Дети Разума - Кард Орсон Скотт - Страница 62

— А, — сказала Квара. — Работала. Но я не могла произносить «слова», которые записал вирус Десколады, и наблюдать, какой ответ мы получим.

— Слишком опасно, — сразу встрепенулась Джейн. — Абсурдно опасно. Десколадеры способны создавать вирусы, которые полностью разрушают биосферу, и они настолько бездушны, что используют их. А ты предлагаешь отдать им оружие, которое они использовали, чтобы опустошить планету пеквенинос, когда теперь оно, вероятно, содержит полную запись не только метаболизма пеквенинос, но и нашего тоже? Почему бы просто не перерезать себе горло, а кровь отослать им?

Миро заметил, что возражения Джейн, можно сказать, ошеломили остальных. Частично их реакция могла быть вызвана различием между неуверенностью в себе Вэл и твердой позицией, которую занимала Джейн. Кроме того, Джейн, которую они знали, была больше похожа на компьютер и не такая напористая. Но сам Миро не слишком удивился и поэтому нарушил тишину:

— Квара права, Джейн. Мы не располагаем бесконечным количеством времени для дешифровки, у нас есть от силы несколько недель. Или даже меньше. Нам нужно спровоцировать лингвистический ответ. Посмотреть на их реакцию и проанализировать различие между первоначальными заявлениями, обращенными к нам, и позднейшими.

— Мы отдаем слишком много, — настаивала Джейн.

— Кто не рискует… — пожал плечами Миро.

— Если рискнешь слишком сильно — все умрут, — съязвила Джейн.

Но в этой язвительности был знакомый ритм, какое-то озорство: мол, я всего лишь балуюсь. И она исходила не от Джейн -"

Джейн никогда так не говорила, — а от Вэл. Миро больно было слышать это и в то же время приятно. Двойственные реакции Миро на все, что исходило теперь от Джейн, постоянно держали его в напряжении. «Я люблю тебя; скучаю по тебе; я горюю о тебе», — твердил он мысленно, а та, к кому он обращался, казалось, менялась на глазах.

— Наша ставка — всего лишь будущее трех разумных видов, — добавила Эла.

С этим они все повернулись к Огнетушителю.

— Не смотрите на меня, — открестился он. — Я просто турист.

— Давай, — сказал Миро. — Ты здесь потому, что ваш народ рискует точно так же, как и мы. Это тяжелое решение, и ты должен проголосовать. На самом деле вы рискуете даже больше нашего, потому что даже самые старые коды Десколады, которые у нас имеются, могут полностью раскрыть всю биологическую историю твоего народа с тех пор, как вирус впервые появился среди вас.

— Значит, — рассудил Огнетушитель, — это может означать, что еще с тех пор они знают, как нас уничтожить, и мы ничего не теряем.

— Послушайте, — обратился ко всем Миро, — у нас нет никаких доказательств, что у этих существ есть какой бы то ни было вид космических полетов. Они рассылали только зонды.

— У нас просто нет других сведений, — напомнила Джейн.

— И у нас нет никаких свидетельств, что кто-то пришел вслед за Десколадой, чтобы посмотреть, насколько эффективно она трансформировала биосферу Лузитании и подготовила ее для заселения колонистами с этой планеты. Так что если у них действительно имеются колонистские корабли или если они уже в пути, то получается, нет никакой разницы, поделимся мы этой информацией с ними или нет, а если они не отправили ни одного, это означает, что они не могут.

— Миро прав, — поддержала его Квара. Миро вздрогнул.

Ему было неприятно оказаться союзником Квары — это значило попасть под огонь раздражения, вызванного ею. — Если коровы уже вышли из сарая, так зачем трудиться закрывать дверь, а если они все равно не могут открыть дверь, зачем вешать на нее замок?

— Что ты знаешь о коровах? — презрительно спросила Эла.

— После стольких лет, сколько я прожила и проработала с тобой, — окрысилась Квара, — можно сказать, что я — эксперт.

— Девочки, — вмешалась Джейн, — возьмите себя в руки.

