Путь благословенных. Файл №301 - Картер Крис (1) - Страница 4

Хотя… вот в эту дверь стучать бесполезно, даже вредно. Не откроют. А откроют — дорого обойдется. Ибо за ней, за дверью, не бардак, а тот самый обширный кабинет, в котором время от времени собираются вместе господа хорошие, соратники… Последний раз собирались, помнится, ровно неделю назад, нет? И Мистер Никотин в присутствии множества свидетелей пообещал «разобраться» в одночасье. То есть он выразился уклончивей: буквально через некоторое время.

Ну и?

Неделя минула. Не пора ли сообщить господам хорошим, соратникам, об итогах и успехах? А то ведь сильно беспокоятся господа хорошие. Того и гляди начнут сильно беспокоить Мистера Никотина. Уже сильно беспокоят. Пока словами:

— Как же так? Ведь были предприняты все меры предосторожности. Почему они не сработали?

— Документы вообще не должны были попасть постороннему взгляду. Сорок лет работы! Ущерб возможен неисчислимый.

— Ущерб уже нанесен!

— О, господа хорошие, вам бы только претензии предъявлять! Покопались бы сами во всем этом дерьме, как Мистер Никотин, — он бы на вас посмотрел!

Но пока они на него смотрят. А глаза недобрые-недобрые…

— Джентльмены! Хочу вас обрадовать. Сложившаяся ситуация целиком под нашим контролем.

— Минуточку! Под вашим контролем!

— Я так и говорю… Определено, у кого находились искомые икс-файлы. Эти люди надежно нейтрализованы… Есть, конечно, некоторая проблема с ФБР. Но мы с ней справимся, так сказать, изнутри.

— Минуточку! Вы с ней справитесь!

— Я так и говорю… Полагаю, несколько некрологов, разнесенных по срокам и средствам массовой информации, не насторожат ни ФБР, ни таблоидов.

— А проблема с Молдером?

— Какая проблема? Нет человека — нет проблемы. Профессор Молдер, наш добрый-старый Вилли, стал жертвой грабителя-домушника. Такое горе, джентльмены, такое горе… Не помянуть ли нам старого-доброго Вилли?

— Минуточку! Речь не о профессоре, а его сыне.

— Я так и говорю… Такое, горе, джентльмены, такое горе… Отец еще не упокоился в земле, а сын — туда же… Агента Молдера нет в живых.

— Минуточку! Вы видели его труп? Он числится просто пропавшим без вести.

— Труп агента Молдера обнаружить не удалось. И не удастся. Гарантирую, джентльмены.

— Ваши гарантии для всех нас пока достаточны. Однако, минуточку! Искомые икс-файлы, они изъяты у тех… к кому случайно попали?

— Да.

— Да?

— Да!

— В таком случае нужно известить все заинтересованные стороны, что работу можно продолжить.

— Не можно, а нужно, джентльмены!

— Можно и нужно.

…Все-таки символично, что господа хорошие регулярно собираются покумекать именно на 42-я стрит! Порнуха сплошная — эти их регулярные посиделки! Имитация искренних глубоких эмоций по отношению друг к другу при абсолютной холодной враждебности. Типичные бляди, сэр!

…в отличие от нормальных людей, испытывающих подлинные горестные чувства от невосполнимой утраты. Утраты друга, утраты партнера, утраты напарника.

И если среди ночи в дверь квартиры звонок, то не опасайтесь, агент Скалли, не хватайтесь за пистолет… Ах, да! Вы его сдали… Но и за кухонный нож не хватайтесь, и за сердце. Просто пришел нормальный человек, испытывающий подлинные горестные чувства, аналогичные вашим, агент Скалли. Зачем пришел? Просто так… Выразить, разделить… всё такое. Всё такое бессмысленное и нерациональное, но столь присущее нормальным людям.

— Фрохики?

Фрохики, Фрохики. Шляпа в роговых очках. Шатаясь от… гм, не только от горя. С бутылкой «Джи энд Би» в судорожном кулаке.

— Фрохики… Который час?

— Я знаю, что сейчас поздно. Но я всего час назад узнал о… печальном событии. Вот… Не мог не прийти к вам… Или мне лучше уйти? Простите меня за мою вольность.

— Сколько же вы в себя влили, Фрохики?

— Х-ха! Вы пустую посуду принимаете, мисс?

Невеселая шутка. Бутылка «Джи энд Би» действительно уже пуста, выпита до дна.

— Тары нет, сэр.

Шуткой на шутку, невеселой на невеселую.

