Четыре желания - Колфер Йон - Страница 20

Но жажда мести овладела Отрыжкой с такой силой, что он ничего не слышал. Ситуация принимала непредвиденный оборот.

Лоури, очевидно, не замечал астральной потасовки, происходившей у него под носом. С его точки зрения, все шло по плану. Мэг доставила его на сцену. Возможно, с излишней бравадой — но доставила. А теперь ему предстояло исполнить первое из Четырех Желаний, а именно — Поцеловать Цецилию.

Цецилия Вард была потрясена, как была бы потрясена на ее месте любая пожилая телезвезда, если к ней на передачу внезапно заявился бы поклонник, ухаживавший за ней чуть не полвека назад, и для начала играючи обезвредил всех сотрудников секъюрити. Впрочем, несмотря на свое потрясение, она не предпринимала ни малейших попыток высвободиться из объятий Лоури.

— Ну, Лоури, — спросила она неожиданно помолодевшим голосом. — И зачем же ты явился сюда?

Только тут до Лоури дошло, что его, скорее всего, показывают по телевизору.

— Меня позвала потерянная любовь, — ответил он и поцеловал Цецилию в губы.

Тут уж зрители окончательно обезумели, особенно после того, как Цецилия Вард положила свою руку на плечо этого франтоватого пожилого джентльмена и одарила его ответным поцелуем. Это была фантастическая, колоссальная сцена.

Из точки соприкосновения губ Лоури и Цецилии вырвался эфирный луч ослепительно-белого цвета. Он проник во все поры тела каждого мужчины, женщины и призрака, присутствовавших в студии. Разумеется, никто из них этого не заметил. Всем просто показалось, что мир вокруг них на какой-то миг стал намного лучше, чем обычно.

«Никто не заметил» в данном случае означает «никто из людей». ВЕНИК видел луч и прекрасно понимал, что предвещает его появление. А предвещало оно большие неприятности. Очень большие. Отрыжка тоже заметил что-то неладное. Шерсть у него на загривке встала дыбом.

— Что за чертовщина? — прорычал он, пытаясь заглянуть через плечо.

И ВЕНИК успел дать ему ответ, прежде чем ослепительно белый луч не швырнул их обоих обратно в Преисподнюю.

— Добро, — ответил он. — Стопроцентное неразбавленное добро.

Мэг почувствовала, как стремительно голубеет ее аура.

Цецилия проводила Лоури к выходу якобы для того, чтобы защитить его от охранников, у которых прямо кулаки чесались поквитаться с ним.

— До сих пор не могу никак поверить, что это ты, — сказала она, поправляя локон за ухом. — Лоури Маккол собственной персоной стоит передо мной.

Лоури вздохнул:

— Я опоздал на несколько десятков лет.

Телеведущая взяла его за руку:

— Может быть, — но лучше позже, чем никогда.

Мэг от всех этих разговоров прямо-таки тошнило.

— Я тебя умоляю, Маккол, кончай распускать сопли! Чмокни ее еще разок и пора двигать отсюда. У нас еще дел полно.

— Заткнись. Я занят.

Цецилия удивленно моргнула.

— Извини? Что ты сказал?

— Ничего особенного. Просто я беседовал... э-э-э... с моими внутренними демонами. Слишком много времени провожу в одиночестве.

— Тогда оставайся. Хотя бы ненадолго. У нас найдется о чем поговорить.

На мгновение Лоури заколебался. Предложение звучало очень соблазнительно.

— Гм... Увы, нет. Мне нужно сделать несколько дел. Очень важных дел.

Цецилия смахнула слезинку, показавшуюся в уголке глаза.

— Понятно. А ты вернешься?

Лоури застыл в нерешительности. Стоило ответить «да», и все стало бы намного легче.

— Нет, Цецилия. Боюсь, что нет.

— Ясно. Что ж, было очень приятно вновь увидеть тебя. Пусть даже всего на минуту. А если передумаешь... — И Цецилия вложила ему в руку визитную карточку.

Лоури обнял ее крепко, от знакомого аромата ее духов у него закружилась голова.

— До свидания, Цецилия.

Слезы вновь заблестели на щеках Цецилии Вард.

— До свидания, старый друг, и спасибо тебе за рейтинг.

Лоури спокойно прошел мимо будки охранника, которая оказалась пустой. Десси сидел на лужайке перед зданием и плел венки из ромашек.

