Спящая кукла - Дивер Джеффри - Страница 54

– Ты сказала Майклу о Нэгле? – спросил Келлог.

Кэтрин кратко изложила то, что им стало известно о жизни Пелла, и добавила, что Нэгл собирается узнать, согласится ли Тереза Кройтон на беседу с ними.

– Значит, ты полагаешь, Пелл остается здесь из-за тогдашних убийств? – спросил О'Нил.

– Не знаю, – ответила она. – Но мне нужна любая информация.

Невозмутимый детектив улыбнулся и заметил, обращаясь к Келлогу:

– Все перевернет, но своего добьется – вот ее стиль работы.

– Которому я научилась у него, – добавила Дэнс, со смехом кивнув на О'Нила.

Тут детектив кое о чем вспомнил.

– О, знаешь, что мне пришло в голову? Помнишь, один телефонный разговор Пелла из «Капитолы» был по поводу денег?

– О девяти тысячах двухстах долларах, – вставил Келлог.

Дэнс была потрясена его памятью.

– И вот что я подумал. Нам известно, что «тандерберд» угнали в Лос-Анджелесе. Вполне логично предположить, что подруга Пелла оттуда. А что, если нам связаться с банками в районе Лос-Анджелеса и попытаться установить, не снимала ли какая-либо женщина такую сумму в течение последних, скажем, месяца или двух?

Дэнс понравилась эта идея, однако чтобы ее реализовать, требовалось немало поработать.

О'Нил повернулся к Келлогу:

– Здесь, мне думается, должны потрудиться ваши коллеги. Казначейство, ФБР, Внутренняя налоговая служба, Агентство национальной безопасности.

– Идея в принципе интересная. Хотя, полагаю, у нас неизбежно возникнут проблемы с нехваткой персонала для ее реализации. – Фактически он высказывал вслух опасения Дэнс. – Ведь речь идет о миллионах клиентов. Насколько я понимаю, лос-анджелесское отделение это не потянет, а в АНБ нам посмеются в лицо. А если девица к тому же была достаточно умна, она снимала небольшие суммы в течение относительно длительного периода времени. Или обналичивала чеки третьей стороны, а деньги накапливала.

– Да, конечно, вполне возможно. Но для нас стало бы настоящим триумфом, если бы мы нашли его подружку. Вы ведь знаете: «Второй подозреваемый…

– …увеличивает шанс поимки преступника в геометрической прогрессии», – закончил Келлог за него цитату из старого учебника по следственному делу, который часто цитировали Дэнс и О'Нил.

Улыбаясь, Келлог выдержал взгляд О'Нила.

– У нас, федералов, гораздо меньше ресурсов, чем многие полагают. Я совершенно убежден, что у нас не будет возможности обеспечить сотрудниками выполнение вашего замысла. Работа, как вы понимаете, грандиозная.

– Легкую работу нам редко подбрасывают.

Майкл иногда бывал резким и упрямым.

– Тебе понадобится ордер? – спросила Дэнс.

– Возможно, чтобы получить имя вкладчика, – ответил О'Нил. – Но если какой-то банк согласится с нами сотрудничать, они могут просто просмотреть операции за определенный срок и сообщить обо всех подозрительных совпадениях. И мы за полчаса получим ордер на раскрытие имени и адреса вкладчика.

Келлог сделал глоток из своего бокала.

– Дело в том, что тут есть еще одна проблема. Меня беспокоит тот факт, что если мы обратимся в упомянутые вами организации с подобной просьбой – со столь незначительным шансом на успех, – они в последующем могут отказать нам в чем-то более существенном.

О'Нил понимающе кивнул:

– Вижу, там у себя вам приходится сталкиваться со значительно более сложными интригами, чем нам.

– Но не будем полностью отбрасывать вашу идею. Я сделаю несколько звонков.

О'Нил взглянул поверх плеча Дэнс.

– Эй, с днем рождения, молодой человек.

