Сыщик и вор - братья навек - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 24

– Чем занимаешься?

Хочет знать, откуда у него информация о богатеях.

– Да всем, что под руку попадется... Да ты не бойся, дело верное...

– Я ничего не боюсь...

А ведь он может заставить в это поверить. Не человек – демон какой-то.

– Да, кстати, – словно бы невзначай бросил Гена. – Ты Танюху у меня увел.

– Танюху? – Жека сдвинул брови. – А ты с какого боку?

– Путанит она на меня...

– Так ты сутик?

Гена подумал, что Жеку сейчас вырвет. Так брезгливо он на него посмотрел.

– Да что-то вроде того...

– Забудь о Танюхе...

– Так я о том же. Пусть с тобой будет... Она, кстати, красиво жить привыкла. Бабок на нее много нужно. Ты подумай...

– Не тебе учить меня... – И все же он задумался. – Мне нужен полный список «карасей»...

– Каких карасей? – не понял Гена.

– Это те, у кого «капуста» есть...

– Понял. Будет тебе список...

– Только смотри, если кинешь, жить не будешь... Что ты хочешь иметь с наводок?

– Половину, – Гена сглотнул слюну.

– Чо, крыша дымится? Четверть, и расходимся...

– По рукам...

Впрочем, ему бы хватило и десяти процентов. Слишком большие деньги, при старании, можно было скачать с этих, гм, «карасей»...

– С тебя список...

– Завтра, в это время к тебе «бабочка» моя сюда залетит. Связь через нее...

Жека с интересом посмотрел на него. Понял, что не с дураком связался. А Гена и не дурак. Он знает, что такое конспирация. А проститутка лучший связник. Ее никто и ни в чем не заподозрит. С мужчиной общаться – это ее профессия.

Саша Уткин возвращался домой поздней ночью. Уже за полночь перевалило. Ресторан в одиннадцать закрывается. А еще пока дела сдашь, пока до микрорайона своего доберешься. Хорошо, троллейбусы в это время еще ходят.

От остановки до дома топать и топать. Да еще через пустырь. Раньше он как-то не особенно боялся. А вот сегодня боится. Уж слишком он крепко напугался вчера. Так же, как сегодня, из ресторана выходил, а тут на тебе, на тротуаре человек валяется. Думал, пьяный. А присмотрелся, увидел кровь на рубахе. И рана. Точно, ножом саданули. Вызвал ментов, а те его на смех подняли. Труп, блин, исчез куда-то. Правда, потом смеяться перестали. Капли крови на плитке цементной обнаружили. Значит, все-таки был труп, не показалось ему.

Испугался он вчера. До сих пор страх душу гложет. Если человека в центре города убили, то чего уж здесь, в этом богом забытом месте, ждать?.. Только подумал он об этом, как из темноты вынырнули двое. Перегородили ему путь.

Саша задрожал, застучал зубами. Ну все, вот и конец...

– Эй, мужик, закурить есть? – миролюбиво спросил у него первый.

Ага, все они с этого начинают...

– Не курю... – жалобно протянул он.

– А зря... Тебе бы сейчас в самый раз покурить...

Щелк! В свете луны блеснул нож. «Перо» медленно заскользило по его щеке тупой стороной лезвия.

– Ты, говорят, вчера какой-то труп видел? – услышал он вопрос.

– Нет, ничего я не видел...

У него подкашивались коленки. Сердце вырывалось из груди. И, похоже, в штанах появилась какая-то подозрительная мокрота.

– Не видел? Точно? – хихикнул тот, который с ножом.

– Да нет, не было ничего...

– Это хорошо... Вот так ментам, если что, и скажешь... И, смотри, если заднюю не включишь, домой лучше не ходи... Хотя мы тебя везде достанем...

И незнакомцы исчезли, не причинив ему никакого вреда.

Они хотят, чтобы он отказался от своих показаний. Ладно, пусть будет так. Жизнь ему дороже, чем какая-то там правда...

Женя завалился к ней, когда она уже легла спать. Но сон ее был неспокойным, тревожным. Она боялась, что за ней вот-вот придут...

Женя ей нравился. Можно сказать, он был идеалом мужчины в ее представлении. Красивый, обаятельный, строгий, в меру жесткий. И деньги у него водятся. С таким она бы пошла по жизни. Она даже забыла, что она проститутка. Ей было слишком хорошо, чтобы вспоминать о всяких гадостях.