Лоури постоял немного на пороге и наконец решился.

— Цецилия! — крикнул он.

Она обернулась, прикрыв глаза ладонью, потому что солнце светило ей прямо в лицо:

— Что?

— Тот вечер... — заикаясь, спросил Лоури, — после кино, когда я тебя так и не поцеловал... ты никогда не вспоминала?..

Цецилия улыбнулась сквозь слезы.

— Каждый день и каждую ночь, Лоури Маккол, каждый день и каждую ночь.

Глава VII Футбольное безумие

Они сели на вечерний автобус и поехали обратно в Дублин. К счастью, на втором этаже не было ни души.

— Так ты ничего не заметил? — изумлялась Мэг.

Лоури поскреб подбородок:

— Да нет.

— Туда явился Отрыжка, только теперь он наполовину превратился в собаку. А рядом с ним плавал в воздухе какой-то вообще непонятный тип с глазами как телескопы, а затем вспыхнул яркий-яркий белый свет и их куда-то унесло, а мне этот свет не причинил никакого вреда.

— Нет, ничего такого не заметил.

Мэг бросила на него сердитый взгляд:

— Ну куда тебе, ты же со своей девчонки глаз не сводил.

Лоури откинулся на спинку сиденья и улыбнулся:

— Болтай все, что хочешь, нежить. Сегодня мне ничем невозможно испортить настроение.

— Это было отвратительное зрелище. Все эти старички и старушки, вроде тебя, которые тут же бросились целоваться. У вас что, совсем нет чувства собственного достоинства?

— Ты, часом, не ревнуешь, моя юная приятельница?

— Ревную? К кому? К этой бабульке?

Лоури приподнялся:

— Да нет. К тому, что мы живы. К тому, что мы... счастливы.

Мэг смотрела из окна автобуса. Мимо проносились городские улицы.

— Ну и вопросы же ты задаешь четырнадцатилетней девчонке. Разве я задумываюсь над подобными вещами? У меня в голове, наверное, одни танцы да конфеты.

— Гм, — недоверчиво хмыкнул Лоури.

— Сам такой. Знаешь, пока ты вел себя как обычный сварливый старикашка, ты мне нравился гораздо больше.

Но Лоури не сдавался:

— Слушай, Мэг, поделись со мной кое-чем.

— Чем же?

— Что он тебе такого сделал?

— Кто?

— Ты знаешь кто. Франко. Что он тебе такого сделал, что ты сделала с ним то, что ты с ним сделала?

— Это что, скороговорка?

— Нет, я серьезно.

— Если серьезно, то не лезь не в свое дело.

Лоури мотнул головой:

— Молодец! А я-то думал, что мы теперь друзья.

Мэг покачала пальцем:

— Знаю я эти штучки. Пытаешься разбудить мою совесть. Так обычно моя мама делала. Что ж, ничего у тебя не выйдет. Ничего я тебе не расскажу.

И Лоури отступился.

— Ладно, подруга, как-нибудь в другой раз.

«Это вряд ли» — читалось на лице у Мэг. Но чем спорить, лучше сменить тему беседы.

— Что там у нас под вторым номером?

Лоури удивленно моргнул:

— О чем это ты?

— О втором из Четырех Желаний.

— Ах, да. Ты ведь слышала о Кроук-парке?

— О Кроук-парке? Это там, где играют в херлинг и гэльский футбол?

— Именно так. Самый большой, самый знаменитый стадион в стране. Историческое место...

— Хватит, хватит. Я все поняла. И при чем же здесь этот стадион?

— Я хочу перекинуть футбольный мяч над перекладиной в Кроук-парке.

Мэг ни чуточки не удивилась.

— Конечно. Почему бы и нет? А прыгнуть с шестом у тебя желания не возникает?

— Спасибо, конечно возникает, хотя я понимаю, что ты опять издеваешься.

— Надо думать, с этим желанием тоже связана какая-нибудь история?

— Само собой!

— И наверняка такая же длинная и занудная, как и прошлая?

Лоури скривился:

— Боюсь, что да.

— Тогда валяй рассказывай, — вздохнула Мэг, усаживаясь поглубже на сиденье автобуса (разумеется, насколько это было возможно в ее нынешнем состоянии).

Лоури улыбнулся:

— Ну что ж, раз ты просишь.

Он извлек откуда-то очередную сигару и начал жевать ее, не закуривая. Ведь в общественном транспорте курить не разрешается.