Зверь, который во мне живет - Крайс (Крейс) Роберт - Страница 38

26

Я припарковался на краю Сансет-Плаза, возле кафе, где продавали итальянский шербет, позвонил из телефона-автомата Пат Кайл в «Дженерал энтертейнмент» и спросил, удалось ли ей что-нибудь узнать о Морте или Гэррете. Она спросила, можно ли мне перезвонить, я дал ей номер телефона-автомата и повесил трубку. Купив чашку горячего шоколада, я насладился лишними калориями.

Минуты медленно тянулись одна за другой. Я купил шербет и принялся его есть, откусывая маленькими кусочками. Мне даже удавалось думать о девушке за стойкой, чтобы хотя бы на время забыть о Перри Лэнге, Эллен Лэнг, Доминго Дюране и типе по имени О'Бэннон. Она заметила мой взгляд и стала посматривать в мою сторону. Ей было едва ли больше шестнадцати лет, довольно хорошенькая, несмотря на желто-черные тени для глаз, желтую помаду и черно-желтую краску для волос. Волосы торчали в разные стороны, точно шипы. Я вдруг сообразил, что девушка похожа на шмеля. У нее был чудесный загар и большая грудь, а ее родители наверняка не одобрили бы тридцатипятилетнего мужчину, размышляющего о том, как выглядит их ребенок без одежды.

— Я Джон Кассаветес, — заявил я.

— Кто?

— Скажи мне правду: на кого я похож больше — на Джона Кассаветеса или Тони Доу?[41]

Она склонила голову набок.

— Я считаю, что вы похожи на Энди Саммерса, только крупнее и атлетичнее.

— Не-ет, я не похож на Энди Саммерса.

— Могу спорить, вы даже не знаете, кто такой Энди Саммерс.

— Он один из лидеров группы «Police».

Она улыбнулась. У нее были ровные белые зубы.

— Да, вы на него похожи. Внимательный, умный и чувствительный.

Может быть, если бы все носили черно-желтый макияж, мир стал бы лучше. Я расправил плечи и начал размышлять о браке, когда зазвонил телефон.

— Извини. У меня были люди в офисе.

— Все в порядке. Я успел влюбиться, пока ждал твоего звонка.

Она постаралась, чтобы ее голос зазвучал холодно.

— Быть может, мне следует позвонить позднее. Тебе потребуется время, чтобы закрепить новые отношения.

— Они уже и без того зашли далеко. Итак, какие у тебя новости?

— О Морте мне не удалось узнать ничего нового, но я получила подтверждение слухов о Гэррете Райсе. Он рубаха-парень, всегда готовый поделиться с друзьями. Его приглашают на вечеринки, поскольку у него есть чем вас угостить.

— Черт возьми, ты хочешь сказать, что слухи о вечеринках в Голливуде соответствуют истине?

— Нет. Я хочу сказать, что слухи о некоторых голливудских вечеринках верны.

— А как тебе удалось получить подтверждение?

— Приятель моего приятеля из другой студии. Человек, настолько вовлеченный в этот мир, что все знает из первых рук.

— Патриция, если бы у меня было два килограмма чистого кокаина, который я бы хотел продать, и такие же связи, как у Гэррета Райса, кому бы я позвонил?

Она рассмеялась.

— Ты говоришь не с тем человеком, Элвис. Я за здоровый образ жизни и идеальное тело.

— А как насчет приятеля твоего приятеля?

— Я не могу назвать тебе ее имя.

— А спросить у нее можешь?

Пат вздохнула.

— Не знаю, она может испугаться.

— Но это очень важно.

— Хорошо, — сказала Пат и повесила трубку.

Я вернулся на свое прежнее место за столиком и вновь посмотрел на желто-черную девушку.

— Что происходит? — спросила она.

— Ты умеешь хранить секреты?

— Конечно.

— Гангстер из Мексики похитил маленького мальчика, чтобы вернуть два килограмма кокаина. Я пытаюсь найти кокаин, чтобы поменять его на мальчика и одновременно поймать гангстера.

Она рассмеялась.

— Какая чушь, — сказала девушка.

— Вовсе не чушь. Я частный детектив.

— Ну да.

— Хочешь посмотреть на мой пистолет?

Она спрятала руки за спину и сказала:

— Я знаю, что вы хотите мне показать.

