Лазарь - Картер Крис (1) - Страница 5

— Доктор Варнес полагает, — счел возможным пояснить Малдер, — что именно энергетический переход вызывает ощущение кружения в полете. Если в посмертном видении есть этот элемент, у пациента могут проявиться впоследствии паранормальные способности.

— Рассмотрим далее. — Профессор перебежал к соседнему столу и аккуратно поставил на ребро картонную папку, придержав ее за завязки.

Скалли невольно представила себе этого округлого человечка на лекциях. Это вот так он и бегает, размечая каждое положение своей теории собственными перемещениями в пространстве. И ведь не суетится — каждое движение отточено, каждый жест просчитан.

Малдер ничего не представлял. Он на этих лекциях неоднократно бывал лично. Студенты смотрели и слушали их, как телеспектакль по еще не опубликованному роману Стивена Кинга. Вот и сейчас: профессор держит паузу, а взгляды слушателей против их воли прикованы к покачивающейся папке — упадет или нет?

Необходимая пауза закончилась. Мягкая профессорская ладонь коротким поворотом уложила папку на стол, сняв напряжение, чтобы можно было продолжить фразу:

— Люди возвращаются после смерти очень сильно изменившимися.

— В чем это выражается? — немедленно спросила Дана.

— Во-первых, глубокие личностные изменения — они устойчиво и достоверно фиксируются практически любыми тестами. Усиливается жажда жизни. Затем — проявление и обострение экстрасенсорных способностей.

Обычно в этот момент половина аудитории взрывалась восторженным вздохом, а вторая половина — разочарованным мычанием: «Экстрасенсы… Еще про зеленых человечков расскажите!»

Только, в отличие от авторов газетных сенсаций, доктор Варнес уже много лет имел дело исключительно с фактами, статистикой, сравнительным анализом, корреляциями… Человеку непредвзятому он мог бы доказать практически любое из высказанных утверждений.

— Ну а как насчет отрицательных последствий? — поинтересовался Фокс. Сунув руки в карманы, он старательно изображал свою полнейшую незаинтересованность в этом вопросе.

— Они проявляются значительно реже, но… Я бы сформулировал это так: видимо, существует окно смерти, во время которого тело, точнее, умирающая и воскресающая личность весьма уязвима и подвержена… — доктор замялся.

— Подвержена — чему? Я не понимаю, о чем вы говорите, — резко сказала Дана. Теперь она не сомневалась, что перед встречей Малдер проинструктировал профессора, чему следует уделить особое внимание.

Доктор захлопнул папку. Чувствовал он себя неловко. Тому, что он собирался рассказать, доказательств у него не было. И о репрезентативности выборки говорить не приходилось. В его практике этот случай был единственным.

Варнес тяжело плюхнулся на стул напротив Скалли, чтобы видеть ее глаза. Она выпрямилась, как гвоздик. Профессор, оставив театральные эффекты, заговорил тихо. Правда, жестикулировать он так и не перестал.

— В моей группе добровольцев был пилот гражданской авиации. Его самолет потерпел аварию, летчик разбился вместе с тремя пассажирами. Это было несколько лет назад. Он помнит, как плыл, окруженный сияющей аурой, и чувствовал жгучее желание вернуться назад, в тело. Его оживили врачи «скорой помощи» на пути в больницу. Он — единственный оставшийся в живых после катастрофы. Вскоре после этого его стали посещать назойливые видения: как он занимается любовью с женой. Видения были очень подробные, детальные, до мелочи совпадающие с тем, как это происходило на самом деле. А потом ему стало казаться, что с его женой завел роман и еще один человек. Пилот так же детально видел этого человека занимающимся любовью. Это был пассажир. Нечто, составляющее его сущность, вселилось в пилота, и он воспринимал это нечто как самостоятельную личность.

— И что же дальше?

— Пилот чем дальше, тем сильнее утрачивал адекватное восприятие ситуации. Попросту говоря — сходил с ума. Официально установленный диагноз — шизофрения. В конце концов он задушил свою жену телефонным проводом.

