Нежная королева (Хельви — королева Монсальвата) - Елисеева Ольга Игоревна - Страница 64

Первое за время царствования доброй королевы Хельви Рождество без войны обещало быть щедрым. Столичные кондитеры выставляли в своих лавках целые Вифлеемы, с домами, открытым хлевом, Богородицей, Младенцем, крылатыми ангелами, волхвами в чудных восточных одеждах, пятнистыми коровами из жженого сахара и ослепительно белыми овцами. Такую красоте, конечно, никто не осмеливался есть. После праздника гранарцы выставляли сладкие поделки на крыши своих домов для пташек Божьих, полагая, что небесным бедолагам Господь простит расхищение Вифлеемов по крошкам.

Еще месяц назад Хельви рассчитывала провести этот чудный праздник с мужем. Тепло и тихо, может, даже не участвуя в больших увеселениях, для чего прекрасным предлогом могла стать ее беременность. Королева действительно чувствовала себя неважно. Но теперь круговорот шумных торжеств был единственным, что отвлекало ее от тягостного созерцания Харвея, который таял буквально на глазах.

Третий день рождества был отмечен в королевском замке большим маскарадом. Веселые шумные гранарцы, любившие всякое лицедейство, развлекались от души. Там «медведь» в костюме из домашней шкуры, весь год провалявшейся у камина, драл «козу» с деревянными рогами. Там плясали «фаррадцы» в широких штанах из красного шелка, чалмах из полотенец и мочальных бородах. Там благородные гранарские рыцари, забыв о традиционной заносчивости, в обнимку с дочерями трактирщиков катались на разукрашенных санках с обледеневших берегов Сальвы.

Как и на Ивана Купалу, дворец, город и окрестности превращались в огромный кипящий котел. В этом мелькании масок и цветных тряпок трудно было разобраться, где кто. Соглядатаи, которым д’Орсини поручил наблюдение за послом Беота, сами были не прочь принять участие в яркой круговерти и скоро потеряли сэра Кларенса из виду. Прокурор оказался по-настоящему хитер. Он явился на маскарад в броском алом плаще и маске палача, потом затерялся в толпе, зашел в глубокую нишу у окна, снял и вывернул маску и плащ на другую сторону, которая была совершенно черной. Теперь Кларенс предстал в обличье летучей мыши. Излишне говорить, что дураки-шпионы продолжали искать глазами заметный красный силуэт, бросаясь от одной фигуры в малиновом к другой.

Теперь сэр Джозеф мог действовать совершенно свободно. Найти консорта для него не составляло большого труда, потому что тот вяло болтался где-то возле королевы, не проявляя никакого интереса к празднику, а ее величество принято узнавать в любом костюме по той толпе придворных лизоблюдов, которые не оставляли свою повелительницу даже на маскараде.

Наряд Снежной Девы из белоснежного шелка, расшитого жемчугом и украшенного редкой красоты страусовыми перьями, чрезвычайно шел Хельви. Она ела замороженные фрукты, смеялась и танцевала, кажется, с д’Орсини. Во всяком случае, рыцарь в черном, недвусмысленно изображавший смертный грех, и фигурой, и манерами больше всего напоминал именно командира королевской охраны. Толстого папашу Ламфа трудно было не узнать в костюме бога вина Диониса со спускающимися на плечи, свитыми из изумрудного атласа и стеклянных бус виноградными лозами.

Ни малейшего удовольствия от веселья не выказывал только Король Леса — высокий мужчина в зеленой полумаске и огромном венке из дубовых листьев. Именно он, как магнитом, притягивал к себе взгляд Свища. Прокурор на мгновение даже закрыл глаза, представив эту фигуру на дыбе, чтоб проверить, не ошибся ли он.

Улучив момент, когда Король Леса отошел к одному из стоявших по бокам зала длинных столов, чтоб налить себе горячего вина, которым щедро угощали на празднике, Свищ оказался возле него и слегка приподнял маску. Как он и ожидал, действие было сильным. Лицо консорта окаменело, выразив крайнюю степень отвращения.

— Я ждал тебя, кровосос. — бросил Деми, справившись с первым желанием немедленно ударить посла в челюсть. — Костюм вампира тебе как нельзя более подходит.

— Если еще учесть, что под ним костюм палача! — рассмеялся Кларенс.

— Ты, кажется, этим гордишься?

— Каждый по-своему зарабатывает хлеб. — не мало не смутился сэр Джозеф. — Ты вот, например, всегда был предателем и не стесняешься этого.

