Бал моей мечты - Лубенец Светлана - Страница 20

– Я вас подожду, – сказала Танька, привалившись к противоположной стене, и насмешливо добавила: – Не до утра же вы будете крестик искать, хотя… В такой темноте его можно искать до самой пенсии. А если еще учесть, что его там вообще нет…

– Ну хорошо, ты права: конечно, дело не в крестике, – вынуждена была согласиться Даша. – Но твои три желания, Танька, уже закончились. Иди себе обратно, а мы уж сами тут как-нибудь без тебя справимся!

– А ты ушла бы в такой ситуации? – спросила Чака.

– Да, пожалуй, не ушла бы, – опять вынуждена была согласиться Даша. – Ладно, действительно глупо теперь от тебя скрываться. Смотри, Танька, сколько хочешь, только не мешай, а все вопросы – потом. Некогда нам. И дверь на ключ не закрывай, очень тебя прошу.

И на виду у изумленной Чаки сначала с отвратительным скрежетом отъехала в сторону кирпичная колонна, затем выскочили на открывшуюся лестничную клетку Даша с Лерой, а потом колонна вернулась на место.

Ночь была ветреная, холодная, и даже слегка моросил дождь. Девочки побоялись прятать в дортуаре верхнюю одежду и теперь в своих джинсовках, надетых на тонкие футболки с короткими рукавами, мгновенно замерзли. Они подняли воротники, застегнулись на все пуговицы и побежали в сторону 24-й линии, прячась в тени, которую отбрасывало здание пансиона.

– Ой, кто-то идет! – Лера вцепилась в Дашин рукав и показала на вынырнувшую из-за угла темную фигуру.

Даша сначала тоже испугалась, а потом у нее сладко обмерло сердце. Он все-таки пришел! Конечно, ОН не мог бросить ее одну на темных улицах Петербурга! Да, сначала ОН растерялся от такого неожиданного Дашиного предложения, а потом понял, что ей без его помощи не обойтись, и пришел! Как она могла в НЕМ усомниться! Хорошо, что она назвала ЕМУ время, и они с Лерой его даже почти выдержали. Если ЕМУ и пришлось ждать, то недолго.

– Олег! – Даша бросилась навстречу молодому человеку. – Мы здесь! Ты ведь недолго ждал, правда?

– Недолго, – отозвался он, и Даша поняла, что это не Олег. Она развернула парня к свету соседнего фонаря.

Перед Дашей, ежась на ветру в тоненькой ветровке, стоял Костромин…

– Саха-а-а… – разочарованно протянула Даша. – Ты-то как здесь оказался?

– Случайно мимо проходил, – усмехнулся Костромин. – Слушай, Дашка, я тебя прошу, перестань называть меня этой дурацкой детской кликухой – Саха. – Он досадливо поморщился.

– А как же? – зачем-то спросила Даша.

– Хотя бы… Сашкой…

– Хорошо, – послушно согласилась Даша и опять спросила: – Как ты здесь оказался, Сашка?

– Викулов мне рассказал, что вы затеяли… Ненормальные… – пробормотал Костромин.

– А тебе-то что за дело до этого?

– Вообще-то, никакого. Но я побоялся, что с вами ночью может что-нибудь случиться, – честно признался Сашка.

– А он, значит, не побоялся?

– А вот это меня абсолютно не интересует, – отрезал Костромин и решительно добавил: – Пошли быстрей, а то времени у нас не так уж и много.

Даше очень хотелось его спросить, каким образом он выбрался из гимназии, но, глянув на безмолвную, еле живую Леру, решила отложить расспросы до лучших времен.

Идти до 24-й линии действительно оказалось недалеко и недолго, но Даша порадовалась, что с ними был Сашка, потому что из одной подворотни им навстречу вывернулась подвыпившая компания. Костромин дал одному из парней прикурить, и те пошли своей дорогой, весело горланя на всю улицу: «Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо, я это знаю!»

Возле своего подъезда Лера остановилась и посмотрела на Дашу глазами затравленного зверька.

