Бесценное сокровище - Карлоу Джойс - Страница 26

– Нет, не совсем так. То есть мы действительно немножко поссорились, но сейчас уже все позади. Он очень разозлился на меня из-за того, что я нарушила его приказ и вышла на основную палубу. И тебя из-за этого ранили. Ты же знаешь, Уилл, что капитан Йорк души в тебе не чает.

Уилл просиял.

– Мы можем приступить к занятиям прямо сейчас? Я хочу, чтобы капитан Йорк гордился мною.

Мэдди улыбнулась и протянула руку за Библией.

– Думаю, что у него уже сейчас есть все основания гордиться тобой, Уилл. Ты храбрый мальчик. Я даже представить себе не могу, что случилось бы со мной в тот день, если бы не твоя помощь.

Уилл снова улыбнулся, но промолчал. Он пододвинул стул поближе и открыл книгу.

– Я готов.

Мэдди отыскала в Библии Псалтырь и показала ему на двадцать третий псалом.

– «Если я и пойду долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что ты со мною…» – торжественно начал Уилл. Мэдди знала, что он уже запомнил некоторые слова, но все остальные он читал по книге.

Уилл продолжал уверенно читать и через некоторое время закончил текст. Мэдди обняла своего юного друга.

– Молодец, Уилл. Ты неплохо читаешь.

– Давид был тогда еще молодым? – неожиданно спросил мальчик.

Мэдди утвердительно кивнула.

Полагаю, что он был примерно твоего возраста.

– И у него тоже не было родителей, правда?

– Думаю, не было…

Уилл посмотрел на нее полными грусти глазами.

– Мне больше всего на свете хотелось бы иметь родителей.

Мэдди еще крепче обняла парня и сочувственно посмотрела на него. «Какая же я все-таки эгоистка», подумала она с горечью. Уилл так же одинок в этом мире, как и она, хотя и родился в этом веке. Этому мальчику ничуть не легче.

– Я вижу слезы в ваших глазах, – тихо сказал Уилл, встревоженно глядя на нее.

– Ничего страшного, Уилл, – попыталась успокоить его Мэдди. – Я просто подумала, что ты, вероятно, чувствуешь себя очень одиноким.

– Нет, со мной все в порядке, – заверил он.

– Да, я знаю. К сожалению, я не могу быть для тебя матерью, но, может быть, ты сможешь относиться ко мне как к своей сестре. Понимаешь, у меня тоже нет семьи, и если бы мне пришлось выбирать себе брата, то я непременно выбрала бы тебя.

Уилл засиял.

– Я действительно могу считать себя вашим братом?

– Разумеется.

– Мы всегда будем друзьями, – сказал он, плотнее прижимаясь к ней. – Всегда.

Сара Оурт пристально смотрела в обрамленное серебряной рамкой зеркало.

– Уже сорок, – прошептала она и провела рукой по лицу, а затем по все еще гладкой коже шеи. Никто не верит, что ей уже сорок лет. В особенности мужчины. Они по-прежнему считают, что ей еще нет и тридцати, даже когда рядом с ней ее красивая восемнадцатилетняя дочь Катра. Многим кажется, что они сестры, а не мать и дочь. Правда, она очень редко появляется на людях с Катрой, которая отсутствовала более двух лет и только недавно вернулась в Нью-Йорк.

Сара молча поблагодарила Бога за то, что он позаботился о ее голландско-скандинавском происхождении. Именно это позволило ей сохранить прекрасную внешность и выглядеть гораздо моложе своих лет. Она была достаточно высокой, в особенности по сравнению с другими женщинами, с прекрасной фигурой, длинными ногами, небольшой, но весьма упругой грудью. Гордую шею слегка прикрывал и белокурые локоны. Общую картину завершали очаровательные глаза небесно-голубого цвета, на которые было просто невозможно не обратить внимания. Когда-то, в молодые годы, ее волосы опускались до пояса, но сейчас, в более зрелые годы, она стала заплетать их в две косы, искусно уложенные на голове.

Словом, Сара уделяла внешнему виду немало внимания. Так, например, она регулярно занималась физическими упражнениями, старалась не переедать, а на ночь натирала все тело ароматным китовым жиром. Этот жир придавал ее коже необыкновенную мягкость, эластичность и почти юношескую свежесть. Кроме того, Сара регулярно получала из Парижа самую лучшую косметику. По особо важным случаям она удлиняла ресницы, пудрила лицо и использовала духи, обладающие источавшим соблазн ароматом.

