Ухо, дыня, сто двадцать пять! - Крюгер Мария Людвика - Страница 17

— Только без рук! — рявкнул обиженный Космаля. Ему было не больно, но стыдно. А Бурый тут же начал издеваться:

— Вот видишь? Видишь? Получил, да?

— Ну и получил, — огрызнулся Космаля и высунул длинный красный язык. Ему стало жарко.

Между тем от дома бежали к лесничему какие-то дети и женщина.

— Кароль, дорогой! — закричала женщина, бросаясь на шею лесничему, то есть мужчине с усиками. — Как хорошо, что ты приехал!

А дети тянули лесничего за одежду и верещали:

— Папа! Папа, что ты нам привёз?

— Собачку привёз, — ответил лесничий. — Поглядите, какая хорошая собачка! Покажись, Пимпусь!

И поставил его на землю.

— Гав! Гав! — насмешливо залаял Бурый. — И это называется собака?

«Я вовсе не собака!» — хотел крикнуть Космаля, но не успел, так как дети схватили его на руки и начали гладить, приговаривая:

— Ах, какой он смешной, какой маленький! Какой у него чёрный мокрый нос! А какие длинные уши! И хвостик такой смешной и лапки! Кривые и короткие, как у крота!

— Оставьте меня в покое! — взвыл Космаля. — Я вовсе не смешной! Тоже мне, прицепились! Если вам не нравятся мои лапы, то и не смотрите. Гав! Гав!

— А как он смешно лает, — сказала одна из девочек. Теперь Космаля разглядел, что детей было трое: две девочки и один мальчик.

— Собака очень породистая и умная, — с гордостью заявил лесничий. — В гостинице её обвинили в том, что она звонила по телефону. И я даже думаю, они не ошиблись. К тому же это отличная собака для охоты. Особенно на лисиц!

«Ну, наконец-то меня признали, — подумал Космаля. — Хоть собака из меня получилась отличная. Правда, я никогда не охотился на лисиц, но думаю, что это не так уж трудно. Надо просто уметь хорошо стрелять. А я хоть никогда и не стрелял из настоящего ружья, но уверен: у меня это получится прекрасно».

Он был так доволен собой, что даже завилял хвостом, чем вызвал новый взрыв восторга у всей семьи лесничего.

— Какой он миленький! — кричала младшая девочка.

— Мама, он, наверно, голодный! — закричала другая девочка. — Мама, ему, наверно, хочется пить!

— Ну, наконец-то я слышу разумные слова, — удовлетворённо протявкал Космаля, — конечно, я ужасно голоден и хочу пить. Лучше всего сейчас было бы выпить холодного лимонада.

К сожалению, о лимонаде не могло быть и речи. Когда они вошли в дом, старшая дочка лесничего принесла мисочку с холодной водой и поставила на пол.

— Пей, пёсик! — сказала она, гладя Космалю по голове.

— Только не гладь, я этого не люблю, — проворчал Космаля, — и вообще не люблю нежностей. Ты даже не знаешь, кто я такой. Поэтому не позволяй себе слишком много.

К сожалению, и на этот раз слов не получилось, а получился обычный лай, который девочка встретила с восторгом.

— Папочка, как он чудесно лает! И как смешно пищит!

После этого Космале не оставалось ничего иного, как сунуть нос в мисочку с водой и с удовольствием захлюпать длинным красным языком, а когда он почувствовал, что больше пить не хочет, старательно облизнулся. Настроение его немного исправилось, тем более, что сразу же раздался звонок, и лесничиха, то есть жена лесничего, начала кричать:

— Ужин! Дети, руки мыть! К столу! Ужин! «Хорошо, что я пёс и мне не надо мыть руки, — подумал Космаля, — оказывается, и в собачьей жизни есть свои преимущества. Наконец-то дадут поесть, а то я голоден как волк. Интересно, будет ли что-нибудь вкусненькое?»

Раздались шарканье ног и шум придвигаемых стульев — садились к столу. Космаля тоже быстро побежал туда и остановился возле одного из стульев. Стул был пуст, и Космаля решил сесть на него.

Да, но как? Стул был высокий, надо было прыгать. Он сильно оттолкнулся всеми четырьмя лапами, прыжок получился отличный. Теперь он сидел на стуле и мог убедиться, что лесничиха накладывает на тарелки аппетитные клёцки и кружочки жареной колбасы. Только он собрался попросить, чтобы ему дали порцию, как почувствовал, что чья-то рука ухватила его за загривок и подняла вверх. Это был лесничий.

