Любовница по контракту - Кендрик Шэрон - Страница 21

– Я слышал, как твой папа говорил, что ты собираешься в зоопарк, и я подумал, может, ты позволишь мне пойти с тобой? Можно?

– Да, – просиял Тоби.

Паскуале встал.

– Это нечестно, – возразила Зуки протестующе.

Он пожал плечами и усмехнулся. Его мужественное лицо вдруг стало совершенно мальчишеским.

– При чем тут честно или нечестно? Я умираю от желания прокатиться на двухэтажном автобусе. – Он улыбнулся ей неотразимой улыбкой. – Ты ведь не против, Зуки?

– А если бы была, разве это тебя остановит?

Покачав головой, Паскуале забрал у нее коляску и сунул себе под мышку.

– Никогда, – весело ответил он.

В зоопарке он ездил с Тоби на ослике, катался на старинной карусели. После того как они съели по печенью, он стал помогать служителю бросать рыбу морским львам, а потом они пошли смотреть на диких кошек. А когда Зуки отказалась зайти с ними в серпентарий, он стал ее поддразнивать. Зуки вдруг подумала, что еще никогда так хорошо не проводила время.

А Паскуале никогда не выглядел таким раскованным. Она с удивлением наблюдала за ним, когда он покупал Тоби какое-то особенное мороженое.

– Полагаю, ты скоро попросишь разрешения поменять ему штанишки? – спросила она, не скрывая своего удивления.

– Если ты меня об этом попросишь, то готов, – с улыбкой ответил он, не дрогнув.

– Нет, – поспешно возразила она. – Я пошутила. – И она стала так внимательно изучать раскраску перьев у попугая, как будто от этого зависела ее жизнь.

Но ее поражало не его отношение к ней, а то, как он обращался с Тоби. И это понемногу разбивало ее защитную броню, грозя полностью ее разрушить. Было невероятно трудно не почувствовать расположение к человеку, с такой нежностью обращающемуся с ребенком.

Не в силах больше сдерживать свое любопытство, она заметила:

– Ты умеешь обращаться с детьми.

Оторвав взгляд от попугая, и обернувшись к Паскуале, она побледнела от внезапно осенившей ее мысли.

– У тебя нет своих детей? – ляпнула она, не успев подумать.

– Я не женат, – нахмурился он.

– Ну и что?

– А то, что в душе я человек старомодный, Зуки, и считаю невозможным иметь детей вне брака. – Улыбнувшись, он отказался от предложения Тоби лизнуть его мороженое. – Я всему научился у своей племянницы. Дочка Франчески Клаудиа немного старше Тоби.

– У Франчески есть дочь? – воскликнула Зуки.

– А что в этом особенного? – искоса посмотрел на нее Паскуале.

– Ты ведь на днях сказал мне, что Франческа – видный адвокат…

– Ты считаешь, что это несовместимо? – саркастически заметил он. – Вообще-то в случае с Франческой это действительно так. Она продолжает работать полный рабочий день, а воспитанием Клаудии занимаются разные няни, многие из которых, по моему мнению, совершенно для этого не подходят.

Господи, ну и диктатор же он!

– Похоже, ты не одобряешь работающих матерей.

– Боюсь, это именно так.

– Боишься? – Странный выбор слова, подумала она.

Глаза Паскуале под густыми ресницами сверкнули темным блеском.

– Знаю, это не современный взгляд на вещи, но я считаю, что дети должны воспитываться главным образом родителями.

– В основном матерью, разумеется?

– Правильно.

Честно говоря, в глубине души она была с ним согласна, но это было ее личное эмоциональное ощущение, а сейчас нужно было защитить Франческу.

– Значит, только потому, что так распорядилась природа, женщина должна оставить карьеру, которой с таким трудом добилась?

– Думаю, ты упрощаешь. Можно временно прекратить работу…

– Не такую, как моя, – возразила Зуки. – Она зависит от возраста.

– Нет, твою нельзя. Но другую – можно…

– Но для женщины это не то же самое, что для мужчины, – упрямо отрезала Зуки.

– Конечно, нет. – Он внимательно посмотрел на нее. – Но так уж распорядилась природа, и тут мы бессильны что-либо изменить. Детей рожают женщины, а не мужчины.

– Значит, по-твоему, не может быть равенства полов? – вызывающе спросила она.