Но наибольшую зависть у всех нью-йоркских дам вызывал ее изумительный гардероб. Ее платья были вне конкуренции. На Сару шили портные со всего мира, и она не жалела для этого никаких денег. У нее был самый лучший шелк с Востока, изумительный голландский хлопок, бархатные платья из Парижа, кружевное белье и роскошные меха из дикой России. Зимой, когда весь Нью-Йорк был укутан мерзкими туманами, продувался холодными ветрами и скрывался под толстым слоем снега, Сара Оурт наряжалась в теплое шерстяное пальто, отороченное соболями, и надевала великолепно сшитую соболиную шляпку. В таком виде она гордо разъезжала по городу в ярко-красных санях, запряженных четырьмя черными жеребцами. Короче говоря, ее знали почти все в этом городе, если не лично, то, во всяком случае, по рассказам, передаваемым из уст в уста.

Сара не только прекрасно одевалась и тщательно следила за собой. Она и жила как самая настоящая принцесса, заботливо окружая себя роскошью, которую, впрочем, никто не смел назвать непозволительной. Ее трехэтажный кирпичный особняк располагался в самом престижном районе Нью-Йорка – в нескольких кварталах от церкви Святой Троицы. Он был обставлен изысканной дорогой мебелью, необыкновенно мягкими диванами; и инкрустированными перламутром столами.

И каждый из ее мужей внес свою лепту в накопление такого богатства. Однако только благодаря собственным таланту и хитрости Саре удалось приумножить свое состояние и не растерять ни копейки. Все ее мужья были моряками и привозили ей дорогие вещи со всех концов земли.

Сара Оурт была богатой женщиной, возможно, самой богатой в Нью-Йорке, да и во всем Новом Свете. Ее последний муж, капитан Уильям Кидд, дал ей больше богатства, чем все остальные, вместе взятые. Правда, она все надеялась, что после его смерти она станет еще богаче.

Разумеется, она и сейчас ни в чем не нуждалась, но люди, которые знали ее достаточно хорошо, не без оснований считали, что эта женщина готова на все, чтобы приумножить свои сокровища. Никакая сила не могла остановить ее, когда речь шла о золоте и драгоценностях. Это была не просто страсть к накопительству. Богатство давало ей власть над людьми.

В это утро Сара позволила себе немножко расслабиться и побездельничать, хотя это и противоречило ее привычкам. Обычно она рано вставала, быстро одевалась и приступала к рутинной работе – просматривала бумаги, отчеты и счета. Она прекрасно знала, что деньги делают деньги, если, конечно, заставлять их работать. Чтобы сохранить богатство, недостаточно получить наследство. Нужно вести строжайший учет, следить, чтобы деньги непрерывно умножались. Но для Сары это была не только работа, но и глубочайшее удовольствие. Ее можно было упрекнуть в чем угодно, но только не в отсутствии трудолюбия. Безделье угнетало ее, лишая всех жизненных сил.

Но сегодня был совершенно особый день. Она не стала проверять бухгалтерские книги таверны, находившейся в центре города, и не пошла на склад, чтобы проверить запасы товаров, принадлежащих ее торговой компании. Сегодня она изменила свой обычный распорядок дня, чтобы как следует подготовиться к губернаторскому балу, который должен состояться в конце этой недели. Да, работа может подождать, а вот губернаторский бал ждать не будет. К тому же она заслужила хотя бы один день отдыха. Было еще одно обстоятельство, которое заставило ее отложить все дела. Сара должна была встретиться сегодня с Катрой и считала эту встречу чрезвычайно важной.

Сара привела себя в порядок и стала нетерпеливо бродить по своей огромной спальне, теребя пальцами тонкий восточный шелк пижамы. В этот момент в дверь спальни постучала служанка.

– Входи, Герда, – властно приказала она.

В комнату осторожно протиснулась молоденькая девочка лет пятнадцати. Она испуганно посмотрела на хозяйку, зная, что та часто пребывала в дурном настроении.

– Ваша дочь уже здесь, – доложила служанка и покорно склонила голову.