Приключения богатыря Шовшура, прозванного Лотосом (с илл.) - Липкин Семен Израилевич - Страница 17

Поставил он дома перед постелью отца свой выигрыш. Об­радованные старики закупили скотину четырех родов и стали в счастье жить-поживать, не зная горя, в своей лачуге.

Прошло некоторое время. Задал хан великое торжество в своем дворце. Вот мальчик спрашивает у отца:

—Отец, отчего собралось так много людей, что кажется, будто вырос густой камыш вокруг ханского дворца? По какому случаю задал хан такое торжество?

—Э, сынок, твой вопрос не простой, — отвечал старик.— Надо тебе знать, что наш хан Бадмин-Улан — повелитель од­ной четвертой части мира. Его дочь, прекрасная Герензал, про­сватана за богатыря Цагана, сына Ман-хана. Так сказал бога­тырь Цаган: «Выйдет она за меня или нет, а я все равно возь­му Герензал в жены!» А девушка пока не говорит, выйдет она за него или нет. Вот и жалует сюда от поры до поры богатырь Цаган со своей тысячей воинов и устраивает торжества.

 Услышав это, выбежал мальчик на двор и посмотрел на стеклянную девичью башню. Увидел он Герензал, и показалась она ему вторым солнцем. Застыл он как вкопанный, озарен­ный ее сиянием. Вдруг из стеклянной башни вышла белоликая девушка, служанка ханши. Ее бешмет, по красоте подобный неувяде-траве, развевался на ходу. Видит мальчик — девушка направляется прямо к нему. Он свернул в сторону — она за ним. Он прибавил шагу — прибавила и она. Догнала его нако­нец, улыбнулась и обратилась к нему с приветом, благоухан­ным, как лотос.

— Мир повелителю моему, да пребудет он в желанном покое! — так приветствовала  она  бедного  приемыша.

— Послушайте, важная госпожа! — вскричал мальчик. — Если вы собираетесь шутить, то шутите с кем-нибудь из при­дворных, раздобревших в ханском дворце, а со мной шутки плохие, издеваться над собой не позволю!

Еще веселей улыбнулась девушка:

— Известно мне, кто вы такой. Вы Шовшур, прозванный Лотосом, славный богатырь страны Бумбы, сын великого бога­тыря Джангара. Дочь нашего хана велела мне справиться о вашем здоровье. Больше ничего не скажу вам.

С этими словами девушка удалилась. Дал мальчик отсто­яться уму своему и пошел на берег озера навестить своего же­ребенка. Обнял он его за шею, рассказал о встрече с девушкой.

— Как мне теперь себя вести? — спросил он Оцола Кеке.

Ответил мудрый Оцол Кеке:

— Говорят, что сайгак, отставший от своего стада, стано­вится пугливым и растерянным. Не теряйся, мой Шовшур, на чужой стороне! Не то еще услышишь, не то еще увидишь!

КАК ШОВШУР ВСТРЕТИЛСЯ

С ГЕРЕНЗАЛ

На другой день, когда мальчик опять собрался навестить жеребенка, остановила его на пути белоликая служанка хан­ши   Герензал.

— Господин, повелитель мой! Дочь хана просит вас, уложив родителей спать, пожаловать в ее стеклянную башню, — сказала девушка и удалилась.

В пору, когда люди уходят на ночной покой, уложил прие­мыш родителей спать, накинул на плечи ватную куртку и на­правился  в  стеклянную  башню.

Пойдя, увидел он ханскую дочь Герензал. Такой исходил от нее свет, что сразу же Шовшур был ослеплен. Так она была прекрасна, что сразу же исхудал Шовшур от любви к ней. Ее одежды сверкали золотом и жемчугом, но красивее всего были ее ярко-красные сапожки. Сказывали, за пошивку одних задков было заплачено сто золотых монет, а за пошивку сафьяновых каблучков было заплачено семьдесят золотых монет. А чтобы взглянуть на  них самих, нужно было заплатить десять тысяч монет!

Герензал поднялась, подшила к приемышу, усадила его пе­ред своим  ложем,  повелела   подать  ему трубку и сказала:

—Когда вам исполнилось восемнадцать отважных лет, по­спешили вы посвататься к Зандан-Зуле, дочери Замбал-хана. Поездка к ней оказалась несчастливой. Прокляла вас бесовка Зандан-Зула, и проклятья ее сбылись.