Он скрипач. Так она думала. Да, он играл на скрипке. Но скрипачом он был с большой буквы. Это была его воровская кличка. Одиннадцать лет отсидел за убийство. А она принимала его за интеллигента с незапятнанным прошлым. И вот он на ее глазах хладнокровно зарезал человека. Впрочем, в этом она его не винила. Ведь он заступился за нее. Только, вот беда, всю вину он переложил на нее. А иначе, мол, тебя пришлось бы убить. И убил бы. Он вор, он способен на все...

– Ментов бояться нечего, – сказал Женя, присаживаясь к ней на кровать.

Он всегда начинал разговор без всяких предисловий.

– Ты думаешь... – ей хотелось ему верить.

– Знаю. Мы с тобой вне подозрений...

Хорошо хоть «мы», а не «ты».

– Повезло...

– Пусть будет так... Да, на панели ты работать больше не будешь...

– А?.. – встрепенулась она.

Но договорить он ей не дал.

– Я буду жить с тобой... Или ты против?

– Что ты, Женечка?

– С деньгами проблем не будет. Это я тебе обещаю... Только квартирку нам надо будет сменить...

– Да это же плевое дело...

На душе стало совсем легко. Ведь она так боялась, что он бросит его.

– Иди прими душ... – потребовал он вдруг.

– Но я же уже была...

– Иди сейчас. Я хочу видеть, что ты смываешь с себя грязь...

– Какую грязь?

– Грязь от чужих мужчин... Пусть это будет как ритуал...

А он у нее еще немного и романтик.

Таня вскочила с кровати и нагишом побежала в ванную.

Глава 3

Пятнадцать лет отдал зоне Григорий Павлович Певцов. С малых лет воровал. Воровские законы чуть ли не с молоком матери в себя впитал. И никогда их не нарушал. Лютым зэком он был. Если кто вдруг против «молитвы» пер, ножом по горлу, – и весь разговор. Фанатом воровской идеи был. Его заслуги даром не пропали. Большой авторитет в уголовном мире себе заработал. Короновать его уже должны были, когда подстава случилась. Хозяин зуб на него имел. И, падла, в ШИЗО бросил. Но ему, конечно, к этому не привыкать. Да только в камере его суки ждали. Скрутили, штаны сняли, да в зад шершавого вставили. Невинно пострадал. А его в «петушиный угол» загнали. Миску велели гвоздем пробить, ложку, чтобы никто не опоганился. «Петушиным королем» сделали.

Ох, и возненавидел же он после этого своего брата вора. Ведь ничем же он себя не запятнал. А «опустили» его суки хозяйские. Это же заговор. Злой рок. Не мог он этой силе противостоять. Свыше всяких человеческих сил. Ведь он даже не знал, что его на расправу к сукам ведут... Ни в чем он не виноват. А с ним так поступили. А ведь он «смотрящим» зоны был...

С территории зоны на волю тянулся тоннель. На всякий случай, когда в силе был, велел его прорыть. А вот надо ж, пригодился. Через него он ушел в бега.

А на воле его ждали кенты. Такие же блатари, как и он. Им он ничего о своей злой доле не сказал. Пятеро их было, верных корешей. Всех на дело подговорил. Сорвались с Питера и на «блатные гастроли» дернули. Псков, Смоленск, Воронеж, Волгоград, Пермь... Везде наследили. Дерзкие налеты на инкассаторов, банки, ювелирные магазины... И нигде не обходилось без трупов. В каждом городе не меньше чем по «лимону» делали. Удача не отворачивалась от них. И он верил, что она никогда не отвернется. Банда росла. Под рукой у него сейчас два десятка блатарей, крепко повязанных страхом перед «палевом». Попадись они в руки к ментам, и всем им намажут лоб зеленкой. Каждый своими «подвигами» заработал минимум на три «вышака». Но умирают, как известно, единожды.

Год назад банда Певцова добралась до Тригорска. Мощный индустриально-промышленный и областной центр. Десятки крупных заводов и комбинатов в нем. И сберкасс не перечесть. Есть где развернуться.

И он развернулся. Всех ментов на уши поставил. Теперь его ищут «важняки» из Москвы. Но он был уверен, что не оставил им ни единой улики, по которой его могли бы привлечь. По крайней мере, в Тригорске. В других городах «разгоны» прошли не совсем гладко.