Запоздавшее возмездие или Русская сага - Карасик Аркадий - Страница 13

Узколобый и волосатый тоже не собирались уходить. Маришка понесла им тяжеленый поднос с кушаньями и спиртным. Вряд ли рэкетиры просто убивают время, оно у них тоже дорого стоит. Значит, чего-то или кого-то ожидают.

— Маришка! — негромко, в очередной раз, позвал Дружинин.

— Слушаю вас, господин?

— Знаешь, все же я проголодался. Принеси, пожалуйста, сосиски с гарниром, приличный салатик, желательно с грибами, и рюмку коньяку.

Подобное угощение тощим бюджетом сыскной фирмы не предусмотренно. Но, во-первых, все эти расходы спишутся на заказчика, во вторых, Ромка получил солидный аванец именно на подобные мероприятия.

Петьку настораживает настырность рэкетиров. Другие, получив мзду, не медля, покинули бы кафе, а эти упорно сидят, склонив друг к другу головы. Тихо переговариваются… О чем?

Детектив до звона в ушах прислушался — ничего: бум-бум-бум. Невнятное бумканье, как это ни странно, успокоило. Он с аппетитом оприходовал микроскопическую порцию сосисок и пяток, так называемых, богатырских пельменей. Бедные богатыри, подумал он, наверно, окончательно отощали на подобной диете!

Работать вилкой и зубами, следить за подъездом девятиэтажки, контролировать поведение рэкетиров и изображать ленивое равнодушие отдыхающего человека — невероятно сложная, практически невыполнимая задача. И все же детектив старался совместить несовместимое! По спине стекали липкие струйки пота, голова кружилась, в глазах появиась неприятная резь.

— Маришка, принеси еще сосисок. Они у вас — пухленькие, вкусные… как ты, — выдал Петька очередную пошлятину.

Девушка поощрительно улыбнулась, но тут же изобразила невинную стыдливость.

— Вы скажете…

Половина десятого. Убрана третяя порция горячего, выпита третяя рюмка армянского коньяка. Рэкетиры трудолюбиво разделывают жаренного поросенка, орошая его кетчупом и сдабривая коньяком. Иногда бросают на усатого детину вопрошающие взгляды. Петька отвечает им тем же. Разве только не подмигивает.

Десять утра.

Наконец, свершилось! Из подъезда нерешительно вышла богато одетая молодая женщина. Жаль, нельзя воспользоваться биноклем, но и без него видно — Видова, верная спутница жизни бизнесмена Абрека Валуяна.

— Маришенька, подойди, пожалуйста, — косой взгляд детектива зафиксировал, как у длиноволосого и узколобого при появлении Видовой вытянулись щеи и загорелись глаза. — Нет, нет, больше ничего приносить не нужно. Наелся… Просто скажи, кто там стоит на тротуаре? На редкость красивая женщина!

Петька совершил непростительную ошибку: говорить о женской красоте можно только в адрес собеседницы. В противном случае изрядно затасканный комплимент немедленно вызывает противодействие.

— Красивая? Непонятно, где у мужчин глаза — на затылке? Жена Валуяна, по моему мнению, более походит не на красивую даму, а на ободранную кошку!

— Так это жена Валуяна?

— А кто же еще?

Рэкетиры переглянулись и поднялись из-за столика. Ни о каком расчете и речи быть не может, пусть хозяин скажет спасибо, что, вместе со своей зачуханной забегаловкой, остался невредим.

— Пожалуй, тоже пойду… Сколько с меня причитается? — в свою очередь заторопился Дружинин.

Услышав умопомрачительную цифру, он не стал возражать — аккуратно отсчитал запрошенную сумму и двинулся по тротуару вслед за рэкетирами. Так и шли: впереди плыла над асфальтом тротуара Ольга Карповна, в полусотне метрах за ней — узколобый и волосатый, впритирку к ним — Дружинин.

Начало одинадцатого.

Утренние потоки работающих москвичей освободили улицы, наступило время домохозяек. Бабушки и пожилые женщины заполонили рынки и магазины. Скоро — обед, а его еще нужно приготовить. Состоятельные покупают телятину, нищие пенсионеры и безработные — обычные кости, именуемые суповыми наборами. Для богатых взвешивают треску и лососину, беднякам — дерьмовую кильку. Нарядно одетые дамы возвращаются домой в шикарных иномарках, за рулем которых — наемные водители, бедняки — в переполненных метропоездах, автобусах и трамваях.

