Колдовские страсти - Жукова-Гладкова Мария - Страница 17

Тогда я позвонила к Зойке, зазвала ее к себе и рассказала им на пару с нашей бабушкой последние новости.

Петька снова заявил о том, что готов жертвовать собой и подставляться.

– Чего хочешь? – хитро глянула на него Зойка. – Меня-то не обманешь, как мать. Я в благородство помыслов не верю. Матери, как ты знаешь, я обещала пятьдесят процентов, ну вам всем в смысле. А ты лично чего хочешь?

– Мотоцикл, – выдохнул сынок.

– Так украдут же, если на улице ставить будешь, – заявила бабушка.

– Сюда к нам на площадку возить буду, – сказал Петька.

– Лифт сломаешь, – заметила я.

– Так и хорошо. Ты, мама, уже сколько времени пешком по лестнице ходить собираешься? – съязвил сынок. – С какого понедельника?

Я скромно потупилась, Зойка хихикнула, а бабушка начала вставлять внучку за то, что он о ее больных ногах не думает.

– Ладно, хватит делить шкуру неубитого медведя, – прервала я дискуссию. – Пока у нас денег нет и, возможно, не будет. И вообще давайте не только о деньгах думать, но и о людях.

Зойка закатила глазки.

– Я серьезно. Дети, подростки, молодые люди пропадают. Мы реально можем что-то сделать. Хотя бы что-то! И должны сделать. Мораль, нравственность – это, конечно, все высокие слова. Но тем не менее! Меня вот это все задело! Да что же такое происходит вокруг нас?! Согласна: деньги всегда кстати, я от них никогда не отказываюсь, но тут я готова лезть в пекло просто за идею! Да, дура, знаю, что ты сейчас скажешь, Зоя, но уж такая, какая есть. Я росла не в теперешние времена, когда утеряны все ценности, люди стали озлобленными и не желают помогать друг другу. Меня трясет всю после того, как я узнала, что вокруг нас творится.

Я грохнула кулаком по столу, а потом заревела. Петька тут же принялся меня утешать и говорить, что он обойдется без мотоцикла, раньше без него жил и дальше проживет и как-нибудь потом на него заработает, а еще лучше на машину, чтобы меня возить. Бабушка заявила, что она мною гордится и что ее сын знал, на какой женщине жениться. Наша бабушка тоже была готова бескорыстно взяться за расследование, которым, по идее, кроме нас, никто не занимается. И Васиных сына с племянником надо спасать – они нам, можно сказать, почти родные. Хотя шут знает, у кого они – у китайцев или отечественных граждан.

– Ох, идиотки, – покачала головой Зойка. – Ну кому сказать. Но вообще-то вы правы, тетки. Я ведь сама-то тоже завелась, когда клиенток наслушалась… Меня-то ведь тоже задело. Иначе бы к вам не пришла и не выдала тут вам все… Ладно, давайте думать, что дальше предпринять. Заработаем на этом деле – хорошо, не заработаем… ну хоть чем-то интересным себя займем, а то я, если честно, уже устала – каждый день про одно и то же от клиенток слушаю… Надоело… Чего-то новенькое нужно.

В общем, мы решили, что Петька завтра же наведается в уже печально известный нам культурный центр, скажет, что слышал про него от Кости (решили ссылаться на него, а не на кого-то из исчезнувших ребят), выяснит, какие кружки, секции, или как там это называется, там реально действуют (практика вполне может отличаться от рекламы), выберет что-то наиболее приемлемое, сходит на пару занятий, а там видно будет. Главное, что окружающие Петьку взрослые уже начеку. А кто предупрежден – тот вооружен. В качестве средства самообороны мы планировали дать Петьке с собой дезодорант отечественного производства (ввиду отсутствия пистолетов и даже газовых баллонов в нашем доме). Но, в общем-то, отечественный дезодорант – это грозное оружие, в особенности против иностранцев.

Затем я позвонила Людке Бояровой, чтобы выяснить, не поступала ли в эфир какая-то новая информация о китаянках или китайцах. Людка на меня рявкнула, что я могла хотя бы в программу взглянуть и выяснить, что криминальные новости после двенадцати ночи могут быть только московские, наших нужно ждать до завтра.

– А в газетах ничего не надыбала? – уточнила я.

