Дело о великом маге - Кузнецова Наталия Александровна - Страница 1

Наталия Кузнецова

Дело о великом маге

ГЛАВА I

Аполлинарий Иеронимович

За окном лил и лил нескончаемый дождь. Ромка уныло смотрел в окно на пузырящиеся во дворе серые лужи, и ему было ужасно, просто невыносимо скучно. Впрочем, если бы дождь и не шел, Ромке точно так же было бы и скучно и грустно, потому что он решительно не знал, чем ему заняться, а ничегонеделание ему страшно надоело. Пляж давным-давно опротивел, а в подмосковном поселке под названием Медовка, где они с сестрой Лешкой гостили у своего друга Артема, никаких других развлечений не было.

При хорошей погоде можно было бы сплавать на лодке на необыкновенно красивое Чистое озеро, где они часто проводили время. Лешка с Артемом, как правило, купались и загорали, а Ромка искал клад — по слухам, во время войны фашисты спрятали там большие ценности. Но когда он убедился, что никаких сокровищ ни на берегу озера, ни в его окрестностях нет, то и ездить туда ему расхотелось.

Конечно, Ромка мог заняться раскопками в каких-нибудь других местах, у подножия холма, например, или на собачьем пляже, но любимая Лешкина подруга Катька вытрясла с него обещание не искать больше кладов нигде и никогда, а слово свое Ромка привык держать. Теперь он страшно жалел об этом. Сама Катька давно уехала, а он помирает с тоски.

Один только Попка — желтый волнистый попугайчик — его и понимал.

— Попочка, вот невезуха, — жаловался своему любимцу Ромка, подсыпая ему зернышек в кормушку.

— Ромочка хороший, Ромочка умный, — утешал его верный друг.

Попка скакал по своей клетке, звенел серебряным колокольчиком, просовывал сквозь прутья головку, но никаких советов он Ромке дать не мог, потому что был всего-навсего маленькой птичкой и говорил лишь то, чему его научил хозяин.

А Лешка с Артемом Ромкиных мук упорно не замечали, и сами они ничуть не страдали ни от скуки, ни от того, что у них нет и, мало того, даже и не предвидится никаких дел. Они были заняты только собой, и Ромка не понимал, как им вообще до сих пор не надоели всякие там шуры-муры.

Вообще-то он был с Лешкой и Артемом в ссоре. И вот почему.

Не далее как сегодня утром Ромка вышел в сад и нашел там гриб-навозник. А ему было известно, что такой гриб — очень ценная штука. Из него можно сделать особые чернила, и их никто не сможет подделать, потому что на бумаге этот гриб оставляет свои споры, которые легко разглядеть в микроскоп. И Ромка предложил Лешке с Артемом пойти с ним в сад и насобирать там этих грибов — вдруг пригодятся? А они в этот момент ничего не делали. Ровным счетом ничего, просто сидели в Лешкиной комнате и слушали музыку. И тем не менее они оба, скучные, неинтересные люди, отказались собирать с ним эти ценные навозники. Им вообще ничего не нужно. Он, конечно, и сам мог собрать эти грибы, что тут же и сделал, но обидно ведь, когда лучшие друзья тебя ни в чем, даже в такой ерунде, не поддерживают.

Ромка разложил грибы сушиться на подоконнике и улегся на свою кровать. Он смотрел на потолок и мечтал о том времени, когда вырастет, получит лицензию на занятие детективной деятельностью, станет настоящим сыщиком и откроет свое собственное агентство. Вот когда интересные, невероятно запутанные, чрезвычайно сложные дела будут сыпаться на него одно за другим, а он, с его обширным опытом и даром провидца, будет щелкать их, как орешки, и от клиентов не будет отбоя.

Но сейчас-то что ему делать? Так вот лежать и ждать, пока пройдет энное количество лет, и он повзрослеет? Или когда подвернется какой-нибудь случай, и в этой дачной жизни произойдет что-то особенное? Но если они будут каждый день ходить только на пляж, кататься на лодочке, а вечером любоваться на луну и звезды, никакое дело к ним с неба не слетит. Под лежачий камень, как известно, вода не течет.