– Наверно, зря я все это задумала, – прошептала она.

Даша не знала, что ответить, а Костромин сказал:

– Я, конечно, не очень в курсе, но… Словом, ты уверена, что тебе здесь обрадуются в два часа ночи? Может, лучше пойдем обратно? Ну, сделали глупость, с кем не бывает! Может, не стоит продолжать в том же духе?

– Нет! Ты не понимаешь! Это не глупость! Я должна все выяснить… Замучилась от неизвестности… – тряхнула головой Лера. – Подождите меня, пожалуйста, здесь. Я постараюсь недолго… – И она нырнула в подъезд.

…Даша совсем съежилась от холода, и Костромин предложил:

– Давай зайдем в подъезд. Там хоть ветра нет и не капает.

Они забежали на второй этаж и уселись на такой широкий подоконник, которые бывают только в старых домах. И Даша наконец смогла попросить:

– Ну теперь, Сашка, рассказывай, как ты из школы выбрался. Неужели вас на ночные прогулки отпускают?

– Отпустят там, как же! – фыркнул Сашка. – Держи карман шире! Честно говоря, я давно хотел оттуда сбежать. И обдумывал варианты. Надоели все эти пазефиры, французские прононсы и китайские церемонии. Я, знаешь, хочу поступить в Кадетский корпус, который в Кронштадте.

– Так это, наверно, только на следующий год стоит делать. Скоро уж первая учебная четверть кончится, – заметила Даша.

– Ну и что! В этой гимназии такая дисциплинища, что я по многим предметам здорово подтянулся. Ты бы удивилась, если бы услышала, как я отвечаю на уроках. Мне почему-то вдруг понравилось учиться. Думаю, любые экзамены сдам. Я по радио слышал, что в Кадетский корпус парней из неполных семей особенно охотно принимают. Чтобы без отцовской руки по улицам не болтались и не создавали в Питере криминогенную обстановку… Это как раз мой случай. И, главное, матери не надо будет перед богатеньким родственничком унижаться, чтобы он за гимназию платил.

– И все-таки ты мне так и не объяснил, как из здания выбрался, – Даша перевела разговор в нужное ей русло.

– Как-как! Через окно, вот как! Наша спальня, или, как там ее называют, дортуар, на втором этаже, а под окнами – козырек крыльца. Дурак только не вылезет.

– А обратно?

– Так и обратно тем же путем, – улыбнулся Костромин.

Дашу неприятно кольнуло упоминание дураков, которые не могут вылезти на козырек крыльца со второго этажа, потому что одним из аргументов, выдвинутых Олегом Викуловым против свидания, была как раз невозможность выбраться ночью из гимназии.

– А вы как выбрались? – спросил в свою очередь Костромин.

Даша уже почти все рассказала ему о тайном ходе, механизме колонны и даже о Чаке с Айгуль, как на площадке третьего этажа открылась дверь, и с лестницы к ним скатилась Лера. По ее счастливому виду Даше стало понятно, что у нее все в порядке и что они не зря предприняли такое опасное путешествие.

– Пойдемте, чаю горячего выпьем, – сверкая глазами, пригласила друзей разрумянившаяся, ожившая Веденеева. – Тетя Таня, Алешина мама, приглашает. А потом… И обратно.

– Тетя Таня? – удивилась Даша. – Она что, не против ваших отношений?

– Она всегда была «за», но с Кристинкой ей не справиться, – просто сказала Лера и радушно предложила: – Пойдемте.

Лера не сочиняла, когда рассказывала о своем Алексее. Он действительно оказался очень высоким, широкоплечим, с яркими синими глазами и доброй улыбкой. И смотрел он на Леру такими влюбленными глазами, что Даше даже стало завидно. Тетя Таня в байковом халате, из-под которого торчала ночная рубашка, тоже была очень симпатичной женщиной. Она успела уже не только вскипятить чаю, но и наделать кучу бутербродов, которые замерзшие путешественники на нервной почве моментально смолотили до последней крошки.

Провожать девочек в пансион вместе с Костроминым направился и Алексей.