Равноправие?

И все же московские улицы выглядят нарядно. Будто по ним не прокатился тяжелый каток реформ и кризисов. Светлую картину всеобщего благодентствия нарушают шеренги нищих и увечных. В дореволюционные времена они группироваолись на папертях церквей, сейчас заполонили улицы, подземные переходы, парки и скверы.

На углу Видова остановилась. Автобусная остановка — на другий стороне улицы, но перейти к ней не так просто — по проезжей части катится разноцветный табун автомашин. Молодые ребята бросаются под колеса, чудом избегают ударов бампферами. Их можно понять: время — деньги, каждая минута на счету. Толстый старикан предупреждающе поднял над головой сучковатую палку, безбоязненно пошел через дорогу. Завизжали тормоза, матерно заорали водители.

Видова не рискует — терпеливо ждет. Стоит, нетерпеливо постукивая носком модной туфельки, поминутно поглядывает на изящные наручные часики. Героиня опаздывает на встречу с героем-любовником? Или — с подругой?

Все произошло настолько неожиданно и быстро, что Дружинин не успел вмешаться в уличную сценку. Возле ожидаюшей женщины остановился белый «каблучек» — машина для перевозки мелких грузов. Рэкетиры споро открыли заднюю дверцу, затолкали туда Видову, прыгнули сами. Детектив ухватил узколобого за рукав, оторвал. В ответ получил сильный удар ногой по диафрагме, который согнул его, заставил закашляться.

Когда он очухался, «каблучек» насмешливо фыркнул и ловко вписался в поток транспорта. Номера Петька разглядеть не успел. Зато увидел, как спокойно отдыхающий на противоположной стороне «опель» вдруг сорвался с места и помчался вслед за «москвичем»…

Глава 5

Ровно в семь Романов припарковал верного «жигуля» к тротуару. Нет, Боже избавь, не рядом с подъездом здания — в стороне, под прикрытием шикарной «ауди». Достал из бардачка купленную по дороге газету и принялся за изучение ругательных и хвалебных статей. Пусть любопытные прохожие думают, что мужик ожидает запаздывающую супругу, вот и знакомится на досуге с прокисшей информацией.

Детектив терпеливо ожидал выхода на сцену своего героя.

Без четверти восемь на тротуаре появился гаишник. Медленно, словно пересчитывая, прошелся по строю припаркованных иномарок и, задумчиво покачивая жезлом, остановился напротив романовского «жигуленка». Дескать, откуда взялась в чистопородном стаде эта паршивая овца?

— Ожидаешь кого?

Знака о запрещении стоянки нет, бояться нечего. К тому же, в кармане лежит непробиваемое, неоднократно опробованное удостоверение частного детектива.

— Отдыхаю, — с оттенком язвительности проинормировал Романов. — Устал за рулем.

Гаишнику скучно бродить по малонаселенной легковушками улице, искать у них «пятое колесо». Беседа с симпатичным мужиком — приятный сюрприз. С водителями важных «персоналок» не побалдеешь — ведут они себя строго, будто эта самая дурацкая строгость повышает имидж их хозяев.

— Понимаю, — лейтенант прислонился к крылу «жигуля», достал из кармана пачку «явы». Закурил. — Сам иногда за рулем устаю — ноги-руки отнимаются… Как тачка, тянет?

— Местами тянет, — глубокомысленно подтвердил Романов. — А тебя что, друг, поставили пасти иномарки?

Обычно милиционеры всех мастей реагируют на тыканье, как бык на красную тряпку. Самое меньшее — требуют пред"явить документы. Но этот, похоже, молодой, еще не опытный, не битый. Широко улыбнулся.

— Приставили. Недавно взорвали один «мерс», водителя — насмерть, пассажира — одного из видных политиков — поранило.

— И что, теперь возле каждого дома — такое же дежурство?

— Нет, не у каждого. Здесь живет депутат Думы…

Очередная новость! Если герой-любовник — главарь мафиозной группировки, то он проживает в одном и том же доме с думцем? Мало того, возможно, вместе выбегают на физзарядку, встречаются возле лифта, перекуривают. Своеобразный симбиоз, сосуществование.