Проклятие Одии - Карранса Майте - Страница 25

Не веря своим ушам, Анаид протянула трепещущую руку к броши, но Кристина тут же спрятала драгоценность за спину.

— Но ты должна быть полностью уверена в себе. Если сомнения подточат твои силы, и ты не будешь верить в себя, аметист тебе только навредит. Он очень будоражит сердце!

Анаид задрожала. Слова Кристины ее напугали. Несколько мгновений девушка колебалась, не решаясь ни потребовать брошь, ни признать свои страхи. Наконец, возможно, с помощью сапфира, Анаид собралась с духом и решительно протянула руку за украшением.

Вознаградив мужество внучки ласковой улыбкой, Кристина помогла ей пришпилить брошь на одежду с левой стороны груди.

— Я рада, что твоя участь не пугает тебя…

Анаид не решилась признаться в своих опасениях. Впрочем, речь шла о вполне естественных человеческих страхах, а девушка уже стала настоящей колдуньей и, наверное, поборола их своим колдовством.

— Когда захочешь получить новую драгоценность, достаточно произнести заклинание.

— Какое?!

— «Античомурт се капсюль», — усмехнувшись, пробормотала Кристина.

— «Античомурт се капсюль», — ни секунды не колеблясь, повторила за ней Анаид.

В ту же секунду у нее на щиколотке появилась тонкая золотая цепочка. Кристина одобрительно закивала, и Анаид приободрилась.

Как все, оказывается, просто!

Получив в подарок от отца серьги с рубинами, Анаид начала открывать для себя энергетическую ценность камней и других драгоценностей.

Не зря ведь волшебники и колдуны увешаны амулетами! И Селена наверняка не случайно обожает драгоценности! А некоторые женщины любят их до такой степени, что иногда готовы за них продать себя…

Увешавшись драгоценными камнями, Анаид прониклась силой породившей их земли. Эту силу подарила девушке Кристина, и Анаид понимала, как много ей предстоит сделать, чтобы отплатить бабушке за такой подарок.

Ледяная Королева поделилась с внучкой своими фантастическими знаниями, подарила ей Жезл Власти и драгоценности. Теперь настал черед Анаид выйти из недр пещеры в окружающий мир и выполнить свое предназначение.

Возможно, девушка поняла это именно сейчас — благодаря своему сапфиру.

— Ну что? — спросила у нее Кристина. — Как ты себя чувствуешь? Готова?

Погладив аметистовую брошь, Анаид долго разглядывала свое отражение во множестве зеркал.

Там она увидела очень молодую девушку с притягивавшими к себе взгляды голубыми, испуганными, но очень глубокими глазами, с длинными ногами, немного неуклюжую и совсем не загорелую. Такой ее увидит Рок!

— Я хорошенькая?

— Хорошенькая — не то слово, — усмехнулась Кристина. — Хорошенькой бывает куколка или юбочка, а ты очень красива!

Анаид вообще редко думала о самой себе, а еще реже представляла себя красавицей. В былые времена она производила на саму себя прямо противоположное впечатление. И что только нашел в свое время Рок в такой скучной и заурядной дурнушке?!

Впрочем, за недолгое, проведенное с бабушкой время, Анаид научилась смотреть на себя другими глазами. Кристина восхищалась внучкой, которой трудно было не поверить в свои достоинства, особенно теперь, когда ей хотелось только одного — вернуть себе любовь Рока.

— Мне нужно, чтобы Рок меня любил! — пробормотала Анаид, убеждая себя в том, что ее собственное счастье стоит во главе любого угла.

Кроме того, девушка уже могла убедиться в том, что, если долго повторять свое желание, оно вполне способно осуществиться.

— Так чего же ты ждешь? — спросила ее Белая Дама. — Такая могущественная колдунья, как ты, способна удовлетворить столь незамысловатое желание за пару минут.

— Надо произнести какое-то заклинание?

— Тебе достаточно пожелать, чтобы Рок больше ни на кого не смотрел. Пусть заклинания бормочут жалкие бессильные смертные…

Анаид затаила дыхание.

— Но как же все-таки без волшебства?

— Ну так ты и так волшебница, — смерила внучку любящим взглядом Кристина. — Какое тебе еще нужно волшебство?