Он стер с джинсов мороженое, которое уронил Тоби, и облизнул палец.

– Я предпочитаю принцип компромиссов между полами, признание существующей между ними разницы и учет этой разницы в жизни.

Вынув из сумки бумажную салфетку, Зуки вытерла подбородок Тоби, прежде чем ответить.

– Поэтому ты не женился? – спросила она. Ей хотелось узнать, ей необходимо было узнать это, но и страшно было услышать его ответ. – Тебе не встретилась женщина, которая бы захотела пойти на компромисс и согласиться с твоими устаревшими взглядами?

Он долго смотрел на группу розовых фламинго, сверкавших оперением в золотых лучах заходящего солнца.

– Ты имеешь в виду конфликт между карьерой и материнством? По правде говоря, меня больше притягивают женщины, занятые своей карьерой, и особенно те, как ни странно, которые меньше всего склонны от нее отказаться. Не считая моей собственной работы, несовместимой с семейной жизнью, я до сих пор не женился потому, что не встретил никого, с кем бы мне хотелось вместе провести остаток дней.

Зуки наклонилась к Тоби, чтобы еще раз вытереть ему подбородок, хотя в этом не было необходимости, – она просто боялась встретиться взглядом с Паскуале, который только что прозрачно намекнул ей, на что она может надеяться. В сущности, Паскуале очертил границы взаимоотношений, которые могли бы возникнуть между ними. Это было честно с его стороны. Но ей стало больно, и она еще больше укрепилась в своей решимости не связываться с ним.

– Уже поздно, – сказала она. – Нам пора возвращаться.

По дороге обратно он настоял на том, чтобы проводить их до самого дома. Увидев Паскуале, Керсти заулыбалась.

– Я пришел незваным, – с улыбкой заявил Паскуале.

– Пьер сказал мне по телефону, что такое может случиться. Заходите, – пригласила Керсти, и, к досаде Зуки, он согласился.

Его мощная фигура сразу заполнила собой комнату, и Зуки показалась себе маленьким зверьком, случайно попавшим в ловушку.

Но тут она заметила, что Тоби трет кулачками глаза, и увидела путь к своему спасению.

– Можно мне искупать Тоби? – спросила она.

– Хорошо, – согласилась Керсти и направилась к бару.

Зуки постаралась, чтобы купание было долгим. Сначала они с Тоби поиграли резиновой уткой, потом она вымыла ему голову и почистила зубы. Потом, уложив мальчика в кровать, прочла ему три истории про Дональда Дака. Но когда малыш уснул, у нее больше не оставалось предлога не возвращаться в гостиную. Паскуале наверняка уже ушел, подумала она, ставя книжку на полку.

Оказалось, нет.

Паскуале сидел в кресле со стаканом шерри в руках и выглядел так, будто он член семьи. Керсти показывала ему фотографии, сделанные во время крещения Тоби. Среди них была фотография Зуки в ужасной шляпе, которую ее заставили надеть, как она ни сопротивлялась.

– Все в порядке? – улыбаясь, спросила Керсти.

– Крепко спит. Я вымыла ему голову.

– Неужели? – изумилась Керсти. – Как тебе это удалось? Он орет как резаный, когда это делаю я. Садись и выпей шерри – ты заслужила.

Упорно стараясь не глядеть в искрящиеся насмешкой глаза Паскуале, Зуки промямлила:

– Не хочется, спасибо…

– Глупости! – заявила Керсти. – По-моему, это пойдет тебе на пользу.

Они пили и болтали о разных пустяках, точнее говоря, болтали Керсти и Паскуале, а Зуки лишь слушала, пребывая в мрачном настроении. Он уверен, что может выжать кровь даже из камня, если захочет, с горечью думала она.

Даже в умиротворяющей обстановке гостиной Керсти она не могла не ощущать мужского обаяния Паскуале, скрывавшегося, подобно сжатой пружине, за его спокойной внешностью. Она все время ловила себя на том, что с жадностью смотрит на него.

Наконец, не выдержав, она решила, что пора уходить. И тут Паскуале вновь удивил ее, уже не в первый раз за этот день. Он поставил пустой стакан на столик и поднялся.

– Мне пора, Керсти. – Он взглянул на Зуки. – Тебя куда-нибудь подвезти?