Бей ушастых! Часть 3 - Добрынина Марина Владимировна "и Астральная Сказочница" - Страница 42

Я подливаю ему водки.

— Мне Шеон сегодня сказал, что тебе больно находиться рядом с наместником.

— Шеону твоему язык надо оторвать, чтобы не молол всякую чепуху.

Дуська поднимает на мужа осоловевший взгляд и заявляет:

— Не трогай эльфенка. Он хороший.

После чего вновь укладывается.

— Терин, — продолжаю я, — ты же знаешь, что Шеоннель врать не будет. Так в чем дело?

Терин греет рюмку в ладонях, после чего задумчиво произносит:

— Он очень похож на моего брата. И на отца.

— И что?

— Он такой же, как они.

— Не понимаю, тебя что, обижали в детстве?

— Ты, действительно, ничего не понимаешь, Вальдор. Ты не знаешь, что такое расти магом в семье, члены которой максимум, что могут — ветерок создать, чтобы волосы посушить, да замок от взлома зачаровать.

— Они тебя обижали? — удивляюсь я, пытаясь представить себе маленького Теринчика. Получается плохо.

— Нет, Вальдор. Они меня ненавидели. Все, кроме бабушки. Она и настояла на том, чтобы меня отправили в школу. Хотела сохранить мне жизнь.

Глубокомысленно киваю. Вот дружишь с человеком десятилетия напролет, дружишь и не знаешь, что он трагедию пережил.

— Так, а Ларрен здесь причем?

— Ты не понимаешь! Он вылитый отец!

— И что?!

Князь поднимается, берет свою сопящую супругу за плечо.

— Терин, ты не договорил! — возмущаюсь я.

— Тебя это не касается, — заявляет пошатывающийся некромант и исчезает вместе с Дуськой.

Угу, вот и пообщались.

Терин сгрузил меня на кровать и принялся раздевать. Лежу, делаю вид, что в дупель пьяна, и думаю: может быть, есть смысл притвориться, что вот она я проснулась и… и что? Воспользоваться моментом, пока он пьяный, и расспросить подробнее, что там за история с папашей и братом? Или не стоит? Вон он как разнервничался, даже забыл, что типа сдержанный весь такой из себя и Вальдору чуть не раскололся.

Теперь мне хоть понятно стало, откуда такая неприязнь к Ларрену. Отца с братцем он Терину напоминает, а с ними у него, оказывается, не самые нежные отношения были. Причем с раннего детства. Наверно, они — слабые маги, завидовали ему и даже боялись. Представить несложно, как «весело» было ребенку расти в такой обстановке.

Терин мне никогда про свое прошлое и, тем более, про детство не рассказывал. А я и не спрашивала. Нет, мне, конечно, любопытно было, но не настолько, чтобы задавать вопросы. Все равно ведь рассказал бы только то, что счел нужным или вообще ушел от ответа. А это неинтересно. Лучше подождать, когда он сам без вопросов расскажет. Но этого так и не случилось, зато я дождалась другого — мой некромант напился и проговорился Вальдору.

Интересно, понравится ли ему, если сейчас любимая супруга, которую он так старательно пытается избавить от платья, что аж запутался в застежках, проснется и начнет ему мозг выносить всякими неприятными вопросами?

И я проснулась. Открыла один глаз. Тот, который желтый. Пьяненько улыбнулась и проворковала:

— Теринчик, мне это платьице не нравится, так что брось застежки и просто порви.

Он замер. Кажется, не ожидал, что я проснусь да еще такие здравые идеи начну выдавать. Я открыла тот глаз, который голубой, и послала ему придурковатый взгляд.

— Ну, так что, мой сладкий сахар, платье рвем или прямо так радостям секса предадимся?

Терин, наконец, отмер и телепортировал мое платье в неизвестном направлении. Ну, что ж, тоже вариант избавления от противной одежки, которая имеет наглость быть такой трудно снимаемой.

— Дуся, ты не спала.

— Не знаю, о чем ты, но сейчас я точно не сплю, — объявила я и ворчливо добавила, — ты так и собираешься в одежде тут валяться?

— А что, Дульсинея, Вы уже передумали насчет «злых дядюшек» или как Вы там выразились?

— Забудь, — отмахнулась я, — и не выкай мне тут!

— И все-таки, ты не спала.

— Ну, не спала, — призналась я, — только ничего я у тебя спрашивать не буду, даже не мечтай! Захочешь, сам расскажешь.