— Еще раз прошу простить меня… Элементарно захотелось посидеть, помянуть.

— Заходите, Фрохики, заходите. Увы, могу предложить только чаю или кофе.

— Кофе.

Кофе так кофе. Отнюдь не помешает, а то и поможет, — учитывая состояние интеля Фрохики.

— А у вас есть «Моккона»?

— Конечно же, у меня есть «Моккона»! То есть у меня был «Моккона». Молдер и выпил всё. «Нескафе» устроит? Увы, только растворимый.

«Нескафе» так «Нескафе». Растворимый так растворимый. Разве в марке кофе дело?! Просто… мы любим бывать у Скалли…

Ну, и что скажете, интель Фрохики? Душу будете бередить? И себе и собеседнице? О-о, и еще как!

— Знаете, Скалли, он был моим настоящим другом. Знаете, что такое настоящий друг?

— Знаю, Фрохики. Он был и моим настоящим другом.

— Простите, брякнул… Вы же были напарниками…

— Партнерами…

— Да-а… Он был отличным парнем и прекрасным профессионалом. Знаете, каким он был профессионалом?!

— Знаю, Фрохики.

— Простите, опять брякнул… Да-а… Единственная подлинная жемчужина в куче дерьма!

— Спасибо за комплимент, Фрохики.

— Что? В смысле?.. А! Ну простите и еще раз простите! Снова брякнул… Конечно же, вы тоже в этой куче… жемчужина. Надо понимать, эстафета перешла к вам? От Молдера?

— Боюсь, нет. Я сегодня лишилась работы.

— Сволочи! Они играют не по правилам.

— Что вы знаете, Фрохики, о правилах игры без правил!

— Вы правы, Скалли, вы правы. Нет, но однако! Зла не хватает!.. Они — как мыши, которые, стоит зажечь свет, врассыпную бросаются прятаться в вязанку дров.

— М-да… Мыши, убившие кота.

— Говорят, Скалли, у кошки семь жизней.

— Ой, да прекратите вы, Фрохики, свои интеллигентские штучки. Метафоры-хренафоры! Выговорились? Вам еще кофе? Или вы уже пойдете?

— Я не пьян, Скалли. Вы думаете: вот пришел никчемный Фрохики пьяный в хлам и среди ночи морочит голову… вместо того, чтобы пойти домой и там с горя заснуть… Всё такое бессмысленное и нерациональное, но столь присущее интелям… Да! Я пьян! Но! Но, Скалли, но!.. Я не настолько пьян! Я ведь спросил: эстафета перешла к вам?

— Ну… Если угодно, да.

— Кому угодно?

— Да никому не угодно, если честно.

— А вам самой?

— Мне — угодно.

— Вот и мне!.. Нате! Это вырезка из «Геральд трибюн».

— Вы в нее бутылку заворачивали, Фрохики? Или готовили вместо пипифакса?

— Ну помялась немножко… Вам форму или вам содержание?

— Содержание, Фрохики, содержание.

— Тогда читайте, читайте!

— Ну?.. В Трентон-сити найдено тело мужчины… Белый, на вид тридцать лет… Пуля в затылок… Травма, несовместимая с жизнью… Никаких следов борьбы… Почерк профессионала… Убитый опознан как некий Кеннет Суннер, известный в анархистских кругах под прозвищем Вонючка…

— Мы в «Одиноком стрелке» звали его Башковитым.

— Фрохики?

— Да, Скалли, да. Тот самый хакер, влезший в директорию Министерства обороны и скачавший те самые икс-файлы…

— От одного приятеля-анархиста…

— Что?

— Я спрашивала Молдера, откуда у него дискета. Он ответил: от одного приятеля-анархиста.

— Вот видите!

— Погодите, Фрохики! Не мешайте!.. Так-так… Адата? Каким числом датировано? Здесь только вырезка…

— Восемнадцатое апреля. Вчера. Уже позавчера.

— Да, но это… убийство было совершено уже после гибели Молдера…

— Вот видите!.. Скалли, а вы… вы уверены в гибели Молдера? Может, все-таки…

— Не может, не может. Уверена. К сожалению… Нет, но… срань господня! Неужели они настолько глупы?!

— Кто?

— Кое-кто, Фрохики. Они. Т-твари!.. Когда твари испуганы, они очень агрессивны.

Резервация племени навахо Нью-Мексико

Смерть есть смерть. После нее нет ничего.

Но и жизнь есть жизнь. И она продолжается.

Всюду жизнь, так сказать. И в резервации племени навахо — тоже.

Пришлые бледнолицые ушли. Больше не возвращались.