Бесценное сокровище - Карлоу Джойс - Страница 21

– Нам не нужны приятные новости! – заорал что есть мочи Дигби. – Нам нужен капитан, который будет делиться с нами.

Риффен поднял вверх руку, сжатую в кулак, и что-то закричал в знак одобрения.

– Любой бунтовщик будет либо убит, либо закован.

Бен дал сигнал, и рядом с ним немедленно появились четверо вооруженных мушкетами. Среди членов команды не было ни одного человека, который не знал бы, насколько это мощное оружие. Над палубой воцарилась гробовая тишина.

– Послушайте меня, – продолжал капитан. – Мы не пойдем прямо в Кюрасао, а сделаем небольшую остановку в Нью-Йорке. Вы получите дополнительную порцию рома и по два соверена премии. Кроме того, у вас будет предостаточно времени, чтобы поразвлечься в кабаках с хорошенькими женщинами. Но это касается только тех, кто не поддерживает бунтовщиков.

Среди колеблющихся пронесся гул одобрения, который заглушил глухой ропот недовольства со стороны Риффена и Дигби.

– Парни, до Нью-Йорка осталось около четырех дней, – продолжал убеждать их капитан. – Потерпите немного и вы все получите сполна! Все женщины будут ваши.

– Мы то их подождем, а вот подождут ли они нас – закричал кто-то в ответ.

Раздался дружный хохот, и Бен Йорк облегченно вздохнул. Конечно, это была еще не полная победа, и им придется нести вооруженную вахту вплоть до самого Нью-Йорка. Но главное было сделано. Напряженность постепенно спадала. А в Нью-Йорке он навсегда распрощается с Риффеном и Дигби.

Отпустив команду, Бен направился в рулевую рубку. Там он разложил свои карты, наметил курс на Нью-Йорк и сделал кое-какие записи в журнале. Добраться до Нью-Йорка было отнюдь не простым делом. В этом районе было множество отмелей, маленьких островков с подводными скалами и других неожиданных препятствий. Если же выйти подальше в Атлантику, то можно легко стать добычей пиратов или каперов враждебных государств. К тому же сейчас был сезон штормов и ураганов, шедших сюда из Карибского бассейна. А если плыть слишком близко к берегу, то сильный шторм и ураганный ветер могут выбросить судно на скалы и разнести его в щепки. Именно поэтому Бен Йорк так внимательно прокладывал курс, избегая самых опасных участков и пытаясь предвидеть всевозможные неожиданности.

Когда он вернулся в свою каюту, Мэдди читала. Услышав его шаги, она подняла голову и удивленно взглянула на него, как будто видела первый раз.

– Как Уилл?

Мэдди сразу же поняла, что он с трудом сдерживает себя. Его гнев уже немного растаял, но, видимо, не до конца. Она не винила его за это, так как и сама на себя злилась.

– Он все еще спит. Похоже, опиум продолжает действовать.

– Я хочу перенести его в рулевую рубку, – твердо сказал Бен. – Там очень удобная кровать и к тому же много света.

Мэдди молча кивнула, наблюдая за тем, как он вошел в спальню и вскоре вышел оттуда с Уиллом на руках и направился к лестнице. Через несколько минут он снова возник на пороге.

– Теперь, моя леди, – сказал капитан, окинув ее тяжелым взглядом, – никто не помешает твоему сну, да и кровать твоя будет свободной.

Мэдди резко вскочила со стула и с шумом захлопнула книгу.

– Я бы с удовольствием спала на полу рядом с Уиллом, если бы в этом была необходимость! – воскликнула она. – Как вы смеете говорить со мной таким тоном? Я беспокоюсь не меньше вас!

Ее зеленые глаза гневно блеснули, а нижняя губа слегка задрожала.

Но Бен все еще горел желанием уязвить ее.

– Еще бы! Ты и только ты одна виновата в том, что он сейчас терпит адскую боль. Только ты ответственна за гибель двоих матросов и за то, что я вынужден круглосуточно охранять судно, чтобы не допустить мятежа!

– Да, но эти люди были преступниками! Они пытались изнасиловать меня!

– Ты сама напросилась! Ты находилась там, где ни в коем случае не должна была находиться! Почему ты разгуливала по палубе? Ты же прекрасно понимаешь, что не можешь не привлечь к себе их внимания. Я много раз говорил тебе и повторяю еще раз – эти люди были лишены общения с женщинами в течение нескольких месяцев!

