Шестеро смелых и фокус—покус - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 24

— Охота тебе всякие гадости помнить! — брезгливо поморщилась Лиза. — Да и когда это было.

— Марфа права. Харя и сейчас на тебя смотрит, — совершенно некстати, по мнению Лизы, встрял в разговор Клим. — Когда ты у доски стоишь, он с тебя глаз не сводит, и у него на лице даже что — то человеческое появляется.

— Точно! — хохотнула Марфа. — Харя менее серой становится.

Лизино лицо уже пылало. Самое ужасное, что Данила смеется вместе со всеми! Какая несправедливость! И какая подлость со стороны Марфы! Знает ведь, что она, Лиза, на дух не переносит этого мерзкого Харю!

Но Марфе все было мало. Будто не замечая, что происходит с подругой, она продолжила:

— Лизка, ты единственная наша надежда. Серега больше ни с кем из нас разговаривать не станет. Ты должна взять себя в руки и выведать у него местоположение смирновской дачи.

Лиза закусила губу: еще чуть — чуть, и у нее слезы брызнут из глаз.

— Не буду я с ним говорить! — заявила она. — Мне противно!

— Можно подумать, Каретникова, мы тебя посылаем с ним целоваться. — Илья совершенно не понимал, в чем проблема. — Подумаешь, немного поговорить с человеком для пользы дела. Состроишь ему глазки, он и расколется.

— Сам, если хочешь, строй ему глазки! — рявкнула Лиза.

Клим засмеялся. Илья смущенно пробубнил:

— Я его лучше головой в унитаз запихну.

— Что ты, Бородин, последнее время мочишь всех в сортире, — ехидно покосилась на него Марфа. — Не чересчур ли увлекся?

— Речь, по — моему, сейчас не обо мне, а об Елизавете. Мы стараемся, а она ото всего увиливает. То не буду, этого не хочу, — хмуро бросил Илья.

— А и впрямь, — подхватила Марфа, — С бомжами не захотела тогда общаться.

Сегодня подруга словно специально била Лизу по самым больным точкам! Тот день, когда они остались вдвоем с Данилой, не принес девочке ничего, кроме огорчения. Сперва Данила сидел, уставившись в компьютер. Лиза, надеясь привлечь к себе его внимание, прикинулась, будто не может без его помощи разобраться в домашнем задании. Данила тяжело вздохнул и покорно начал объяснять, всем своим видом, однако, показывая, как удивлен, что она самостоятельно не способна разобраться в такой ерунде. И больше всего Лизе было обидно, что она сама добровольно выставила себя дурой! А теперь вот Марфа выставляет ее вообще неизвестно кем, вынуждая общаться с мерзким Харитоновым, при виде которого у нее мурашки по спине бегут от отвращения, словно ей за шиворот жабу опустили. А Харитонов и впрямь постоянно на нее смотрит. Таким противным липким взглядом, после которого сразу хочется хорошенько умыться.

Да начни она с ним разговаривать, Серая Харя воспримет ее поведение однозначно и недвусмысленно. Потом и вовсе прохода не даст. И Лиза приняла твердое решение: если Марфа скажет ей еще хоть одно слово про Харитонова, она встанет и уйдет.

Неожиданно ей на помощь пришел Данила.

— Ребята, что вы на Елизавету напали! У нас нет никакой обязаловки. Не хочет — не надо. Найдем другой подход. Марфа, спроси лучше вечером у мамы. Альбина, кажется, до сих пор ходит к ней стричься.

— Дудки, — отрезала сестра. — Уже два года как не ходит. А перед этим скандал закатила. Мол, слишком дорого и что — то ей на голове вроде как пережгли.

— Чтобы мать когда — нибудь что — нибудь пережгла! — рассердился Данила.

— Ну надо же ей было к чему — то придраться, — развела руками Марфа. — Она, видно, надеялась, что мама опять станет ее стричь бесплатно. Так хоть бы попросила бы по — человечески, а не хамила!

Данила хмыкнул:

— Она, видно, забыла, что мы с тобой давно уже не в детском саду и от нее не зависим.

— Альбина, между прочим, тоже уже не в саду, а в собесе работает.

— Аи, ладно. Охота вам смирновскую мамашу обсуждать, — надоело Илье. — По — моему, скучная тема.

— Сама по себе она, естественно, никого не интересует, — ответил Данила, — а вот как потенциальная сообщница — вполне.

