Жизнь после брака - Жукова-Гладкова Мария - Страница 5

– Ты же наследница…

Ну конечно! Вопрос наследства не мог не прийти в голову Норке.

– Не я, а мои дочери. Нора, неужели ты думаешь, что я могла… убить кого-либо? И зачем мне убивать бывшего мужа? Через пять лет после развода?

Норка усмехнулась:

– Ты нашу милицию не знаешь.

– Что ты имеешь в виду? Ты на самом деле считаешь, что меня могут заподозрить?

– У тебя на всякий случай алиби есть?

– На ночь с пятницы на субботу? Дома спала. С дочерьми. Но…

– Варвара, я не хочу тебя пугать заранее. Но на всякий случай готовься к самому худшему.

– Почему?! – испугалась я.

Норка тяжело вздохнула:

– Ты знаешь, что у меня в автомобильной катастрофе погибли муж и сын.

Я кивнула, да Норка и не задавала вопроса. Это была констатация печального факта.

– Так вот, я была одной из подозреваемых.

Я открыла от удивления рот. Норка продолжала рассказывать, не выражая никаких эмоций. Выражение лица у нее стало жестким.

По ее словам, милиция выяснила, что с машиной Ашота что-то было не так. Норка не могла объяснить деталей. Она в устройстве машины, как и я, совершенно не разбирается. Она знает, на что нужно нажимать, чтобы автомобиль ехал, – и все. Но как это докажешь?

В конце концов милиция так и не смогла определить, был ли в машине заводской брак или кто-то очень умело «поработал» с тормозами. Но круг подозреваемых все равно составила.

– Я орала, рыдала – они не хотели ничего понимать. Неужели кому-то могло прийти в голову, что я пойду на убийство своего ребенка?! Потеряв первого десять лет назад…

– Ты потеряла первого ребенка? – пораженно спросила. Этого я не знала.

– Да, – кратко ответила Норка. – Но не будем об этом. И теперь я потеряла еще и второго… И родственники Ашота в милицию бегали, на мозги капали, говорили, что мне было выгодно его убить. А сами на этот центр претендовали. Но ничего у них не вышло. Центр записан на меня. Ашот занимался решением вопросов с чиновниками – из всех инстанций, а я, как тебе известно, непосредственно работой с клиентами. Мне пришлось потратить очень много денег на адвокатов. Центр я отбила, а потом доказала этим родственникам, что это мое детище! Мое!!! – выкрикнула Норка, потом опять заговорила спокойным голосом: – Ты же видишь, как я его расширила за эти два года? А они-то говорили: это все Ашот, это все Ашот, ты – никто, ничего не умеешь, ничего не знаешь. Теперь по крайней мере не лезут. Не из-за моих успехов, конечно. А из-за того, что поняли: ничего не обломится. Я не уступлю.

Норка тяжело вздохнула:

– Но речь не об этом. Речь о том, что милиции нужен подозреваемый. Они смотрят, кому выгодно.

– Выгоднее всех жене Родионова.

– Надейся, что так будут думать все в органах. Но тебе все равно лучше будет нанять адвоката. Я дам тебе адреса, сама позвоню.

– Мне, наверное, нужен будет адвокат по наследственным спорам – из-за моих девчонок. Но в права наследства, если не ошибаюсь, вступают через полгода…

– Заниматься нужно начинать прямо сейчас! – покачала головой моя начальница. – Похороны пройдут – и на следующий день позвонишь адвокату. Он тебе точно скажет, на что ваша семья может претендовать. И действовать начнет – чтобы хищница-моделька не распродала часть имущества раньше времени.

– Но как она может?..

– Варвара, ты в какой стране живешь? Вот поэтому и нужен адвокат. А если милиции потребуется подтверждение того, что с мужем ты не общалась, или еще чего-то, что им там в голову придет, звони мне. Ты у меня самый ценный работник. Я скажу все, что нужно.

Норка печально улыбнулась. Я поблагодарила ее и отправилась работать. Однако работать как обычно не получалось. Все клиентки желали говорить о моем бывшем муже, его убийстве, возможных заказчиках и последствиях. Всех интересовало, что я буду делать.