Какой цинизм. Две женщины — наверное, иранки — вошли в кафе, и черно-желтой девушке пришлось отойти к ним. Зазвонил телефон, и я вновь поднял трубку.

— Возможно, моя репутация испорчена. Меня только что пригласили на вечеринку, где употребляют кокаин.

— Ты узнала имя?

— Барри Фейн. Скорее всего, он именно тот парень, с которым стал бы иметь дело Гэррет.

Я поблагодарил Пат, повесил трубку и позвонил в полицейский участок Северного Голливуда. Знакомый усталый голос ответил:

— Детективы.

— Лy Пойтраса, пожалуйста.

— Его нет.

— А как насчет Григгса?

После небольшой паузы трубку взял Григгс.

— Григгс.

— Коул. Что у вас есть на типа по имени Барри Фейн?

— Да уж, я всегда знал: если свяжешься с психом, твое дело дрянь. Мы не справочная служба библиотеки.

— Ну, если учесть, что я видел сегодня утром, на полицейский участок ваше заведение не слишком похоже.

Он повесил трубку. Я глубоко вздохнул и набрал тот же номер. Теперь мне ответил другой усталый голос.

— Детективы Северного Голливуда.

— Позовите, пожалуйста, Григгса.

Через минуту Григгс взял трубку.

— Григгс.

— Извини, мне не следовало этого говорить. Я вел себя глупо и приношу свои извинения. Я знаю, вам то, что произошло, понравилось ничуть не больше, чем мне, и понимаю, что вам куда обиднее.

— Ты паршивый… Так и есть, брат. Лу отправился в центр и устроил там настоящий скандал, будь оно все проклято. Даже сукин сын Байше поехал вместе с ним. Так что нам не следует слушать твои дерьмовые шуточки.

— Ты можешь дать мне адрес Фейна?

— Подожди.

Пока я ждал, девушка за стойкой принесла одной из женщин чашку с каким-то светлым напитком, а другой — чего-то почти черного. Они отнесли чашки и шербет в дальнюю часть кафе, сели и заговорили на фарси. Вошли двое мужчин, один был одет в консервативный серый костюм от «Брукс Бразерз», а другой в нечто напоминающее оранжевый скафандр. «Космонавт» со значительным видом щелкнул пальцами. Мне это не понравилось.

В трубке послышался голос Григгса.

— Фейн, будь он проклят, — это продавец наркотиков.

— Угу.

— Ты должен держаться подальше от дела Дюрана.

— Я знаю.

Я слышал, как он дышит в телефон. Я слышал, как о чем-то беседуют другие полицейские, звонят телефоны, стучат пишущие машинки, кто-то хрипло смеялся. Обычный шум полицейского участка, звуки, по которым будет скучать Григгс, если их лишится.

— Попробуй одиннадцать ноль ноль один, Уилшир, квартира шестьсот один.

— Благодарю.

— Коул, если кое-кто узнает, что я сделал, мне это будет стоить значка.

— О чем ты? — спросил я.

— Да, — сказал Григгс и повесил трубку.

Девушка за стойкой держала в одной руке чашку, а в другой ковшик, дожидаясь, пока тип в скафандре сделает выбор. Он продолжал задавать вопросы, а потом долго разглагольствовал об одном месте в Санта-Монике, но сравнению с которым это кафе жалкая забегаловка. Две иранки посмотрели на него.

Девушка за стойкой положила ковшик, глянула в мою сторону и пожевала ноготь. Я повесил трубку, подошел к стойке, улыбнулся девушке и сказал:

— Шоколад был просто превосходным, благодарю. — Потом я повернулся к «космонавту». Я стоял очень близко от него. — Вы танцуете? — спросил я и мило улыбнулся.

У него был здоровый загар, густые черные волосы и золотые часы «Патек Филипп». Он наверняка посещал спортивный зал, играл в гандбол, среди прочего занимался дзюдо и достиг кое-каких успехов. Он бросил быстрый взгляд на приятеля в сером костюме, который пришел вместе с ним: что, черт побери, происходит?

— Только не с мальчиками, — сказал он.

Круто, но не слишком уверенно. Он начал понимать, что попал в крайне неприятное положение. Конечно, он мог выбрать любой вариант, но ничего хорошего ему не светило.

Я положил руку ему на поясницу и прижал к себе. Ему следовало сразу же отступить на шаг, но он этого не сделал, поскольку считал себя крутым. А теперь он просто не мог. Одна из иранок встала.