Дело о неуловимом призраке - Кузнецова Наталия Александровна - Страница 23

— Вот блин! — с ужасом вскрикнул и громко захныкал: — Что ж теперь делать-то?

— Это называется: не лей другому лужу, сам в нее попадешь, — не смогла сдержать улыбки Лешка. — Ладно, давай я тебе помогу.

Ромка ухватился за притолоку и, застыв на одной ноге, как цапля на болоте, посмотрел на сестру жалобными глазами.

— Это ничем не вытрется. И следов здесь нельзя оставлять, а то мы их перепутаем с теми, какие оставит наш «искатель», — он прямо-таки стонал от горя.

Допрыгав на одной ноге до кухни, он нашел там старую тряпку, кое-как вытер ею свою пострадавшую кроссовку, затем взял еще одну, белого цвета и чистую, обернул ею ногу, а сверху, чтобы тряпка лучше держалась, нацепил полиэтиленовый пакет, запихнув его края внутрь кроссовки. Издали можно подумать, что его нога упакована в толстенный гипс.

— А теперь пойдем скорее за растворителем, — сказал он и, кое-как прицепив к двери очередную «пломбу», хромая, поплелся вниз.

Выйдя на улицу, он огляделся по сторонам.

— Здесь где-то магазин ковровый был, может, там растворитель продается? Сбегай, а?

— Ладно, — согласилась Лешка, а Ромка в ожидании сестры решил отхромать немножко в сторонку, чтобы присесть на парапет, окружавший здание с огромными окнами, в котором шел ремонт.

— Рома, что с тобой? — услышал он вдруг знакомый и крайне испуганный голос и с досадой обернулся. Так и есть, опять он, Антон Матвеевич, собственной персоной. Надо было давно сообразить, что учитель живет где-то в этом районе, иначе они не встречались бы с ним на каждом шагу.

— Нога, — прохрипел Ромка. С неподдельной мукой на лице. Уж очень жалко новенькую кроссовку: а вдруг она и растворителем не отчистится? Ведь именно так, по его собственному замыслу, все и должно было быть. Он как раз и рассчитывал на несмываемый мазут, готовя ловушку для искателя чужих сокровищ.

— Снова подвернул? — искренне посочувствовал историк. Не поверить своему ученику в данный момент Антон Матвеевич никак не мог, так как притворяться здесь мальчишке явно не для кого.

— Снова, — горестно подтвердил Ромка. Антон Матвеевич протянул к нему руку.

— Помочь тебе дойти до метро? Или вызвать «Скорую помощь»?

Ромка быстро замотал головой.

— Не надо, мне Лешка поможет, сестра моя. Она сейчас в аптеку за лекарством побежала, за обезболивающим. Я его выпью, и у меня скоро все пройдет. Если вы помните, так у меня уже один раз было, а вы не поверили, — не преминул укорить он учителя.

— У тебя, наверное, привычный вывих, — озабоченно и немножко виновато сказал Антон Матвеевич. — Тебе непременно надо к врачу. А как вы здесь с утра оказались? — вдруг спохватился он.

— А мы у тети нашей сегодня ночевали. Она у нас болеет, я вам об этом говорил, помните? Да вы за меня не волнуйтесь, идите. Я сейчас здесь немножко посижу, передохну, и мы с сестрой в школу приедем. Уроки ведь нельзя пропускать. — Ромка сменил выражение подлинного страдания на мужественный вид, но, не сдержав тяжелого вздоха, опустился на каменный парапет у дороги.

Антону Матвеевичу его было очень жалко, но он спешил на урок.

— Ну, смотри, — с сочувствием сказал он.

— Вы там в школе предупредите, пожалуйста, что я задержусь, — еле слышно простонал вслед ему мальчишка.

Лешка еще издали заметила, что ее брат с кем-то разговаривает.

— Кто это? — осведомилась она, протягивая страдальцу бутылку с растворителем.

— Антон. Прикинь, поверил, что я ногу подвернул, — и Ромка пересказал ей беседу с историком.

— Ну, ты даешь! — восхитилась Лешка.

— Нет худа без добра, — назидательно произнес брат. — А вату, конечно, забыла купить?

— А ты не говорил!

— Вот балда! А чем же оттирать-то? Тряпка не поможет. Беги снова. Вата в аптеке должна быть, а аптека, знаешь, где? Или в книжном, или в продовольственном.

— Найду.