— О-ля-ля! Пимпек! — воскликнул он весело. — Это ещё что? Хочешь сидеть за столом?

Обе девочки в ответ радостно закричали:

— Да, да! Папочка! Пусть он сидит за столом! Он будет есть с нами.

Лесничий, наверно, не имел бы ничего против и согласился бы, но жена запротестовала:

— Ни за что не соглашусь, чтобы собака ела за столом. Забрызгает всю скатерть, и вообще, на что это похоже? Будет есть из своей мисочки!

— Видишь, Пимпусь? Хозяйка не разрешает, — вздохнул лесничий и поставил Яцека на пол.

— Вр-р-р, — рассердился Яцек, — я ведь ужасно голоден.

— Надо его покормить, Хеленка, — добавил лесничий.

— Сейчас получит. Осталось немного супа от обеда, я уже налила ему в мисочку. Только пусть остынет.

— Ах, быстрей, быстрей, я не хочу ждать, пока остынет, — волновался Яцек.

— Подожди, пёсик, подожди! — успокаивали его девочки, а младшая погладила его, чтобы утешить.

Наконец лесничиха поставила на пол мисочку с супом. Суп был овсяный, Космаля его терпеть не мог, но сейчас ел с большим удовольствием. Съел быстро и даже дочиста вылизал миску. Он сразу почувствовал себя лучше, и собачья жизнь показалась ему не такой мрачной.

«Теперь мне должны дать кусочек колбасы, которая очень вкусно пахла», — подумал Яцек и облизнулся, так как ужасно любил колбасу. Но на этот раз ему не повезло. Хотя девочки и уговаривали маму угостить его, лесничиха сказала твёрдо, что собакам, особенно породистым, нельзя давать жареной колбасы: это им вредно.

— Мне не вредно, я очень люблю мясо! — тявкнул Космаля, но никто не обратил на это внимания.

После ужина девочки выбежали в большие сени.

— Иди, пёсичек, иди! — стали звать они Яцека.

— Прошу не называть меня «пёсичком», — рявкнул сердито Космаля, но девочки, видно, не поняли и продолжали звать:

— Пимпусь! Иди сюда, пёсик! Иди! Смотри, какая у тебя чудесная кроватка.

16. Неожиданные знакомства

В корзине, на пахучем сене спалось великолепно, и наутро Космаля проснулся отлично отдохнувшим. Не открывая глаз, он лениво потянулся и тут же вспомнил, что ещё вчера вечером был собакой. «Может, теперь я уже снова мальчик?» — мелькнула мысль. К сожалению, его тут же постигло разочарование. Стоило ему открыть глаза и увидеть свои короткие кривые лапки и тонкий хвост, чтобы убедиться: он всё ещё остаётся маленькой жёлтой таксой.

Но поскольку чувствовал он себя прекрасно, а сквозь приоткрытую дверь заглядывало весёлое утреннее солнце, он тут же решил, что не остаётся ничего иного, как осмотреть территорию и познакомиться с новым местом. Он выбрался из корзинки и осторожно вышел на крыльцо. С крыльца несколько ступенек вело во двор, ограждённый слева забором, очень высоким, как показалось Космале. Во всяком случае, по сравнению с его нынешним собачьим ростом забор выглядел высоченным. Между досками, из которых был сделан забор, проглядывали ветки кустов и высокая трава. С правой стороны двора виднелись разные хозяйственные постройки и огромная будка, в которой жил Бурый.

«Вот уж с кем мне вовсе не хочется встречаться», — подумал Космаля. Он решил избегать той стороны двора, и пойти к забору, за которым раскинулся сад. Недолго думая, спустился с крыльца и потрусил туда. Но едва он сделал несколько шагов, как наткнулся на очень странных, как ему показалось, птичек. Они были покрыты жёлтым пухом, смешно бегали и пищали. Он решил разобраться, что это за пташки, а заодно и припугнуть их, поэтому повернул в их сторону и щёлкнул зубами; тут же какая-то огромная птица, расправив крылья, с громким кудахтаньем бросилась на него.

«Наверно, это орёл», — в ужасе подумал Космаля.

И прежде чем понял, что это обычная квочка, почувствовал сильный удар клювом в лоб. От боли он жалобно заскулил, а квочка тем временем кудахтала: