Дружба творит чудеса. Мост между мирами - "W.i.t.c.h" - Страница 11

— Меня интересует папка, которая торчит из той сумки, — шепнула Корнелия Ирме через плечо.

— Но это сумка сыщицы! — прошипела Ирма. — Хочешь серьезных неприятностей?!

— Я только собираюсь проверить, что известно этой парочке, — возразила Корнелия. — Не волнуйся, я всё положу на место!

Не успела Ирма придумать достойный ответ, как Корнелия уже на цыпочках выбралась из спальни. С ловкостью, выработанной на долгих тренировках по фигурному катанию, она выскользнула в коридор и выхватила папку из портфеля. Убедившись, что ее никто не засек, чародейка прокралась обратно, к Ирме в комнату. Ирма плотно прикрыла за ней дверь.

Корнелия торопливо разложила содержимое папки на застеленной розовым покрывалом Ирминой кровати.

— Смотри! — промолвила она вдруг, затаив дыхание. — Это детские рисунки Элион! Она, наверное, была тогда совсем маленькой!

— Медина — психолог, — заметила Ирма. — Она наверняка собирается проанализировать их, и все такое.

Корнелия рылась в бумагах. Она просматривала карандашные и сделанные восковыми мелками ранние рисунки Элион, и на нее вдруг тяжелым грузом навалились воспоминания. Ей хотелось плакать — так отчаянно она тосковала по своей лучшей подруге!

Но чародейка не дала слезам воли и решительно встряхнула головой.

«Сейчас не время предаваться печали, — с укоризной сказала себе Корнелия. — Я должна разгадать одну загадку… Кстати, о загадках— какой странный рисунок!»

Чародейка наткнулась на картинку, торчавшую из самого низа пачки бумаг. Там была изображена маленькая девочка с крыльями, облаченная в длинное голубое одеяние. Она летела в небесах над средневековыми постройками: от маленьких уютных домиков до высоких каменных замков. Эти самые замки были украшены башенками, вокруг них громоздились крепостные валы, а над крышами развевались праздничные флаги. Чтобы создать атмосферу радости и торжества, Элион, должно быть, использовала все 64 карандаша из набора.

«Что это за летающая девочка?» — удивилась Корнелия. На светловолосой малышке была сияющая золотая корона, а вместо лица только смазанное пятно, клякса, словно от капнувшей воды или слезы.

«Интересно, что вызвало эти слезы? — задумчиво пробормотала себе под нос чародейка. — И еще интереснее эти здания на картинке. Они кажутся очень знакомыми!»

— Приглядись, Ирма, — сказала Корнелия, протягивая рисунок подошедшей к ней подруге. — Этот город тебе ничего не напоминает?

— Батюшки-светы! — вскричала Ирма, едва взглянув на раскрашенный листок. — Да это же Меридиан!

— Значит, это правда, — все еще не веря в увиденное, выдохнула Корнелия. — Через рисунки Элион устанавливала контакт со своим родным миром!

— Ты хочешь сказать, она всегда знала о своем нездешнем происхождении? — ахнула Ирма.

— Нет, — покачала головой Корнелия, — по-моему, она делала это неосознанно.

«По крайней мере, мне хочется в это верить, — мысленно добавила она. — Потому что, если я ошибаюсь, значит, Элион все эти годы врала мне. А я в это не верю. Просто не могу поверить!»

Ирма, погрузившись в размышления, присела на кровать. Она внимательно изучала рисунок.

— Но Меридиан — унылый и мрачный, — вымолвила она наконец, озадаченно нахмурившись. — А город на рисунке кажется светлым и счастливым!

Корнелия встала, подошла к окну и выглянула в залитую дождем тьму, напоминавшую ей о Меридиане.

— Возможно, когда-то он таким и был, — предположила Корнелия. — Наверное, это Меридиан в прошлом.

— А может, и в будущем, — высказала идею Ирма.

Потом вдруг вскинула голову и спросила:

— Видишь эту летающую девчушку?

Корнелия обернулась к кровати. Ирма тыкала пальцем в принцессу с крылышками. Корнелия кивнула.

— Кажется, ее лицо размыто каплей воды, — продолжала Ирма. — Но вода — это моя стихия.

Чародейка постучала по размытому пятнышку кончиком пальца, окруженным сверкающим голубым магическим облачком. Корнелия подошла к кровати и склонилась над рисунком, глядя Ирме через плечо.