Анаид покинула пещеру, исполненная решимости завоевать мир своей красотой, силой и умом. На ней сверкали драгоценности. Ее провожал восхищенный взгляд Ледяной Королевы. Она шагала по родной земле.

И при всем этом ей было ужасно страшно.

Чем ближе подходила Анаид к улице, по которой Рок возвращался из школы, тем неуверенней она становилась. В ее голове начали роиться мрачные мысли. Страх сковал ее движения. Не много ли она на себя взяла? Куда это она направилась? И какой у нее план действий?

Разумеется, никакого плана у Анаид не было. Она даже представить себе не могла как это — просто так, ни с того ни с сего подойти к Року и повелеть ему смотреть на нее.

«Что из этого выйдет?!»

Анаид почему-то не верилось, что юноше достаточно одного взгляда, чтобы пасть к ее ногам. Кроме того, ей стоило опасаться Елены. Узнай мать Рока о возвращении Анаид, она бы постаралась помешать ей и тут же связалась бы с Селеной.

Коснувшись пальцами сапфиров, чтобы те подсказали ей, что лучше делать, Анаид не стала трогать аметистовую брошь, чтобы ни о чем лишний раз не переживать.

Глубоко вздохнув, Анаид зажмурилась и сосредоточилась в ожидании озарения.

Внезапно перед ее мысленным взором предстала она сама — на коленях на берегу реки, созерцающая отражение Рока в воде.

Анаид открыла глаза.

«Все ясно! Надо следить за действиями Рока через его отражение в воде. А там, глядишь, придет в голову мысль, с какого бока к нему лучше подойти!»

Не прошло и нескольких минут, как девушка очутилась под сенью тополей у тихой заводи в излучине реки, где в детстве они удили рыбу. Усевшись на влажную землю у самой воды, Анаид прикоснулась к ней кончиками пальцев, и водная гладь застыла, превратившись в зеркало, в котором возник видимый только девушке облик Рока.

Молодой человек самозабвенно играл в футбол, и Анаид показалось, что ему нет в этом равных. Потом он утер вспотевший лоб и что-то прокричал, размахивая руками, когда судья назначил штрафной в ворота его команды. Через несколько минут девушка краем глаза наблюдала, как Рок моется в душе о чем-то переговариваясь с другими ребятами. Потом Рок сел на мотобайк, нажал на педали и стрелой помчался домой. Анаид восхищенно следила за каждым его движением, не осмеливаясь даже думать о том, как предстать перед его взором.

Добравшись до дома, Рок поднялся к себе в комнату. Вместо того чтобы готовить уроки, молодой человек плюхнулся на кровать, заложив руки за голову и закинув ногу на ногу. Так он лежал довольно долго, глядя куда-то в потолок ничего не видящим взглядом, а Анаид грустно вздыхала, воображая, что юноша человек смотрит именно на нее.

Делать было нечего — Рок ужасно нравился Анаид. Ей нравились его темные глаза, его взъерошенные волосы, его сильные загорелые руки. И его хрипловатый голос. Она с трепетом вспомнила, как на дне ее рождения он нашептывал ей на ухо нежные слова. Анаид нравилась его горячая кожа, его взгляд, пылающий, как огонь в кузнице его отца.

Девушке очень хотелось прижаться к Року и, ощущая жар его тела, танцевать с ним под звуки медленной музыки. Ей нравилась его стройная шея, его крупные, ослепительно белые зубы. Она сходила с ума по ямочке на его подбородке, по его смеху, пронзительному взгляду, а, больше всего, по насмешливому выражению лица, с которым он, презирая страх, шел навстречу любым опасностям.

Рок вызывал у Анаид столь бурные эмоции, что ей попеременно хотелось то задушить его в объятиях, то съесть вместе с тапочками.

Глядя на висевшую среди потемневших от времени стропил паутину, Рок начал что-то насвистывать. Прислушавшись, Анаид вздрогнула. Она узнала эту грустную романтическую песенку. Ее пела на дне ее рождения Клаудия.

«Интересно, почему Рок сейчас вспомнил именно ее?»

Анаид уже достаточно хорошо знала Рока и по печальному взгляду его глаз поняла, что, несмотря на непринужденную позу, молодой человек чем-то серьезно озабочен. Валяться без дела было не в его характере. Рок замирал лишь в моменты глубокой печали.