Дело о синей птице - Кузнецова Наталия Александровна - Страница 30

— В чем дело? — обратился к ним один из ментов.

— Хулиганье! — вновь сорвалась в крик «Ромкина» тетка. — Напали на человека, прокололи шину, закидали яйцами. Сажать таких надо!

— Неправда, — возразила девушка, чей парень помог усмирить Марата. — Я видела, как он сам напал на девочек.

— Они тоже из компании этих хулиганов! — закричала другая тетка.

— Даже если и так, не убивать же их за это, — возмутилась девушка.

А по Катькиным пальцам все струилась и струилась кровь. Она стояла молча, даже не стонала, только глаза ее делались все больше и больше.

— Тебе очень больно? — то и дело спрашивала Лешка, и от страха за подругу голова у нее кружилась, наверное, еще сильнее, чем у самой Катьки.

Один из милиционеров подошел к ним и хмуро спросил:

— Что с ней?

— Ее нужно срочно везти в больницу! — закричала Лешка и в следующий момент с огромным облегчением перевела дух. Из-за торца дома вывернул еще один ментовский автомобиль.

Алексей выскочил из машины и показал первым милиционерам свое удостоверение.

— Я знаю этих ребят и приблизительно догадываюсь, в чем тут дело. Беру их всех под свою ответственность.

Он увидел Катьку и сдвинул брови:

— А ты как здесь оказалась? Мы же с тобой не так давно прощались.

— Приехала назад, и ей нужно в больницу, — повторила Лешка.

— Мы вас подвезем, садитесь, — сказал хмурый мент.

Лешка повела Катьку к машине, но на полдороге остановилась и указала рукой на Марата:

— Алексей, он хотел меня убить, учти это. Если бы не Катька, так бы оно и было.

— Разберемся, — казенно ответил Алексей, но тут же не удержался и по-мальчишески подмигнул обеим подружкам: — Держитесь, все будет хорошо!

Менты привезли девчонок в травмпункт, высадили там и уехали. К счастью, рана у Катьки оказалась неглубокой и неопасной: гвозди прошли по касательной и только стесали кожу, вызвав обильное кровотечение, которое довольно быстро прекратилось. Врачи обработали Катькино предплечье, наложили на него пластырь, сделали жутко болезненный укол в спину от столбняка, еще один — в мягкое место и отпустили ее домой.

Тем временем Лешка созвонилась с Ромкой и Артемом, и те приказали им с Катькой дожидаться их у выхода из поликлиники. Вскоре два друга подъехали туда на предоставленной Алексеем милицейской машине, и малоразговорчивый водитель повез всех в Медовку.

— Вы обо всем рассказали Алексею, ничего не забыли? Как вы думаете, он произведет у него обыск, найдет маску? — заволновалась Лешка.

— Алексей сказал, что сделает все возможное, — ответил Артем.

А Ромка вдруг пихнул сестру в бок локтем, причем весьма ощутимо.

— Эй ты, я видел, как было дело. Зачем ты ему подставлялась, а? Сама сказала, что он бы тебя убил, если б не Катька. Она ведь из-за тебя пострадала! А Темка бы с ним и без вас справился, Марат бы от нас все равно никуда не ушел.

Лешка потерла бок и отодвинулась от брата.

— Еще как бы ушел! Не в прямом, а в переносном смысле этого слова. Потому что его вообще не за что было арестовывать. Ну, говорил он, что его зовут Илья, а не Марат, и что? Ты же сам сказал, что это не улика. Он же нигде не расписывался, чужие документы никому не предъявлял. А мне он сказал, что назвался другим именем, чтобы у скульптора интервью взять и за это не судят. А что на руке у него волдыри, так у него свидетели есть, при которых он в кафе горячим кофе обжегся. А вот когда я ему сказала, что сама видела, как он в Михаила Васильевича камнями кидался и про отпечатки его пальцев на нашей двери придумала, тут-то он и купился. А за нападение на меня — я же не знала, что Катька станет меня спасать, — его уж точно должны были задержать.

— Но ты же, балда, рисковала жизнью! — заорал Ромка. — Вы обе — две балды — рисковали!

— Риск — благородное дело, — заявила Катька и, поглядевшись в боковое зеркальце, левой, здоровой рукой поправила челку на лбу.