— Я могу восстановить черты лица, — произнесла погруженная в волшебство Ирма. Шевеля указательным пальцем, она словно бы втирала магию в попорченный участок картинки.

Сработало! Мало-помалу пятно превратилось в лицо, и на нем проявилась пара слегка расплывчатых глаз и розовые кружочки щек.

— Сейчас мы всё увидим… — прошептала Ирма. Она продолжала поглаживать рисунок, удаляя повреждения.

Наконец она оторвала руку от бумаги, и магия с легким шелестом улетучилась.

Корнелия взглянула на рисунок, и глаза ее расширились от удивления. Теперь лицо летающей принцессы было видно отчетливо. Глаза были широко раскрытыми, голубыми. Розовые щечки были точно такими же, какие Элион всегда изображала на своих детских портретах. Улыбка получилась широкой, но застенчивой.

«Значит, это правда, — подумала Корнелия, наконец осознав то, что в душе давно уже понимала. — Это не кто иная, как…»

Ирма закончила ее мысль вслух.

— Элион, — тихо промолвила она. — Свет Меридиана.

Глава 7

На следующее утро Вилл проснулась, резко подскочив. Глаза Вилл распахнулись.

«Чудно! — смутно подумалось ей. — Мне приснилось, что кто-то рассказывает о том, что происходит в моей жизни — как будто комментатор, описывающий футбольный матч. Этот комментатор начал прямо с пробуждения. Потом он стал перечислять, что мне приснилось за ночь…»

«Ей снились Ирма, Корнелия, Элион и…»

«Стоп! — подумала Вилл. Глаза ее раскрылись еще шире. — Кто-то и в самом деле рассказывает обо мне! И я, кажется, знаю, кто…»

— Будильник, ты что это затеял?! — обвиняюще вскричала Вилл. Она села, подперла подбородок кулаком и сердито уставилась на полочку над изголовьем. Ее будильник своим противным гнусавым голосом действительно разбалтывал самые сокровенные мысли Вилл. Красные циферки на маленьком дисплее вспыхивали на каждом слоге.

«Ничего себе! — подумала Вилл, протирая спросонья глаза. — Быть волшебницей круто и все такое, но разговаривать с электротехникой не так-то просто. К этому надо привыкнуть. Вся эта магия такая странная, и с каждым днем становится все страннее. Но это еще не так плохо, как та способность, которую я обнаружила у себя вчера, хозяйничая в зоомагазине мистера Олсена. Кто бы мог поверить, что животные улавливают мое настроение! Если я злюсь, они начинают мяукать, скулить и выть. А если у меня на сердце радостно, они довольно урчат. Хотя это бы еще ладно, а вот когда я погрузилась в грезы о Мэтте, попугай Пепе начал во всю глотку орать о моих тайных чувствах!»

Думая о Мэтте, Вилл не могла совладать со своими эмоциями. Это было сильнее ее. Мэтт был главной любовью в ее жизни, но чародейка провалилась бы под землю со стыда, если бы Мэтт вдруг узнал, как сильно он ей нравится. Тем более, если бы он узнал это из такого странного источника, как вопли нахальной экзотической птицы!

А еще Вилл думала о том, как было бы унизительно, если бы Мэтт узнал о ее не слишком теплых чувствах к Джеки Гиллиген. Джеки была старше, чем Вилл, круче, чем Вилл, и к тому же, похоже, нравилась Мэтту.

«Мэтт вчера чуть не узнал, как я отношусь к Джеки, — подумала Вилл, поморщившись. — А виноват во всем снова этот пустомеля Пепе! Он едва не проговорился…»

Это произошло, когда дедушка Мэтта — милый обходительный старичок, хозяин зоомагазина, где время от времени подрабатывала Вилл, — вошел в зал со слюнявым щенком сенбернара. Лохматая собака обнюхивала помещение, а мистер Олсен тем временем объяснил Мэтту и Вилл, что взял щенка на передержку, пока хозяева в отъезде.

— Эй! — воскликнул Мэтт, приглядевшись к сенбернару как следует. — Да это же Здоровяк, щенок Джеки Гиллиген!

Вилл тут же поджала губы. Ее настроение за долю секунды из радостного превратилось в мрачное. Мерзкие завистливые мысли о Джеки роем полезли в голову.

И все зверюшки в зоомагазине откликнулись на ее переживания страдальческим лаем, мяуканьем, чириканьем и визгом! Воцарился оглушительный гам.