– Да нет, в общем… Специально теперь ищу что-нибудь про ваших новых знакомых, – засмеялась Людка. – Чего услышу – сообщу.

Стоило мне положить трубку, как телефон зазвонил.

– Татьяна Александровна? – спросил мужской голос с легким акцентом. – Это господин Лим. Я не поздно? Но я знаю, что вы поздно работаете и поздно ложитесь, а утром долго спите, тем более ваш номер был весь вечер занят.

Я искоса глянула на бабушку, прислушивавшуюся к разговору: она у нас любительница поболтать с подружками. Живут-то теперь в разных концах города, личное общение ограничено, так что в перерывах между сериалами старушки активно общаются по телефону, эти сериалы обсуждая. А все остальное время Петька в Интернете болтается, тоже линию занимая. Дозвониться к нам на самом деле весьма непросто.

– Нет, нет, не поздно, господин Лим, – ответила я, чтобы мои все слышали, с кем я разговариваю. – Как себя чувствует Мей Лу?

– Гораздо лучше, спасибо. Мы с Мей Лу хотели бы пригласить вас к нам в гости. Вы же никогда не пробовали блюда китайской кухни? Вы свободны завтра вечером?

– Да, – пролепетала я, пожалев, что у меня старый аппарат и в нем нет громкой связи, чтобы сгрудившиеся вокруг меня Петя, Анна Ивановна и Зойка могли все слышать, а то еще лопнут от перенапряжения барабанных перепонок.

Господин Лим сказал, что пришлет за нами с бабушкой машину, и назвал время – я как раз приведу себя в порядок после работы.

Я его вежливо поблагодарила, и мы распрощались.

– Ну что, завтра в пекло? – хохотнула Зойка.

– Типун тебе на язык! – прикрикнула на нее Анна Ивановна.

– А я как раз в центр наведаюсь вечерком, – сказал Петя. – Не надо, чтобы ваш Лим меня тут видел. И как хорошо, что он меня не пригласил.

– Ну а я буду держать оборону, – сказала Зойка. – И диспетчером на телефоне работать. Мало ли что, тетки… И кстати, Таня, дай-ка мне телефон твоей Людки. Может, она чего интересное завтра высмотрит или вычитает. А после вашего возвращения обменяемся информацией.

На том и порешили.

Вася домой так пока и не вернулся. Никаких сведений о его сыне и племяннике не поступало.

Глава 8

На следующий день, за час до назначенного господином Лимом времени, мы с бабушкой стали приводить себя в порядок. Петька уже отправился в культурный центр на разведку.

Я, как и обычно перед ответственным мероприятием, вытряхнула из шкафа на диван весь свой гардероб и принялась за ревизию, размышляя над двумя вечными женскими проблемами: надеть нечего, а места в шкафу не хватает. Вначале была идея облачиться в мою любимую черную юбку с белой блузкой и прихватить с собой английский пиджачок. Но когда натянула юбку, глубоко задумалась, что в ней, пожалуй, мне придется отказывать себе сегодня в китайских деликатесах – или чем нас там кормить собираются. Пуговица грозилась отлететь после ста граммов пищи. А съем я далеко не сто грамм, я себя знаю…

При виде меня в юбке, стоящую в раздумье перед зеркалом, Анна Ивановна всплеснула руками:

– И в нее уже не влезаешь?!

– Как видите – влезла.

– Влезла-то влезла, но идти в ней нельзя. Ты же понимаешь сама, Танюша?

Потом бабушка выступила с предложением облачиться в платье – без пуговиц, крючков и прочих застежек, – чтобы я чувствовала себя комфортно и не думала о том, что у меня что-то отлетит или лопнет.

Но мне то платье, которое бабушка имела в виду, не нравилось. Анна Ивановна выкопала его на «помойке», ну то есть на раскладушках, с которых торгуют секонд-хендом из Америки. Там вообще бывает много вещей моих размеров, не то что в наших магазинах. У нас производители почему-то считают, что женщины крупных габаритов должны носить лишь ситцевые халатики – или еще что-то подобного плана. Нигде ничего приличного на себя я найти не могу – только на «помойках». Говорят, в Финляндии шмоток на меня полным-полно, но ехать туда дорого, да и одежда там недешевая, не то что у нас на раскладушках, где иногда и за сотню что-то можно отхватить. Правда, в основном на меня за пятьсот продают. Но и это по-божески.