Ромка встал, посмотрел в окно и снова лег. Полежал, подумал еще немножко и резко вскочил, окрыленный новой, совершенно грандиозной идеей. Если гора не идет к Магомету, то, значит, Магомет идет к горе.

Теперь Ромка знал, что ему делать. Он напишет объявления с предложением детективных услуг и расклеит их по всему поселку. И на эти его объявления непременно кто-нибудь откликнется, позвонит ему, и тогда он сам, единолично, раскроет такое преступление, что Лешка с Артемом будут локти кусать от досады, что не стали его расследовать вместе с ним.

Ромка бегом спустился со второго этажа в гостиную, где стоял компьютер, включил его и легко и быстро набрал первую фразу:

«Опытный частный детектив решит любые ваши проблемы».

А над следующим предложением уже пришлось задуматься. Куда его клиентам обращаться, какой поставить номер телефона? Здесь, на даче, было целых три телефона, два мобильных, один у Артема, второй — у них с Лешкой, и еще один — общий, стационарный. Но Лешка ему их телефон ни за что не отдаст, а у Артема не стоит и просить, потому что он потребует объяснений и Ромкину затею с объявлениями не поймет и не одобрит. А у домашнего телефона круглые сутки торчать невозможно. А не торчать тоже нельзя, потому что живут они не одни, а с Ниной Сергеевной, теткой Артема, а она не должна знать о том, что он вообще занимается какими-то расследованиями. Нина Сергеевна, кстати, до сих пор понятия не имеет о том, чем они занимались в последнее время и сколько раскрыли преступлений. Узнай она об этом, с ума бы, наверное, сошла. И поэтому они тщательно скрывали от нее все свои похождения.

Ромка почесал в затылке и решил все же дать в своем объявлении домашний телефон, но ограничить время, в которое ему должны будут звонить. Пожалуй, прикинул он, самые удобные часы — послеобеденные, когда не хочется никуда идти, а тянет вздремнуть. Вот он и возьмет в свою комнату телефон, и если ему никто в это время не позвонит, то отдохнет в свое удовольствие и ничего не потеряет от ожидания.

И потому, отпечатав крупным шрифтом номер стационарного телефона, юный сыщик снизу приписал: «Обращаться с трех до пять после обеда».

Но и это было еще не все. А кого его клиенты должны спрашивать? Просто Рому? Нет, не подходит. Тогда, может, Романа? Или Романа Олеговича? Нет, пожалуй, свое настоящее имя писать нельзя. Вдруг ему позвонят во внеурочные часы, когда его не окажется дома? Тогда домашние сразу раскроют его секрет, а это ему ни к чему.

Значит, надо выдумать себе другое имя. И лучше позаковыристей, чтобы оно не походило ни на какое другое.

Так как спешить Ромке было некуда, то он долго перебирал в уме всякие труднопроизносимые имена, а потом вспомнил, как ему лечил зубы стоматолог по имени Ювелинарий Феофилактович. Вот это имя так имя. Хоть и запоминалось с трудом, зато потом навеки врезалось в память. И он тут же придумал другое имечко, еще круче: «Аполлинарий Иеронимович».

Напечатав еще ниже самыми крупными буквами: «Спросить Аполлинария Иеронимовича», юный сыщик откинулся на спинку кресла и облегченно вздохнул. Все задуманное было выполнено, начало нового и, возможно, захватывающего дела положено.

Теперь, если Нина Сергеевна или Артем с Лешкой и возьмут случайно вместо него телефонную трубку, то подумают, что звонивший либо ошибся номером, либо это просто-напросто балуется какой-то шутник. А в урочное время Ромка сам ответит на звонок и при личной встрече с клиентом объяснит, что «Аполлинарий Иеронимович» — его псевдоним, которым он пользуется исключительно в конспиративных целях.

Жаль, конечно, что он будет заниматься этим один, думал Ромка, разрезая ножницами распечатанные на принтере объявления. Если бы Катька не умоталась в свой Воронеж, она бы сейчас с радостью и огромным удовольствием его поддержала, а с этих зануд — он оглянулся на Лешкину комнату, откуда неслась какая-то заунывная музыка, — и взять-то нечего.

Дорезав бумагу, Ромка выглянул в окно, а потом взял огромный зонт и пошел клеить свои объявления.