«Телефонный провод! Ей богу, Стивен Кинг, да и только. Подобная история и должна заканчиваться такой вот выразительной подробностью». Скалли хмыкнула.

— Хорошенькая история, — как бы про себя пробормотал полувопросительно Малдер, наклоняясь к напарнице.

Скалли промолчала. Ей надо было подумать.

Окончательный вывод оформился у нее, когда вместе с Малдером они спускались по лестнице, направляясь к выходу с факультета.

— Собственно, все эти посмертные переживания довольно просто объясняются и без привлечения сверхъестественных явлений — подобный эффект может вызывать стимуляция центральной части мозга. Опыты, насколько я знаю, проводились… Но тем не менее — тем не менее, Малдер! — наш случай вполне объясним и без глубокого вмешательства в нервную систему — я ведь прекрасно понимаю, ты мне сейчас скажешь, что прямого воздействия на мозг Джека не было. Причины странностей в его поведении чисто психологические и медицинские.

— Например? — тут же спросил Призрак.

— Например, шок. Травма. Кислородное голодание. Личность Джека, по-видимому, претерпела некоторые изменения…

«Опять “Джек”, а не “Уиллис”, не правда ли? Ну же, Скалли, договаривай…»

— Как ты можешь судить о его личности?

«Рано или поздно об этом пришлось бы сказать. Лучше — сейчас».

Дана задумчиво улыбнулась:

— Мы встречались с ним почти год. Он был моим инструктором в Академии.

Малдер, хоть и ожидал чего-то подобного, встал как вкопанный.

— Какой, однако, поворот сюжета.

Дана приостановилась, не доходя двери, вернулась к застывшему посреди университетского коридора напарнику.

— У нас с ним день рождения — в один и тот же день. Три года назад мы вместе праздновали его в Стаффорде.

Малдер невольно улыбнулся. Такой женственной он Дану еще не видел. Куда-то подевались и непробиваемая самоуверенность, и железобетонная самодостаточность.

— …играли в бильярд, — продолжала рассказ Скалли.

Малдер перестал улыбаться.

— …Джеку было очень трудно расслабиться и отвлечься от дел. Для него это всегда было почти невозможно. Он всегда оставался напряженным, безжалостным и целеустремленным.

— Как ты думаешь, он предрасположен к психическим изменениям после пережитой смерти? — жестко спросил Призрак.

— Я считаю, что между двумя утверждениями — что Джек пережил клиническую смерть и что в него вселилась посторонняя личность — огромная дистанция. — Дана печально покачала головой. — Это не одно и то же, Малдер.

Гостиница для постоянного проживания «Десмонд Арм»

Аннаполис, штат Мэриленд

22 декабря 1994, четверг

11:56

Человек с внешностью Джека Уиллиса не сразу нашел нужную квартиру. Ему пришлось довольно долго крутиться по коридорам — к счастью, пустынным в это время суток. Зато теперь он прекрасно ориентировался в здании. И заодно присмотрел себе новое убежище. Ему очень не хотелось возвращаться в брошенный холодный дом, где он просел нынешнюю ночь не раздевая, свернувшись в скулящий комок на тахте. И ему срочно нужны были деньги. Ускользнув от копов, Лула вывезла из дома все ценные вещи, подчистую, оставив только тряпки. Или это братец постарался?

Человек резко остановился и со жгучей ненавистью уставился на дверь. Если бы Скалли увидела своего бывшего инструктора в этот момент, она бы, пожалуй, — прежде чем отвергнуть — отнеслась к фантастическому предположению Малдера с большим вниманием. Джек следил за гостиницей, где довольно долго жил младший брат Лулы Филипс, никчемный слабохарактерный балбес без определенных занятий. В конце концов Уиллис убедился в абсолютной бесполезности засады — это было примерно два месяца назад. Рассказывая о неудаче, он выглядел разочарованным и даже обмолвился о желании набить братцу Томми физиономию. Но — Скалли не сомневалась — Джек никогда в жизни не утратил бы контроль над собой настолько, чтобы позволить желанию взять верх над разумом.