Люди на краю пустыни - Кард Орсон Скотт - Страница 16

— На западе теперь ничего не растет, — говаривал он, — все, кто там жил, наверное, ушли в Сиэтл! Вот придете вы в Юту, а там никого нет.

— Вы не знаете, о чем говорите, Джейми Тиг, — однажды сказала ему Тина. — Вы просто не знаете наших людей. Если бы был потоп, мы бы все стали строить лодки. Если бы был ураган, мы бы все научились летать.

Остальные подхватили и развили ее мысль.

— Если бы был неурожай зерновых, мы бы научились есть траву, — продолжила Донна.

— А когда бы кончилась трава, мы бы стали жевать кору! — сказал Мик Портер.

— А потом будем есть жуков! — крикнул его маленький брат Скотти.

— И червей! — еще громче крикнул Мик. Тина прикрыла рукой рот Мика.

— Давайте-ка потише, — она не хотела, чтобы соседи слышали их разговоры о Юте.

— Будьте уверены, они даже из сланцевой нефти сумеют сделать бензин, — сказала Тина. — И я говорю это не ради красного словца. Уверяю вас, что там и сейчас пашут землю тракторами и применяют удобрения.

— Насчет удобрений я могу поверить, — сказал Тиг.

Увидев в его глазах лукавый огонек, Тина продолжила свое наступление.

— А что есть у вас, Джейми?

Вместо Тига ответил Пит:

— У него есть все, — сказал он. — Безопасность. Хорошая земля. Достаточно еды. Хорошие соседи. И никаких причин для того, чтобы отсюда уезжать.

Он сказал сущую правду, и чтобы в этом убедиться, достаточно было выйти из дома.

Но Тина сделала вид, что по-прежнему разговаривает с Тигом, а не с Питом.

— Вот в этом году, вы, Джейми, ходили в Каролину. Вы обследовали заброшенные дома, приходили в гости к людям, рассказывали им различные истории и получали от них подарки. И что же вы принесли сюда? Иголки и булавки, ножницы и нитки, инструменты и все, что хоть немного может облегчить жизнь. Одумайтесь! Неужели вы считаете, что это будет продолжаться до бесконечности? Больше никто не делает эти вещи. Однажды все это закончится. Придет день, и вы не найдете ниток и иголок. Что вы будете носить? Домотканые тряпки? А остался еще хоть один ткач?

— К югу отсюда, в Мэрфи, есть одна дама, которая умеет хорошо ткать, — сказал Тиг. Пит кивнул головой, как будто это был ответ на все вопросы.

— И что, она может обеспечить одеждой всех обитателей этих холмов? Джейми, неужели вы не видите, что все люди здесь едва выживают? Пока что это не так бросается в глаза, потому что вы ложитесь спать, не опасаясь нападения бандитов. Но все это исчезнет, испарится. И всякий, кто здесь останется, тоже исчезнет. А на западе...

— А на западе все, может быть, давно погибли! — сказал Пит.

— На западе все еще стоит храм, и все еще есть правопорядок, который всегда там был. Люди собирают урожай, который им дает хорошая земля. Они живут в мире. И там все еще есть больницы и лекарства. А что если вы, Джейми, однажды поженитесь? А что если ваши дети чем-нибудь заболеют? Ну, например, обычной корью? Ведь они просто ослепнут. А если какая-нибудь почечная инфекция? А если, не дай Бог, аппендицит? Вы что думаете, здесь появятся врачи? Каждый год жизни здесь отбрасывает вас на пятьдесят лет назад.

— Здесь безопасно, — сказал Пит. Но его голос звучал уже не столь уверенно, как раньше.

— Здесь нет подлинной безопасности. Здесь безопаснее лишь по сравнению с открытой местностью, где хозяйничают бандиты. Но однажды бандиты придут и сюда. Они либо поубивают всех, либо вывезут на равнину, в те районы, где чувствуют себя безнаказанно. Бандиты не намерены вести оседлый образ жизни и заниматься сельским хозяйством. Они не будут нападать на чероки. Они придут в такие места, как это...

— И мы будем их всех убивать, — сказал Пит.

— Да, пока у вас не закончатся патроны. Потом стрельба из кустов прекратится. Вам придется на открытой местности сойтись в рукопашном бою с вдесятеро превосходящим врагом. А потом они сотрут вас в порошок. Говорю вам, во всей Америке есть только одно безопасное место, только одно место, которое набирает силу наперекор всем смертям.