Снова все, кроме Миро, удивленно посмотрели на нее. Вэл не стала бы вмешиваться в семейный конфликт; и Джейн бы такого не сделала, хотя, конечно, Миро привык переговариваться с ней постоянно.

— Все мы понимаем, что рискуем, передавая им информацию о себе, — отвлек внимание Миро. — И в то же время понимаем, что не продвигаемся вперед, но возможно, сможем понять хоть что-нибудь в структуре этого языка, если получим ответ на то, что передадим.

— Мы не передадим и получим, — возразила Джейн, — а передадим и передадим. Мы поделимся с ними информацией, которую они, возможно, не могут получить никаким другим путем, и эта информация может четко обрисовать им все, что необходимо знать, чтобы создавать новые вирусы, которые смогут противостоять всему имеющемуся у нас против них оружию. И пока у нас нет никакой идеи ни о том, как это информация кодируется, ни о том, где расположено каждое из специфических данных, как мы сможем интерпретировать ответ? Кроме того, а что, если ответ будет новым вирусом, предназначенным для того, чтобы нас уничтожить?

— Они пришлют нам информацию, необходимую, чтобы создать вирус, — четко произнесла Квара, и ее голос буквально задрожал от презрения, как будто она думала, что Джейн самое тупое создание из всех, кто когда-нибудь приходил в этот мир, а не богоподобный блестящий разум. — Но мы не будем его создавать. А пока он остается простым графическим представлением на экране компьютера…

— То-то и оно, — вставила Эла.

— Что оно? — удивилась Квара. Теперь была ее очередь раздражаться, потому что Эла была, очевидно, на шаг впереди.

— Они не принимают сигналов и не выводят их на экраны компьютеров. Мы делаем это потому, что у нас есть язык, использующий символы, которые мы способны видеть. А они должны читать эти передаваемые сигналы непосредственно. Они воспринимают код и как-то интерпретируют его, следуя инструкции собрать молекулу, которая описана в передаваемом сигнале. Они «читают» ее через… Через что? Запах, воздух? Главное то, что, если генетические молекулы являются их языком, у них должны быть специфические органы чувств, вроде того, как мы получаем письменные изображения своей речи посредством глаз.

— Понятно, — отозвалась Джейн. — Ты предполагаешь, что они и от нас ожидают, что мы соберем те молекулы, которые они пришлют нам, а не просто прочитаем их на экране и попытаемся понять их предназначение.

— Если делать выводы на основании того, что нам известно, — кивнула Эла. — Возможно, именно так они добиваются подчинения. Или атакуют. Отправим им сообщение. Если они «услышат», им придется сделать это, читая молекулы своим телом и позволяя им произвести свой эффект. Таким образом, если эффект — отрава или смертельная болезнь, одно прочтение сообщения подвергнет их опасности. Что-то вроде того, если бы слова лупили нас по шее. Чтобы что-нибудь услышать, нам надо было бы лечь и позволить кому-то выбранным им инструментом передать сообщение. Если это палец или перо — тогда славно, а если плотницкий топор, или мачете, или кувалда? Слишком плохо для нас.

— Все может быть совсем не так фатально, — довольно спокойно заявила Квара, ее соперничество с Элой забылось, как только она смогла самостоятельно развить идею. — Молекулы могут быть устройствами, изменяющими поведение. «Слушать» их в буквальном смысле означает послушание.

— Не знаю, правы ли вы в деталях, — высказалась Джейн. — — Но в этом случае у эксперимента больше шансов на успех. Кроме того, отсюда следует, что у Десколадеров нет в распоряжении возможности атаковать нас прямо. Это снижает вероятный риск.

— А люди еще говорят, что без компьютера ты не черта не смыслишь, — бросил Миро.

И тут же смутился. Он заговорил с ней так же легкомысленно, как если бы проговаривал слова про себя, а Джейн слушала его через сережку. Но теперь слова, поддразнивающие ее потерей компьютерной сети, прозвучали незнакомо и холодно.

Он мог пошутить таким образом с Джейн в сережке. Но Джейн во плоти была другим делом. Теперь она стала человеческим существом. С чувствами, с которыми нужно считаться.

"У Джейн всегда были чувства, — подумал Миро. — Но я почти не думал о них, потому…, потому что не должен был.