— Нечего рассказывать, Дусь.

— Ну, нечего так нечего. Суть я уже поняла. Может быть, стоит снять с мальчишки печать и отпустить на все четыре стороны, чтобы глаза тебе не мозолил?

— Его убьют. Горнорыл на него очень зол. Сейчас старейшину только моя печать останавливает. Потом сниму, когда он успокоится.

— Терин, вот скажи честно, если бы Валь тебя не попросил, ты бы позволил его повесить?

— Да.

Так, кажется, брюнет моей мечты впадает в заморозку. Не надо было ему этот вопрос задавать. Дура я все-таки!

— Так как насчет радостей секса? — весело взвизгнула я, схватила Терина за плечи и потянула на себя.

— Настроения нет, — огорошил меня этот гад ползучий, чмокнул в щечку и попытался встать.

— Это что это за фигня? — возмутилась я, — я тебе надоела, да?

— Дуся, ты же знаешь что это не так.

— Откуда мне знать? Я не Шеоннель, я понятия не имею что у тебя на уме!

— Шеоннелю уши бы надрать за длинный язык, — проворчал Терин.

— Я тебе самому уши надеру, задница некромантская! Быстро разделся и…

Меня перебил смех Терина. Нет, даже не смех, а громкий такой резвый ржач. И чего ржет-то? Я так и спросила:

— Ну, и чего мы ржем? Тоже мне, конь ретивый! У Иксиона что ли научился?

— Дуся, я тебя люблю, — сквозь смех выдавил Терин и на этот раз поцеловал меня как положено, а не по-дурацки — в щечку.

Не понимаю, что его так развеселило? Представил, что ли как я его за уши таскаю? В общем-то, мне без разницы, главное, что в итоге настроение у него поднялось, и утро мы провели с пользой. Правда поспать не получилось, потому что явился Гарлан и передал, что Его величество приглашает всех в свой кабинет на совещание. Надо полагать, заставил кого-то из магов отрезвить себя и развил бурную деятельность.

Просыпаюсь в кабинете. Понимаю, что не в том я возрасте, чтобы позволять себе такие развлечения — полночи пить, а утром еще и работать. А надо. Зову слуг. Велю им быстро меня переодеть, причесать, ну и вообще привести в нормальный вид. В максимально возможный нормальный вид. Мои лакеи, все же, не волшебники. Щелкаю пальцами и посылаю одного к Саффе за какой-нибудь травкой от головной боли. Саффа вместо травки присылает Юсара. Тот, изо всех сил стараясь не зевать, машет надо мной руками. Боль постепенно отступает. Юсар удаляется, забыв даже намекнуть на то, что мне следует беречься. Видимо устал, бедняга, ночью. Ему ж сколько сил пришлось оставить, чтобы следы пыток с тела Наливая убрать. Жестокая все же Саффа девка. Не дала выспаться человеку.

А вот в зеркало я даже смотреть не буду. Как бы там Юсар ни старался, вряд ли ему удалось сделать мою физиономию менее опухшей, а глаза не такими красными, как мне кажется.

— Завтрак сюда, — велю я. — И еще, мне нужен Гарлан.

Управляющий появляется, как обычно, незамедлительно.

— Вот что, — говорю, — Гарлан. Собери-ка мне Кардагола, Кира, Терина, Мерлина, Саффу… Кого еще? Ах да! Иксиона и Горнорыла, и еще Лина Эрраде в тронном зале примерно через час. Да, не забудь Ханне об этом сообщить. Не думаю, что она придет, но пусть знает, что мы собираемся. Королева все же. Хотя нет, тогда не в тронном. В большом обеденном. Дусю, то есть княгиню Эрраде тоже можешь позвать. А можешь и не звать. На твое усмотрение. В общем, я жду. И, кстати, завтрак тоже.

Гарлан молча кланяется.

Минут через пять мне приносят завтрак. Смотрю на еду и понимаю — не лезет. Выпиваю литр сока и думаю — чем бы себя пока занять. Ага, придумал. Я вчера не все выяснил у Наливая. Пойду, пообщаюсь. Перед этим забегаю к Саффе, рассудив, что поскольку она уже успела поймать Юсара и направить его ко мне, значит, не в постели.

Саффа уже в своей, как ее назвать-то? Скажем так, мастерской.

— Пойдем со мной, красавица! — велю я, улыбаясь.

— Совещание же позже, — удивляется она.

— Да, но ты мне нужна. Есть еще пара вопросов к Налиэлю.