Love Forever? - Лубенец Светлана - Страница 9

– Во-первых, Соленко увлечен совершенно другой особой, а во-вторых, ты узнаешь, как я поступлю, не раньше, чем кто-нибудь действительно подвалит! – бросила ему Крис и опять принялась разглядывать одноклассников, которые уже двигались к берегу.

Аня Кашуба и Лена Третьякова с большим удовлетворением отметили, что Крис и Шурик так и сидят друг против друга на камнях, а не рядышком на песочке, и лица у них не очень довольные. Наверняка поцапались. Эта Камчаткина ни с кем не умеет общаться мирно. Как ее только Масляков выносит?

Когда все наконец выбрались из воды, Антон, демонстративно пройдя мимо Крис и устроившись на песке возле Лены, спросил:

– Ну и что дальше будем делать? По-моему, залив уже всем надоел до ужаса. А впереди еще целый завтрашний день. Надо как-то разнообразить удовольствия. Кто-нибудь может что-нибудь предложить?

– Я предлагаю сыграть в фанты, – мгновенно отозвалась Крис.

– Совсем перегрелась на своем камне, – с легким презрением в голосе проговорила Аня. – Может, тогда лучше в «Ручеек» или уж сразу в «Дочки-матери»?

– Ну, хорошо! Не нравятся фанты – не надо! Придумайте что-нибудь другое! Сколько можно купаться, валяться на песке и сидеть на камнях? Надоело! Я уже даже на волейбольный мяч смотреть не могу!

– А давайте сыграем все-таки в детскую игру! – предложила Третьякова. – Садимся в кружок, а ведущий говорит: «Пусть поменяются местами те, кто сегодня чистил зубы!» Все срочно срываются со своих мест, а ведущий при этом кого-нибудь должен поймать. Кого поймают, тот сам становится ведущим. Помните, нас в школе психологи так развлекали?

– А что? Я не против! – согласился с ней Масляков. – Можно здорово порезвиться. Давайте только круг сделаем пошире, чтобы было где разбежаться!

В конце концов все согласились сыграть. Поскольку инициативу проявила Третьякова, ей и предложили стать первой ведущей. Лена согласилась и, особенно не мудрствуя, сказала:

– Пусть поменяются местами те, кто сегодня на завтрак ел бутерброды?

Поскольку бутерброды ели все, то все и сдвинулись со своих мест. Поймать кого-нибудь Третьяковой не составило никакого труда. Новым ведущим стал Соленко, потом Шурик… Вопросы поначалу были самые невинные, вроде бутербродов, купания в заливе и школьных аттестатов.

Когда ведущей стала Крис, она вдруг неожиданно выкрикнула: «Пусть поменяются местами те, кто постоянно злится!» – и выразительно посмотрела на Маслякова. Но не только Антон, вообще никто не сдвинулся с места. Крис обвела всех серьезными глазами и сказала:

– Хорошо, я предлагаю другой вариант: «Пусть поменяются местами те, кто собрался кого-нибудь предать».

– Что еще за вопросы, Крис? – вскочила с песка Аня. – Кого ты провоцируешь и, главное, зачем?

– А давай, Кристина, мы с тобой поменяемся местами? – не обращая внимания на Аню, предложил ей Масляков. – Только вот кто будет ловить?

– Ну не-е-ет! – Соленко тоже встал со своего места на песке. – На «семейных» скандалах я присутствовать не намерен! По-моему, пора бросить эту игру, чтобы не ссориться, как малолетки!

– Нет уж, постойте, – разошлась не на шутку Камчаткина. – Мы тут все изображаем из себя веселеньких детишек, а на самом деле каждый только и думает, что о пропавших «воспитателях» и мобильных телефонах! Разве не так?

– И что ты предлагаешь? – спросил Володя.

– Я предлагаю не меняться всем местами, а просто выйти в круг тому, кто понимает, в чем дело! Федор с Диной к обеду не явились, а дело идет уже к ужину, между прочим!

– А если никто ничего не понимает, что прикажешь делать? – сказал Шурик.

– Надо обратиться в милицию, вот что!

– Ну и где тут милиция? – развел руками Лихачев.

– Надо возвращаться в Питер! – продолжала упорствовать Крис.