Меня всегда поражает интерес нашего народа к чужим деньгам, причем ими интересуются люди любого достатка. Взять хотя бы развод одного известного олигарха, любителя футбола и яхт, с матерью его пятерых детей. Что больше всего интересовало народ? Сколько кому достанется денег и какое имущество. Будут пилить какую-нибудь белоснежную красавицу или не будут? А еще один очень политизированный процесс над другим, когда-то самым богатым олигархом? Кого-то интересовала и политика, и желание олигарха в нее влезть? Да нисколько! Все обсуждали, удастся ли ему сохранить миллиарды и сколько именно.

С трудом доработав до конца дня, я с облегчением отправилась домой.

Глава 4

На лестничной площадке курил ОМОН. Нет, не подумайте чего плохого, ОМОН приехал не за мной. Просто в квартире напротив проживает один холостой сотрудник, у которого часто собираются друзья. Я радуюсь, что живу по другому стояку и до меня громкие песнопения почти не долетают. Бедные соседи сверху, снизу и сбоку не решаются никуда жаловаться и милицию не вызывают. Чего ее вызывать, если она как раз и отмечает какой-то праздник, или возвращение из командировки в Чечню, или я не знаю что. Поводы находятся примерно раз в неделю.

– Здравствуйте, Варвара Игоревна! – поздоровался сосед, который при встрече со мной всегда демонстрировал свои лучшие качества. Со мной он почему-то всегда вежлив и робок, поэтому, когда кто-то рассказывает про безумные рейды ОМОНа, который что-то сокрушил, я с трудом представляю в его рядах Василия. Хотя если объективно взглянуть на рост, вес и мышцы молодого человека, торчащие из-под майки…

Я тоже вежливо поздоровалась – одновременно с Василием и его друзьями.

– Варвара Игоревна, к вам следователь пришел, – продолжал Василий. – Ваши девочки его не пустили. Сказали, что незнакомым людям дверь не открывают. Молодцы. Все правильно. Мы тут как раз с ребятами подъехали… В общем, мы следователя к себе забрали, все ему рассказали.

– Что «все»?

– Про вашу семью, как вы много работаете… Что, я не знаю, как с прокурорскими разговаривать?

Так, прокуратуру не любим, – поняла я. Учтем.

– А где сейчас следователь? – на всякий случай уточнила я.

– Спит под батареей, – сообщил сосед. – Слабаком оказался. Если очухается, то завтра с утра к вам зайдет. Хотите на него посмотреть?

– Хочу, – сказала я.

Незнакомый мне мужик средних лет и в самом деле спал на грязном полу под батареей, рядом с длинным рядом пустых бутылок, причем и из-под дорогих коньяка и виски, и из-под дешевых портвейна и водки. Василий с друзьями пил все. А если еще родственники приезжали со своим самогоном… родственники тоже всегда пели. Мне все-таки очень повезло, что я живу по другому стояку.

– С нами не выпьете? – предложил Василий. Он мне всегда предлагает, я всегда отказываюсь. – Мы уже вашего мужа помянули.

– А он что-нибудь говорил? – кивнула я на сладко спавшего следователя. Василий и все его друзья казались мне абсолютно трезвыми, но им много нужно, чтобы заснуть. Все-таки крепкие ребята служат в ОМОНе.

– Брата жены-модели подозревают, – сообщил один коллега Василия. – Ну и ее, конечно, тоже. В сговоре. Там бабка какая-то из соседнего дома видела, как шурин вашего мужа по веревке из окна спускался. От модели.

Я моргнула:

– Брат спускался от Катьки?! Чтобы убить Родионова?

– Мы точно не знаем, как дело было. Но поняли, что там в соседнем доме коммуналки, и народ за жизнью жильцов вашего дома, то есть вашего бывшего дома, вел наблюдение. Ведь интересно же, как олигархи живут? Это ж не московская Рублевка, где богатые от народа отгородились! У нас-то в городе в старой части и элитные квартиры, и коммуналки остались. И никого за забором нет. То есть, конечно, дома улучшенной планировки и даже целые кварталы отделены, но вначале-то все старый фонд покупали и реставрировали, как ваш муж.

Я кивнула. Эти свидетели меня радовали. Ко мне не будет никаких претензий. Меня там видеть не могли целых пять лет.

Но, значит, в свое время и за мной наблюдали? Так, а из какого же дома?