Полководец - Карпов Владимир Васильевич - Страница 39

Вот как спустя несколько десятков лет рисует Манштейн положение дел под Севастополем, как камуфлирует реальную картину. Ни слова нет о том, что Манштейн уже предпринял первое наступление на Севастополь и ввел в бой два корпуса против разрозненных и наспех сформированных отрядов морской пехоты, а потом малочисленных частей Приморской армии, подоспевших им на помощь. Также ни слова нет о том, что это первое наступление Манштейна не достигло цели. Фельдмаршал очень часто в своих мемуарах говорит о своей любви и уважении к немецким солдатам. А вот здесь, как видим, не хочет вспомнить этих солдат, которых он положил в первом наступлении на Севастополь, положил напрасно, так и не добившись осуществления своих скороспелых, провалившихся расчетов.

Рассказывая о готовящемся штурме Севастополя, Манштейн назвал эту главу «Первое наступление на Севастополь». Не будем поправлять фельдмаршала в арифметике, но повторим, что первое наступление уже состоялось и первый урок Манштейну севастопольцы уже преподали, полностью нарушив планы, которые намечал Манштейн. Приведу слова Манштейна по этому поводу, потому что в них содержится оценка действий руководства обороной, которое с первой встречи заставило уважать себя даже врага:

Однако противник продолжал наступление на всех направлениях. Это ставило в очень трудное положение войска генерала Петрова. Командующий армией не располагал ни достаточными резервами, ни крупными частями. Ему нечем было создать значительный перевес хотя бы на одном решающем участке. Но, несмотря ни на что, все же в эти дни оборона выстояла и противник своих целей не добился. Не очень большие по силе, но все же умело организованные Петровым контрудары 7-й и 8-й морских бригад огорошили Манштейна. Он принял эти бригады за части, вновь подброшенные морским путем с Кавказа, и, опасаясь их дальнейшего продвижения, перебросил сюда свежую дивизию и даже потерял уверенность в возможности овладеть Севастополем с ходу. Так что на этом этапе, в труднейших и невыгодных условиях, победа, одержанная севастопольцами, очевидна!

Месяц, забытый фельдмаршалом

Говоря об организации первого, по его подсчетам, штурма Севастополя, Манштейн пишет, что он назначил это наступление или, вернее, был вынужден начать это наступление только во второй половине декабря 1941 года, а именно 17 декабря. Таким образом, мы видим, что с момента, когда части Приморской армии вышли в район Севастополя и заняли там оборону, то есть с 10 ноября, до этого наступления 17 декабря выпадает больше месяца, о котором Манштейн не говорит ничего — кроме нескольких общих слов о подготовке нового наступления. Это не простая забывчивость, а нежелание вспоминать о делах, не прибавляющих фельдмаршалу лавров. Именно в эти дни генерал Петров и руководимые им войска причинили Манштейну очень много неприятностей.

Что же произошло в течение этого месяца? Утром 11 ноября, на следующий день после выхода частей Приморской армии в секторы обороны, части 11-й армии Манштейна перешли в наступление на первый и второй секторы обороны — вдоль берега моря и Ялтинского шоссе в направлении на Балаклаву. В течение всего дня продолжались тяжелые бои. Противнику удалось окружить 149-й полк 40-й кавалерийской дивизии и овладеть несколькими важными высотами и деревней Варнуткой. Контратакой 154-го полка положение было восстановлено. Не добившись успеха, Манштейн решил ослабить оборону мощной бомбардировкой войск, города и кораблей в порту. 12 ноября в течение всего дня фашистская авиация была в воздухе. Гитлеровцы заявили в этот день, что они разбомбили город до основания. Конечно, это не соответствовало действительности, но разрушения были большие. Более 20 самолетов врага накинулись на крейсер «Червона Украина», в корабль было шесть прямых попаданий. Несколько часов боролся экипаж за спасение корабля, но все же он затонул. 13 ноября гитлеровцы вновь ринулись в наступление, ожидая, что после такой отчаянной бомбежки сопротивление наших войск уже сломлено. В тяжелом бою комендант первого сектора полковник Новиков ввел в бой все, чем располагал, вплоть до охраны штаба. Ранен командир 383-го полка полковник Н. Г. Шемрук. К концу дня противник окружил часть 40-й кавдивизии.