– Ничего я не напрашивалась! – продолжала кипеть Мэдди. – Мужчины всегда так говорят! Они говорили это в течение многих столетий! – Она так разозлилась, что чуть было не расплакалась. – А я просто хотела посмотреть на судно с носовой части. Это было моим единственным желанием!

Она встала со стула и уставилась на него своими зелеными глазами. В эту минуту Мэдди ненавидела эту эпоху, знавшую женщину лишь совершенно бесправной и беззащитной рабыней. Ее лицо пылало от гнева, а тугие кудри она горделиво откинула назад, где они черными иероглифами рассыпались по белизне ее плеч.

– Негодяи, – злобно пробормотала она. – Я так понимаю, что вам нет никакого дела до того, что я чуть было… чуть было…

Он сделал шаг вперед и заключил ее в объятия. Все произошло так быстро, что Мэдди не успела опомниться и стала вырываться из его рук.

Ее сопротивление прекратилось только тогда, когда он нашел ее губы и крепко прижался к ним. Она была превосходным бойцом, прекрасным призом для победителя, и, несмотря на всю свою злость из-за того, что она подвергла опасности жизнь Уилла, он страстно желал ее.

Это был долгий и горячий поцелуй, на который она просто не могла не ответить.

Однако именно она оборвала его.

– Пустите меня! – вдруг вспылила Мэдди и сильно ударила его в грудь. От нее исходил чудесный запах, напомнивший запах дикорастущих цветов. Не обращая внимания на ее сопротивление, Бен продолжал целовать ее шею, уши, а потом снова отыскал ее губы и впился в них. Она продолжала попытки борьбы с ним, но силы окончательно оставили ее. Ее движения становились все более спокойными, пока она наконец-то не отдалась всепоглощающей сладости поцелуя.

– Ты ничем не лучше своей команды, – тихо прошептала она.

Он отпрянул от нее и мило улыбнулся:

– Нет, дорогая моя, я намного лучше. Я не насилую тебя. Я чувствую, что ты хочешь меня, а твое сопротивление продиктовано лишь женской потребностью сохранить свою гордость. Я чувствую жар твоего тела и вижу неистребимое желание в твоих глазах. Ты просто сгораешь от страсти, дорогая.

Мэдди густо покраснела, раздумывая над тем, что ему сказать.

– Я не из тех, кто… – начала было она, но так и не успела закончить: он снова прижал ее к себе, осыпая поцелуями.

Она была так возбуждена, что даже не заметила, как он расстегнул корсет и просунул руку под платье, освобождая ее колышущуюся от волнения тугую грудь. Затем Бен подхватил ее на руки и понес к кровати. Там Бен стал спешно раздевать ее, а покончив с этим, улегся рядом, плотно прижавшись. Его поцелуи стали еще более страстными, доводящими ее до исступления.

– Под твоим кружевным бельем находится такое сокровище, которое просто невозможно не украсть, – прошептал он.

Мэдди не выдержала внезапно нахлынувшего приступа желания и застонала. Его близость вызывала у нее такой восторг, который не поддавался контролю и даже устранял всякое желание контролировать его. Никогда в жизни она еще не испытывала подобного. Оно заполняло все ее существо, отодвигая куда-то вдаль мысли о сопротивлении и сохранении достоинства. Ее тело оказалось совершенно беззащитным против его дразнящих прикосновений. Его тонкие и сильные пальцы нежно ласкали ее соски, отчего они становились упругими и твердыми как камень.

Он посмотрел на ее обнаженную грудь.

– Ты похожа сейчас на очаровательную белогрудую птицу, – промолвил Бен, оторвав губы от ее набухших сосков.

Мэдди выгнулась, не в силах больше сдерживать желание плоти. Она больше не скрывала, что страстно желает его.

Он поднял голову, а затем снова поцеловал ее шею.

– Ты уже не скрываешь желания, – прошептал он.

Она оказалась совершенно голой и лежала рядом с ним, ощущая кожей его жесткую щетину. Он провел по ее груди щекой.

– Моя дорогая леди, – сказал он, – ты так долго мучила меня, что теперь я отплачу тебе тем же. Ты будешь умолять, чтобы я как можно быстрее овладел тобой.