Резкий удар по лицу заставил прокурора выронить поднесенный к губам бокал. Вино разлилось по его черному одеянию, оставляя еще более темные, чуть красноватые пятна.

— Я никогда не был предателем, сволочь. — процедил сквозь зубы Деми. — А вот ты весь в крови.

— Не нужно балаганных жестов. — Свищ аккуратно отер лицо полой плаща. — Нас здесь никто не слышит, и самое время поговорить. Я не сделаю тебе ничего плохого, до тех пор пока ты будешь повиноваться приказам короля Дагмара, — прокурор помедлил, — и моим.

Харвей подавил хриплый смешок.

— Брось. — резко оборвал консорта посол. — Я чувствую, когда ты боишься, а когда готов идти на пролом. Там, в Цитадели, тебе нечего было терять…

Деми молчал.

— Сейчас ты боишься. — уверенно продолжал прокурор. — Скоро твоя коронация, жена на сносях… Тебя любят здесь… Многого можно лишиться!

— Чего вы от меня хотите? — сдавленно проговорил Деми.

Свищ довольно хохотнул.

— Вот это уже хорошо. Знаешь, Харвей, что мне в тебе всегда нравилось? — прокурора еще больше насмешил ненавидящий взгляд консорта. — То, что тебя каждый раз приходилось ломать по новой. Выбросил вечером из камеры измочаленные останки, — Свищ осклабился, — а утром опять все сначала. Откуда упрямство бралось? Скажу без лести: ты мой идеал.

Тяжелая рука принца легла на горло послу.

— Говори скорее или проваливай.

Кларенс сделал испуганное лицо.

— Что вы, что вы, ваше высочество, никто и не думал вас обижать! Мне нужна всего лишь мелочь, которая лично вам ничего не будет стоить и только утешит исстрадавшееся сердце нашего бедного короля Дагмара… Убери войска с западно-сальвской границы, ублюдок! А в знак твоей готовности сотрудничать с нами передай мне планы и чертежи новых гранарских укреплений на севере, число и качество заложенных кораблей, карты побережья. Ты всем этим занимался несколько месяцев и как-то забыл поделиться с Беотом.

— Форты сгорели. — бросил Деми. — Ты должен это знать.

— Но вы ведь начали строить новые. — лукаво улыбнулся Свищ. — Неужели ты сейчас не работаешь над макетами? Небось, у тебя полно бумаг, которыми ты мог бы снабдить друзей. А как на счет армии на границе?

— Нет. — сухо сказал Деми.

— Я не расслышал? — Кларенс приложил к уху ладонь.

— Нет! — гаркнул Харвей прямо в лицо послу. — Пусть меня лучше повесят!

Кларенс несколько секунд молчал, продолжая улыбаться.

— Тебя не повесят. — вкрадчиво проговорил он. — Тебя выгонят от сюда. С позором. И думаю, королева утопит твоего ребенка в ближайшем пруду. После разговора со мной, конечно.

— Ты… ты не посмеешь. — выдохнул консорт. — Я убью тебя раньше, чем ты сдвинешься с места.

— Едва ли. — все также мягко промурлыкал Свищ. — Мы хорошо понимаем друг друга, так что не горячись и не обманывай сам себя. Я посмею. — с расстановкой проговорил посол. — А ты нет, потому что я дипломат и обладаю неприкосновенностью. Ты же не хочешь, чтоб из-за твоей вспыльчивости началась новая война?

Деми нехотя снял руку с эфеса маленького придворного кинжала, болтавшегося у него на поясе.

— Приятно иметь дело с умными людьми. — удовлетворенно кивнула Свищ. — Ты принесешь мне то, о чем я просил.

— Нет. — мотнул головой Деми.

— Пусть не сразу. — спокойно продолжал Кларенс. — Но принесешь. Подумаешь и принесешь.

Он исчез от стола также быстро, как и появился, оставив лорда Деми в крайне подавленном состоянии. Сейчас Харвей твердо знал две вещи: он никогда не пойдет на сговор с Дагмаром и никогда не решиться первым поговорить с Хельви. Консорт вспомнил, как полгода назад в Плаймаре королева просила жениха честно рассказать ей все, чем его когда-либо можно будет шантажировать. Тогда они не любили друг друга. Тогда это было сделать намного проще. «Нет», — Харвей с трудом выдохнул. Достаточно и того, что она читала его допросные листы! «Сама все знает. — эта мысль неожиданно пришла Деми в голову, но он одернул себя. — Одно дело знать, а другое слушать омерзительные откровения палача-маньяка. Она ведь беременна, женщины в этом состоянии очень ранимы. А вдруг случится выкидыш?»