Генерал Петров, чтобы помочь войскам в этом секторе, решил отвлечь отсюда силы врага, нанеся удар противнику в других секторах. Этот неожиданный удар принес успех. 8-я бригада морской пехоты овладела деревней Эфендикой и рядом высот.

Опасаясь развития успеха наших частей на этом направлении, Манштейн перебросил сюда часть 22-й пехотной дивизии и таким образом ослабил нажим на балаклавском направлении.

Генерал Петров немедленно приказал частям второго сектора, как только они почувствовали это ослабление, перейти в контрнаступление. Это было осуществлено, части полковника Ласкина овладели важными высотами и потеснили противника на один-два километра. Но это еще не обеспечивало безопасности Балаклаве, поэтому генерал Петров продолжал изыскивать возможности улучшить позиции на этом участке и вызволить из окружения части 40-й дивизии. Он подготовил наступление в первом и втором секторах и назначил начало атаки на утро 14 ноября.

Но противник упредил наши части и сам на рассвете перешел в наступление. Однако, несмотря на то что гитлеровцы перешли в атаку, части второго сектора после получасовой артиллерийской подготовки поднялись им навстречу и с криками «ура» тоже пошли вперед. Отважно действовал 514-й полк под командованием подполковника И. Ф. Устинова. Он овладел господствующими высотами, и тут же ему навстречу поднялись и пошли на прорыв части окруженной 40-й кавалерийской дивизии. В результате этих совместных действий кавалеристы вышли из кольца.

С утра 15 ноября гитлеровцы силами четырех дивизий опять кинулись на штурм. Удар по-прежнему наносился вдоль Ялтинского шоссе, в направлении на Камары и высоту с Итальянским кладбищем. Бои здесь были кровопролитными. Только 514-й полк за день до этого боя потерял до 400 человек. Генерал Петров, ощущая напряжение в этом секторе, находился на его наблюдательном пункте. Полковник Ласкин все время следил за высотой с Итальянским кладбищем и деревней Камары. Петров тоже хорошо знал местность в этом районе и значение каждой высоты, поэтому сказал командиру дивизии:

— Высоты надо взять обязательно. Противник несет большие потери, и надо продолжать бить его всюду днем и ночью. Главное — уметь правильно и вовремя использовать артиллерию. У вас в секторе она сильная.

Отдав все необходимые распоряжения и высказав уверенность, что войска сектора продержатся, генерал уехал на другой участок. На следующий день он опять прибыл на НП Ласкина, пригласил к себе командование второго сектора и сказал:

— Положение у Балаклавы достигло критического напряжения, противник овладел высотой 212,1 — последней перед Балаклавой. Нам надо отбить высоты, являющиеся ключевыми пунктами на этом направлении. Тогда вся группировка противника, действующая в районе Балаклавы, окажется в ловушке. Одновременно мы укрепим оборону на всем южном участке. Но для этого надо нанести удар по флангу противника со стороны вашего сектора.

Выслушав мнение и советы командиров, командующий армией приказал:

— Силами Пятьсот четырнадцатого полка, командир подполковник Устинов, и местного стрелкового полка, командир подполковник Баранов, в ночь на двадцатое ноября провести атаку и овладеть высотой 440,8, чтобы существенно улучшить положение обороняющихся в первом секторе. Проведение этой операции возлагаю на вас, полковник Ласкин. А коменданту первого сектора полковнику Новикову очистить от противника высоту 212,1 и осуществить захват высоты 386,6.