На следующий день на дачу заявились сразу пятеро родителей: к мамам и папам Артема и Ромки с Лешкой добавился Катькин отец. День был прохладный и дождливый, и все они сначала расстроились из-за плохой погоды, но потом обнаружили, что проводить время в праздности неплохо и дома. Катьке же такая погода была только на руку. Жалуясь, что ей холодно, она ходила в толстом свитере, и никто из взрослых не заметил пластыря на ее предплечье.

И только разок друзьям пришлось поволноваться. Это когда к ним в дом заглянула соседка Анна Петровна. Как только она ушла, обе мамы с вытаращенными от испуга глазами ворвались к ним в комнату.

— Говорят, на вас нападение было? Что же вы нам ничего не сказали?

— А мы и забыли, — спокойно ответил Артем.

— Потому что ничего страшного не произошло, — махнул рукой Ромка. — Какой-то бомж по домам ходил, продукты из холодильников воровал, у Ведерниковых украл, а у нас не успел, его Лешка спугнула, а мы с Темкой даже не проснулись. Вы только Нину Сергеевну не пугайте, а то она вернется и начнет переживать, что нас одних дома оставляла. А мы без нее тут в полной безопасности были и очень даже хорошо жили. А бомжа этого, говорят, уже поймали.

Но когда успокоенные мамы ушли, Ромка завздыхал:

— Когда же мы сами-то узнаем, чем все дело кончилось?

ЭПИЛОГ

Еще через несколько дней Катькина ссадина зажила, в Медовку вернулась жара, и друзья отпросились у Нины Сергеевны на Чистое озеро с ночевкой.

— Как будто время назад вернулось, — сказала Катька, вырядившись в ярко-синий походный костюм и разглядывая себя в большом зеркале. — Мы вот так же были заняты сборами в тот день, когда позвонила моя мама и все разрушила своей Рязанью. — Она с испугом покосилась на телефон.

— Ты лучше не рассуждай, а поторопись! — прикрикнул на нее Ромка. — А то опять все сорвется.

— Молчу, молчу. — Катька отскочила от зеркала, Ромка взвалил на ее плечи огромный рюкзак, да еще и указал на саперную лопатку: — Захватишь?

Катька и на это согласилась.

— Давай. — Она взяла лопатку и вдруг, неожиданно для самой себя, предложила: — А хочешь, я помогу тебе искать твои сокровища?

— Дело твое, — буркнул Ромка, но Лешка подметила на лице брата довольную улыбку.

Когда четверка друзей пришла к Петру Ивановичу за ключами от лодки, бывший милиционер сказал:

— Мы с Жан-Жаком хотим к вам присоединиться. Не возражаете?

— Конечно, нет! — воскликнули все хором.

И вскоре к берегу Чистого озера причалила еще одна лодка, которую Петр Иванович позаимствовал у своих соседей. В лодке, кроме Жан-Жака, находилась еще и Маргарита Павловна.

— Я ловить рыбу не люблю, — заявила она, ловко перебираясь через борт. — Но у костра не сидела лет… не скажу сколько. Можно старушке вспомнить молодость?

— Какая же вы старушка?! — совершенно искренне воскликнули Катька с Лешкой. Хотя Маргарита Павловна по возрасту им давно годилась в бабушки, называть ее так ни у кого из них не поворачивался язык: она на самом деле была молодой как душой, так и внешне.

Время до вечера прошло быстро. Каждый занимался своим делом. Расставив палатки, Петр Иванович с Жан-Жаком ушли рыбачить, Ромка с Катькой — копаться в лесу, а Лешка с Маргаритой Павловной стали готовить ужин и разговаривать.

А когда совсем стемнело и все уселись вокруг огромного костра, над которым весело булькал закопченный чайник, послышался плеск весел.

Катька приложила козырьком руку ко лбу и воскликнула:

— Смотрите! Кто-то еще сюда подгребает.

Лодка подошла совсем близко, и на берег выбрался… Алексей. Он огляделся, сразу увидел грузную фигуру Петра Ивановича и радостно крикнул:

— Дед, привет! Мне бабушка сказала, что ты здесь.

— И мы тоже здесь. — Ромка подбежал к Алексею, помог ему вытащить на берег лодку, привел к костру, усадил на самое лучшее место, налил полную кружку чаю, придвинул к нему тарелку с бутербродами и приказал: — Рассказывай, что узнал!

— С чего ты решил, что я что-то узнал? — беря кружку, хитро улыбнулся Алексей.