Вернувшись с большой пачкой ваты, Лешка стала помогать Ромке оттирать мазут с его ненаглядной кроссовки. Но как они ни старались, черные пятнышки кое-где все же остались. А времени на оттирку ушло — уйма. Но зато Ромку нисколько не волновало, что ему [скажут в школе. К счастью, теперь в лице Антона Матвеевича он обрел надежного союзника.

Засунув под пятку оставшийся кусок ваты, что помогло ему отлично хромать, Ромка с триумфальным видом вошел в класс. Урок давно начался. Все обернулись в его сторону. Ромка взглянул на лица одноклассников. Кое-кто его жалел, а кто-то и злорадствовал: ну и достанется же сейчас Северцеву от Антона!

— Садись, Рома, — вопреки ожиданиям учеников, весьма благожелательно произнес Антон Матвеевич и сочувственно поинтересовался: — Как твоя нога, лучше?

— Немного, — снова изобразив высшую степень мужества и умения терпеть боль, ответил Ромка и, торжествующе обведя глазами класс, медленно уселся на свое место.

«А это даже хорошо, что у меня не весь мазут оттерся, — подумал он. — Значит, и у него он не ототрется».

Днем они с Лешкой снова съездили на Воробьевы горы, но на смотровой площадке — пристанище скутеристов — опять никого не обнаружили.

— Правильно, сегодня же снова не четверг и не суббота, — прикинул Ромка. — А вчера мы никак не могли сюда попасть.

Вспомнив о куске ваты в кроссовке, мешающей ему нормально ходить, он отбросил ее в сторону и тронул Лешку за руку:

— Слушай, а вдруг он уже там? Хотя это было бы плохо. Пусть лучше он вечером пожалует, да, Лешка? Поэтому сегодня мы с тобой никуда не поедем, чтобы снова самим в мазут не вляпаться. У кошки молока с рыбой полно, перебьется. Надо дать ему возможность тоже как следует вымазаться. Только бы он пришел туда позже! А мы съездим завтра утром, перед аэропортом, да?

Лешка кивнула и вздохнула:

— Снова рано вставать.

— Ничего не случится, встанем!

— А сейчас заедем к Венечке, а? — просительно заглянула она в глаза брату. Он нисколько не возражал.

— Давай, почему бы нет? Пусть Темка позавидует, что у нас новое расследование.

— Ты что, забыл, мы обещали ему не заводить никаких новых дел. А получается, что это без него уже второе. Даже второе с половиной.

— Ничего я не забыл. Но кто ж виноват, что дела у нас сами заводятся?

Когда они приехали к Венечке, Ромка заявил, что письмо Артему он напишет сам, и тут же подсел к компьютеру.

«Темка, привет, — отстучал он. — А у нас новое дело. Само снова завелось, поэтому тебе не следует зря возникать по этому поводу. К тому же я с ним уже почти справился. Осталось совсем чуть-чуть. А еще скоро у нас свой адрес в Интернете появится. Тогда из дома я тебе подробнее напишу».

Лешка поняла, что главная цель Ромкиного письма к лучшему другу — рассказать не об их странном деле, а похвастаться тем, что скоро у него появится Интернет. И поэтому, когда брат, наконец, уступил ей место у монитора, она подробно и обстоятельно рассказала Артему о непонятных событиях, происходящих в чужой квартире, куда они ходят кормить кошку и искать следы преступника.

А вечером долго не могла уснуть, все вспоминала, как было здорово, когда на зимние каникулы в Москву вдруг приехал Артем, а потом стала мечтать, как им весело и интересно станет втроем, когда он появится снова.

Наутро Лешка открыла глаза, когда ее лизнул в лицо Дик: ему надоело ждать, пока она проснется. Она взглянула на часы и ойкнула: уже десять часов утра. Родители с Элей тихо переговаривались на кухне. А Ромка спал себе без задних ног.

— Что же вы нас не разбудили? — ворвалась в кухню Лешка.

— Хотели, чтобы вы хорошенько выспались, — ответил Олег Викторович. — Мы же понимаем, какая у вас в школе нагрузка.

— Спасибо за заботу! — И Лешка обратилась к Эле: — Когда в аэропорт едем?

— Часа через два, — ответила мамина подруга. Девочка вернулась назад к брату и ухватила его за нос:

— Ты почему проспал?

— Ничего страшного, съездим туда потом, — отбившись от нее подушкой и сладко потянувшись на диване, ответил Ромка. Он не стал признаваться Лешке, что рано утром проснулся, но не смог себя заставить встать, так ему захотелось еще хоть чуть-чуть поваляться. Он закрыл глаза и снова заснул и больше не просыпался, пока она его не разбудила.