— Ну если мы все остальное обсудили, то мы с Дианкой пошли, — встала с дивана Марфа.

— Я только не поняла: мне с Серой Харей разговаривать нужно или не нужно? — спросила Лиза.

Данила с изумлением посмотрел на нее:

— А я думал, ты отказалась. Если тебе это трудно и так противно, то, разумеется, не разговаривай.

Лиза пристально посмотрела ему в глаза:

— Если очень надо, то сделаю.

Данила доверительно улыбнулся.

— Я не вправе тебя заставлять. Решение исключительно за тобой.

Лиза, однако, поняла: если она поговорит с Харитоновым, то это сильно поднимет ее в глазах Данилы. И, тоже улыбнувшись, ответила:

— Что с вами сделаешь. Попробую. Только ничего не обещаю. Может, еще не получится.

— Молодчина, — похвалил Данила. — Не сомневаюсь, что все у тебя выйдет как надо.

Лиза едва не запрыгала от радости. Теперь держись, Харитонов! Выложишь подробности как миленький! Уж она, Лиза, постарается.

Марфа с Дианой уже вышли в прихожую и одевались.

— Клим, ты с нами? — крикнула Крошка Ди. — Тебя ждать?

— Ага! Иду! — Сбив по пути несколько мелких предметов, как слон в посудной лавке, Ахлябин появился в прихожей.

Вскоре девочки уже сидели у Дианы, внимательно просматривая запись камеры наблюдения.

— Смотри! Вот она! Видишь, сворачивает к нам. Вот. — Ди остановила запись. — Самый лучший ракурс. Дальше будет в основном ее макушка. Марфа поглядела.

— В общих чертах на Альбину похожа. И все — таки это не она.

— В чем именно не она? — поинтересовалась Диана.

— Во всем, — отчеканила Марфа. — Габариты примерно те же, но эта тетка явно гораздо моложе. Двигается по — другому, легко, а Колькина мама ходит вразвалочку. И еще Альбина никогда платков на голове не носит, вечно или в шляпах, или в шапках.

— Знаешь, по — моему, на этой тетке платок исключительно для конспирации. Лицо так замотано, что его почти не видно. Одни очки торчат, — поделилась своими наблюдениями Ди.

— Вот именно что очки! А Колькина мать очков никогда не носит, — только сейчас сообразила Марфа.

— Может, очки тоже для конспирации.

— Нет, нет и нет! — отрезала Марфа. — Я совершенно убеждена, что перед нами не мать Смирновых. Уж ты мне поверь.

— Да что ты сердишься? — примирительно проговорила Диана. — Я, наоборот, даже рада, что это не их мама. Как — то, знаешь ли, было бы слишком неприятно.

Марфа фыркнула:

— А если Смирнов окажется похитителем, то приятно?

— Конечно нет. — Ди продолжала задумчиво разглядывать остановившуюся на экране картинку. — По мне, лучше бы вообще никакого похищения не было. Лучше пусть окажется, что Максим сам спрятался и уже вернулся домой, целый и невредимый.

— Но он, к сожалению, не вернулся, — вздохнула Марфа.

Это им было точно известно: по пути к Диане девочки повстречали Людмилу Сергеевну.

— Мне так ее жалко, — тихо проговорила Диана. — По — моему, она уже еле держится. Представляешь, как страшно, если твой сын пропал, а ты о нем ничего не знаешь.

— Да уж.

Марфе не требовалось усилий, чтобы представить, каково это — волноваться о здоровье и жизни близких. Когда с Данилой два года назад произошла беда, места себе не находила, пока брат домой не вернулся. А на маму и дедушку с бабушкой вообще было страшно смотреть. Они, конечно, бодрились, старались виду не показать, но Марфа же видела, что с ними делается.

— А я, Ди, если бы можно было выбирать, предпочла бы, чтобы Максима похитили.

— Это еще почему? — Черные глаза Дианы округлились.

— Потому что если он сам это устроил, значит, мать совершенно не любит и ему наплевать, что от ужаса она уже на грани помешательства.

— А вот его папа считает, что он именно этого и добивается, — напомнила Крошка Ди.

— Как бы там ни было, скорее бы он нашелся, — выдохнула Марфа.

— Да, — поддержала ее Диана. — По — моему, сейчас главное, чтобы он был жив.

Следующее утро не принесло никаких новостей, и ребята начали действовать по намеченному плану