– Нет, ты, Кристина, все-таки объясни, чем тебе здесь плохо без соглядатаев в виде совершенно неизвестных нам «воспитателей»? – спросил ее Антон, постаравшись вложить в вопрос как можно больше сарказма. – Никто не нудит! Никто не требует немедленно перестать бездельничать и начистить для семьи хотя бы кастрюльку картошки или сходить в магазин за хлебом! Никто не требует сию же минуту выключить музыку, потому что у всего дома, видите ли, уже лопаются барабанные перепонки!

– Я целиком и полностью согласен с предыдущим оратором, – заявил после пламенной речи Маслякова Шурик. – Чем дольше нас не будут беспокоить взрослые – тем лучше! Это аксиома. А еще выступление Маслякова мне понравилось тем, что он напомнил про музыку. Вовка! Ты ж обещал магнитофон!

– Как обещал, так и сделал. Он в сумке стоит…

– А здорово будет, если он там уже не стоит? – ехидно поддела Соленко Крис.

– То есть?

– То есть? Ты еще не понял? Объясняю! У нас у всех были телефоны – и их вдруг не стало! У Владимира Соленко был магнитофон…

Заканчивать Камчаткиной не пришлось, потому что все сорвались с мест и помчались к даче, чтобы проверить наличие магнитофона.

В спортивной сумке Володи они увидели стильный «Panasonic».

– Фу-у-у… – перевел он дух. – Если бы он пропал, меня родители укокошили бы, не пожалели!

– Вот поэтому я и предлагаю не печалиться по поводу отсутствующих взрослых, а продолжать веселиться, тем более что и магнитофон оказался на месте! – подвел итог Масляков.

Все обрадовались, что «Panasonic» никуда не пропал, поэтому воспрянули духом и решили устроить дискотеку прямо на берегу залива.

– Поскольку Володькин магнитофон так всех нас порадовал, то предлагаю по этому поводу устроить шикарный ужин! – предложила Лена.

– И в чем же будет его шикарность? – спросила Крис.

– Да… понимаете, бабуля насовала мне кучу пирожков, а они в рюкзаке помялись… мне неудобно было их выкладывать в общую кучу. Но они все равно вкусные, честное слово! Они с клубничным вареньем, со щавелем и… еще с чем-то сладким… Не помню…

– Нет, вы только посмотрите на Третьякову! – с пафосом воскликнул Масляков. – Она наверняка собиралась в одиночку съесть бабушкины пирожки сегодня ночью под одеялом, но вовремя поняла, что все они все равно не смогут поместиться в ее желудке! Тащи, Ленка, пирожки! Сейчас повеселимся! Хотя пирожков с травой в виде щавеля я никогда в жизни не ел, все равно тащи! Надо же когда-нибудь начинать!

– Как много ты в жизни еще не знаешь, Антон, – ядовито заметила ему Крис. – Живых коз никогда не видел, пирожков со щавелем не ел.

– Зато про тебя я сегодня очень много чего узнал… – не остался в долгу Масляков.

Камчаткина угрюмо промолчала.

Ужин затянулся из-за огромного количества испеченных пирожков третьяковской бабушки.

– Ленусь, – заявил в конце трапезы отяжелевший Антон, – если ты спишешь у бабушки рецепт и научишься стряпать такие же пирожки с травой, то я на тебе женюсь, честное слово!

– Больно ты мне нужен! – усмехнулась Лена, бросив тайный взгляд на Лихачева, который его, похоже, в очередной раз не заметил.

После ужина, как и собирались, ребята устроили дискотеку на самом берегу залива. Соседей рядом с дачей Лихачевых не было, и приятели включили музыку на всю громкость. Сначала все, кроме Шурика, дурачились и под популярные мелодии выделывали что-то среднее между африканскими плясками, грузинской лезгинкой, русским хороводом и даже обрядовыми танцами народов Крайнего Севера. Потом подустали, и из магнитофона полились медленные лирические мелодии.

– Знаешь, Володя, на следующий танец я, пожалуй, приглашу Шурика, – объявила Соленко Аня.

– Это еще почему? – удивился Володя. – Ради него, по-моему, Третьякова приехала!

– Ну… мне его жалко… с этой ногой… Сидит, такой несчастный… А Ленку, видишь, Масляков от себя не отпускает. Криске козни строит, а она делает вид, что ей очень нравится бродить по колено в заливе, пока все танцуют.

– Ну… мне, конечно, не хотелось бы…

– Неужели ты тоже будешь из-за всяких пустяков ревновать, как Антон?

– Ну…

– В общем, никаких «ну»! Шурик организовал нам классный отдых, и надо его подбодрить.