Вы свалились в пустынной глуши,

Где людской не бывало души,

Умирали от жажды вы...

Увидали однажды вы:

Белая лебедь чертит круг...

Повелитель мой! Это я

Обернулась лебедью вдруг!

Вам скажу, ничего не тая:

Я хотела вас сохранить,

Жизни вам протянула нить...

Избавились от гибели вы —

Опять в пустыню прибыли вы.

Увидали вы наяву

Целомудренную  траву —

Это были косы мои.

Прискакали потом к ручью,

Утолили жажду свою —

Это были слезы мои.

Увидали  кита  потом —

Это сделалась я китом!

 Так, богатырь, спасла я вас от смертельной жажды, спасла от голодной смерти, ибо давно сказали мне ясновидцы наши, что вы мой жених, предназначенный мне судьбою, а не Цаган, сын Ман-хана, обрученный со мной против моей воли.

— Отчего же, если вам было известно, что я живу в наро­де вашем, вы не позвали меня раньше? — спросил ее мальчик с укором.

— И почему же вы до сих пор в мальчишеском виде? При­мите свой истинный облик! — сказала Герензал.

Принял Шовшур свой истинный богатырский облик. Уст­роила ханская дочь со своими девушками пир в честь знатного гостя. На рассвете Шовшур опять превратился в мальчика и пошел в свою лачугу досыпать.

Прошло   некоторое  время.

На закате летнего дня, когда мальчик, проведав своего же­ребенка, возвращался домой, остановила его знакомая девушка и сказала:

— Господин, повелитель мой! Прибыл жених нашей Герен­зал, богатырь Цаган, и тысяча воинов его. Просит вас госпожа спеть для гостей песнь Бумбы, нести, гордую, хвалебную и звонкую.

Вечером уложил мальчик отца и мать на покой, накинул на плечи ватную куртку, отправился в девичью башню.

В девичьей башне пировали гости. Не заметили они, как вошел мальчик-певец и неслышно уселся на краешек стула. Вскоре заскучали гости, захотели песню послушать. Приня­лись девушки Герензал и воины Цагана искать юного певца. Наконец нашли его и вытащили на середину. Сел Цаган и вои­ны его справа, села Герензал со своими девушками слева, и мальчик запел священную песнь своей родины:

Обетованная эта страна,

Сорокаханная  эта  страна,

Смерть никогда не вступала туда!

Люди не знали там никогда

Лютых морозов, чтоб холодать,

Летнего зноя, чтоб увядать...

Когда же мальчик-певец дошел до слов:

Слева  сидит  Шовшур — исполин,

Хана Джангара единственный сын.

Трех  ему не исполнилось лет,

Силой своей удивил он свет... —

тогда не выдержал певец, вышел из себя, закричал:

Эх, и могучее племя они,

В наше бы жили время они! —

и, разгоряченный, встал с места, и вместе с ним поднялась на воздух вся башня. Оказалось, что Герензал, желая показать гостям, -какова сила этого маленького мальчика, заранее вби­ла незаметно для Шовшура в полы его бешмета два железных кола. Знала она: когда начнет певец петь о стране Бумбе, раз­горячится он, поднимется  и  потащит за собой всю башню!

Звонкоголосый певец пел до самого рассвета. На рассвете гости наградили его тысячей желтоголовых овец. Пригнал мальчуган родителям тысячу овец, и зажили в довольстве ста­рики, не зная горя, в своей лачуге.

На другой день, когда возвращался мальчик домой, прове­дав  своего жеребенка,   остановила    его    знакомая   девушка    и сказала:

—Ханская дочь и ее жених затеяли для  гостей состязание борцов. Просит вас госпожа  выступить  борцом  ее  стороны  и победить противника.

Прибежал мальчик вечером в башню Герензал. Тысяча девушек натянули занавес цвета весенней травы и раздели до пояса борца своей стороны маленького приемыша. Тысяча воинов Цагана тоже натянули занавес — был он цвета инея — и раздели до пояса борца своей стороны — могучего великана. Потом раздвинули занавесы и вывели борцов на середину.

Предстали они друг перед другом: один — могучий великан, другой маленький  мальчик,  ростом с мизинец этого великана.                     Взглянув на мальчика, могучий великан заплакал от обиды: