Человек без страха - Карр Джон Диксон - Страница 11

— Ш-ш-ш… Говорю тебе…

— Моя жена… Музеи! А сама тайком убегала и ходила… — Он с ненавистью и отвращением произнес эти слова, а потом, словно передразнивая, продолжил: — В музей Виктории и Альберта, чтобы развратничать там. Моя старая мама, наверное…

Я молча прошел мимо него и закрыл дверь в холл. Это было не очень разумно, так как палец Логана все еще был на взведенном курке, но я боялся, что он поднимет на ноги весь дом и будет еще хуже.

К примеру, Тэсс…

— Дорогой, — довольно спокойно произнесла Гвинет, — ты ведешь себя г-глупо, и за это я ненавижу тебя. Я не понимаю, о чем ты говоришь. Говорю тебе: до сегодняшнего дня я никогда не видела мистера Моррисона.

Она чуть не плакала. Ее искренность была такой неподдельной, и в словах сквозила такая обида! На меня ее выступление произвело большое впечатление. Как ни удивительно, это произвело впечатление и на Логана. А может, на то были другие причины.

— Нет, Гвинни? — неожиданно мягко спросил он.

— Нет.

— Тогда что ты делала здесь, внизу?

Она очень быстро отошла от комнаты, отдернув руку от двери, словно обожглась. Он истолковал это по-своему:

— Значит, ты была там. Что ты там делала? И что это у тебя в руке?

— Не скажу.

— Покажи мне, что у тебя в руке, Гвинни. Давай показывай!

— Нет.

— Послушайте, — вмешался я, осторожно подходя к нему, — говорите потише и перестаньте вести себя как лунатик. Она ничего не сделала.

На какой-то момент это его остановило. Может, в глубине души он просто-напросто боялся идти за женой, а теперь, когда пришел в себя, рвался в бой, чтобы как-то оправдать то, что на самом деле он искал кого-то другого. На висках его вздулись багровые вены, и было видно, как в них медленно, словно ртуть в термометре, движется кровь.

— А ты, парень, держись подальше. — Он резко обернулся, но, поняв, что я уже перед ним, повернулся обратно. — Может быть, ты имеешь к этому отношение, а может, и нет, но Гвинни имеет. И я тоже. Так что разберусь так, как сочту нужным. Ну что, не собираешься убраться отсюда?

— Нет.

Логан кивнул и, осторожно положив в карман халата пистолет с взведенным курком, снова кивнул, затем, «благоухая» потом и виски, двинулся прямо на меня.

Ни один из нас не успел нанести удара. Гвинет резко размахнулась и швырнула в мужа тот самый маленький предмет, который прятала. Падая на ковер, он зацепился за отворот халата Логана; тот словно споткнулся, как бык о булыжник, и замер с занесенным для удара кулаком, неотрывно глядя на упавший предмет.

Это был всего лишь маленький ключик. Намного меньше ключа от дверного замка; скорее он был похож на ключик к шкатулке с драгоценностями или к миниатюрным часам. Тишину нарушало лишь шумное дыхание Логана. Пораженный, он едва выдавил из себя:

— Что это?

— Это ключ.

— Вижу, что ключ. От чего он?

— Я не собираюсь тебе рассказывать.

Он, казалось, забыл обо мне. Как совершенно спятивший человек, Логан поднял ключ, повертел его в своей огромной руке и стал умолять жену:

— Не дразни меня, Гвинни! Я потерял голову и не понимаю, что говорю, но не дразни меня. Я прощаю тебя. Не знаю, кто этот парень, но мне точно известно, что ты встречаешься с ним уже четыре месяца. Но что бы ты ни сделала, все будет хорошо, если ты вернешься ко мне и будешь вести себя благоразумно. А теперь скажи: кто был с тобой? — Он указал на дверь кабинета. — Кто в этой комнате?

— Никого.

Она открыла дверь, вошла в кабинет и включила свет.

— Зайди и посмотри, дорогой.

Пробормотав что-то, обращаясь ко мне (я почти готов поклясться, что это были извинения), Логан неуверенно шагнул. Гвинет стояла рядом. Она явно боялась мужа и вся съежилась от ужаса. И все же, хотя ее щеки продолжали гореть румянцем, а одной рукой она пыталась запахнуть полу халата, другой рукой она взяла мужа за руку и тихим, мягким голосом стала уговаривать:

— Послушай, дорогой. Прежде чем ты войдешь, позволь мне сказать тебе только одно слово. Я знаю, что ты не виноват; знаю, что ты плохо спишь по ночам…

Это был неудачный ход, и он буквально завелся:

— А я знаю, что сегодня ты дала мне двойную дозу снотворного.

Гвинет прикрыла глаза и терпеливо продолжала:

— Если ты так считаешь, дорогой, пожалуйста, твое дело, но, ради бога, прежде чем будоражить весь дом и пугать людей этим ужасным револьвером, выслушай. Иногда ты бываешь ужасно глупым. — Она открыла глаза. — Ты же знаешь, что я никогда раньше не встречалась с мистером Моррисоном, не так ли?

Он это знал, но откуда — сказать не могу.

— Так вот, слушай! — крикнула она, встряхивая его руку. — Меня разбудил шум, похожий на удар. Громкий стук. Я спустилась вниз посмотреть, что это было. Вообще-то мне вряд ли хватило бы смелости спуститься вниз — ты же знаешь, — но на лестнице я встретила мистера Моррисона, который предложил мне пойти вместе. Он тоже слышал шум. Мы осмотрели все, но не обнаружили ничего такого, что могло бы быть причиной шума, — кстати, я до сих пор не знаю, что это было. Вот истинная жалкая правда.

Мне оставалось только восхищаться ею.

Гвинет Логан, не дрогнув, чудовищно врала, прямо и честно глядя на мужа своими широко распахнутыми голубыми глазами. Придвинувшись к нему ближе, она обиженно надула губки и решительно тряхнула головой:

— Я не собираюсь ничего говорить о ключе. Я собираюсь наказать тебя. Но послушай, дорогой, ты же не ревнуешь из-за ключа, не так ли? Он тебя чем-то смущает? Что касается остального, то все, что я сказала, — абсолютная правда. — Она скользнула небесно-чистым взглядом в мою сторону: — Не так ли, мистер Моррисон?

Ну что остается делать, если женщина ставит тебя в такое положение?

— Совершенно верно, — солгал я и пожалел об этом.

Пожалел потому, что заметил присутствие еще одного слушателя. Опасаясь прервать разговор, я время от времени поглядывал на дверь в главный холл и, как ни странно, не сразу увидел, что она приоткрыта примерно на ширину ступни, но две вещи я увидел совершенно отчетливо: во-первых, в главном холле горел свет, и, во-вторых, кто-то одной рукой обхватил дверной косяк, а другой пытался приоткрыть дверь.

До боли знакомые форма пальцев и блеск розовых ногтей… Это была рука Тэсс.

Пальцы еще немного повоевали, крепко сжали косяк и затем исчезли. Тихо щелкнув, дверь закрылась. Никто из Логанов ничего не заметил.

— А теперь иди, — сказала Гвинет, отступая в сторону, — и посмотри, совершила ли я что-то дурное. В кабинете никого нет.

Она была права.

Логан вошел в кабинет. Он даже проверил, все ли окна закрыты изнутри. Больше всего ревнивого мужа, как, впрочем, и меня, беспокоила головоломка с ключом без замка. Если только женщина не была романтичной лгуньей — судя по мечтательному выражению глаз, это было вполне возможно, — ключ должен иметь какое-то значение. Но в кабинете не было замков. Там было пусто — ни души, ни призрака. Слабый свет освещал коврики на полу, кирпичную стену камина с поблескивающими рядами пистолетов, стол с пишущей машинкой, плетеные стулья, книжные полки, радиолу и великолепную модель парусника.

Логан хоть и был полусумасшедшим, но все же не полным идиотом. Он не поворачивался к нам. Его поношенный фланелевый халат, словно горб, собрался в складки на плечах. Он прошаркал в своих кожаных тапочках от камина к столу. Было видно, что он принял двойную дозу снотворного и теперь не мог пересилить его действие. Гвинет, прекрасная и романтичная, с густой копной блестящих каштановых волос, покрывающих плечи, подошла к нему и успокаивающе погладила. Внезапно Логан тяжело плюхнулся в плетеное кресло и закрыл глаза руками.

Трагедия произошла на следующее утро, сразу после завтрака.