— Это ты так считаешь, — сказал Пит.

— Так считает вся история мормонов. Нас и прежде изгоняли, на нас нападали и нас убивали. Но мы всегда уходили и собирались в другом месте. И где бы мы ни собирались, там был мир и прогресс. Мы никогда не стоим на месте. Уверяю тебя, что нам даже не придется подниматься в горы, чтобы найти своих. Они вышлют людей, которые встретят нас и помогут избежать опасностей. Именно так они поступали еще во времена переселенцев.

Все это время Тина смотрела только на Тига и ни разу не взглянула на Пита. Но краем глаза она заметила, как Пит сразу поник, увидев, что Тиг кивнул головой.

— Я-то думал, что вы не настолько спятили, чтобы после всего, что с вами случилось, пытаться туда дойти. Мне очень хотелось бы верить, что у вас это получится.

— Господь защитит нас, — сказала Тина.

— Он это делал спустя рукава до тех пор, пока с нами не пошел Тиг, — заметил Пит.

— Но ведь Джейми пошел с нами, разве не так? Как вы думаете, Джейми, почему вы оказались на нашем пути именно тогда, когда вы были нам больше всего нужны?

Тиг улыбнулся.

— Думаю, потому, что я просто обыкновенный стареющий ангел, — отшутился он.

Уже наступила Пасха, а решение так и не было принято. В пасхальное воскресенье они устроили церковную службу, правда, в этот раз никто не читал проповедь. Они лишь каялись и просили прощения, но теперь делали это совсем не так, как в прежние дни, когда люди вставали и бубнили все эти заученные Благодарю-Тебя-За или Я-Знаю-Что. На этот раз все шло от чистого сердца. Они говорили об ужасном и чудесном, о том, как любят друг друга, и о том, как порой пеняют на Господа. Но в конце каждый из них говорил о вере, благодаря которой все получается. Спустя некоторое время они стали обсуждать то, о чем в течение всех этих месяцев старались говорить лишь намеками. Это касалось событий, которые произошли почти год назад, в мае. Они говорили об ужасной гибели множества людей, с которыми были знакомы, которых любили и которых им теперь так не хватало. Но хуже всего, как они считали, было то, что сами они остались в живых.

Первой об этом заговорила Чери Энн Би. Ей было всего семь лет, и она еще даже не была крещена. Тем не менее она тоже каялась на пасхальной службе. Она закончила свое покаяние простыми словами, от которых у Тины чуть не разорвалось сердце. «Мне жаль, — сказала она, — что я в тот день не заболела и не осталась дома. Тогда бы я могла уйти вместе с мамочкой и папочкой и навестить Отца Небесного». Чери Энн даже не плакала, она чистосердечно верила в то, что ей было бы лучше разделить участь своих родителей. Тина сидела и слушала ее со слезами на глазах. Она не знала, что именно вызвало эти слезы: то ли жалость к этой девочке, то ли сожаление о том, что сама она уже не способна верить так искренне, и что ей не хватает восхитительной убежденности этой девочки в том, что смерть — это лишь средство прийти к Господу, который пригласит тебя войти в его дом и жить с ним.

— Мне тоже жаль, — сказал брат Дивер. И он заплакал, слезы покатились по его щекам. — Мне жаль, что я в тот день пошел на работу. Мне жаль, что Воины Христовы побоялись провоцировать черную общину Гринсборо и не пришли за мной. Они не схватили меня в классе и позволили мне взять на руки моих умирающих крошек.

— Его дети были уже не крошки, — прошептал Скотти Портер, обращаясь к Тине. — Они были старше меня.

— Для родителей дети всегда остаются крошками, — сказала в ответ Тина.

— В то утро я позвонила маме, — сказала Аннали. И чудо из чудес — она тоже плакала. Ее лицо смягчилось и стало по-детски беззащитным. — Я сказала ей, что Пит заберет детишек из школы и мы устроим пикник у пожарной станции. А она ответила: «Мне ошенъ жаль, што я не могу к вам прийти». А потом она сказала: «Я не могу больше разговаривать, Анни Лиди, кто-то стучится в дверь». Кто-то стучался к ней в дверь! Это были они, а я вот болтала с ней по телефону и даже не удосужилась сказать ей в последний раз, что люблю ее.