Стюарт Дэнс с изготовленным Мэгги и Уэсом значком, на котором значилось «Именинник», пожал руки присутствующим, налил вина в бокалы О'Нила и Дэнс и, обращаясь к Келлогу, сказал:

– Говорите о делах? Здесь подобные разговоры запрещены. Я похищаю вас у этих детей, пойдемте поиграем со взрослыми.

Келлог смущенно рассмеялся и последовал за Стюартом к столу, уставленному свечами, за которым Мартина, вытащив из чехла свою старую гитару, пыталась организовать маленький импровизированный концерт. Дэнс с О'Нилом остались одни. Она заметила, что Уэс внимательным изучающим взглядом смотрит на взрослых. Через несколько мгновений он вернулся к своему варианту «Звездных войн».

– Кажется, он неплохой парень, – сказал О'Нил, кивнув в сторону Келлога.

– Уинстон? Да.

Как правило, О'Нил не обижался на тех, кто отвергал его предложения. Трудно представить себе менее мелочного человека, чем Майкл.

– Ему кто-то недавно угодил сюда, – заметил О'Нил, пошлепав себя по шее.

– Откуда ты узнал? Бинта же не видно.

– Он постоянно прикасается к этому месту так, как люди обычно прикасаются к ране.

Кэтрин рассмеялась.

– Пример превосходного кинесического анализа. Да, рана совсем свежая. Получена в Чикаго. Преступнику, по-видимому, удалось выстрелить первому, но Уин с ним разделался. Подробности он не рассказывал.

Они замолчали, окидывая взглядом двор, детей, собак, огоньки свечей, которые делались ярче от сгущающихся сумерек.

– Мы его возьмем.

– Ты уверен?

– Да. Он сделает какую-нибудь ошибку. Все ошибаются, ошибется и он.

– Не знаю… Он сильно отличается от всех. Он другой. Разве ты не чувствуешь?

– Нет, не чувствую. Он не другой. Он просто немножко больше окружающих.

Майкл О'Нил, самый начитанный человек из всех, кого она когда-либо знала, отличался необычайно простой и даже примитивной жизненной философией. Он не верил ни в зло, ни в добро, еще меньше в Бога и дьявола. Все это он считал абстракциями, отвлекающими от дела, которое состоит в том, чтобы ловить людей, нарушающих правила, существующие (и созданные тоже людьми) ради блага и безопасности человечества.

Ни плохого, ни хорошего. Только разрушительные силы, которые необходимо остановить. Для Майкла О'Нила Дэниэл Пелл был разновидностью цунами, землетрясения или торнадо. Несколько мгновений он наблюдал за играющими детьми, затем сказал:

– У меня такое впечатление, что у тебя с тем парнем, с которым ты встречалась… Все кончено?

Звонил Брайан…

– Ты и это знаешь. От тебя ничего невозможно скрыть.

– Извини.

– Ну, ты прекрасно понимаешь, как все происходит.

Дэнс заметила, что произнесла одно из тех бессмысленных предложений, которыми изобилуют повседневные беседы.

– Да, конечно, понимаю.

Она повернулась посмотреть, как мать справляется с обслуживанием гостей, и встретилась взглядом с Анной, женой Майкла, которая внимательно наблюдала за ними. Анна улыбнулась.

Дэнс улыбнулась в ответ и, обратившись к Майклу, предложила:

– Давай присоединимся к остальным участникам концерта.

– Мне придется петь?

– Ни в коем случае, – поспешила она его успокоить.

Майкл обладал превосходным голосом, низким, с естественным вибрато. Но был начисто лишен слуха. И даже под угрозой пытки не способен был правильно воспроизвести мелодию.

По прошествии получаса, посвященного музыке, сплетням и смеху, Эди Дэнс, ее дочь и внучка внесли ворчестерский бифштекс, салат, спаржу и картофель, посыпанный сухарями и сыром. Дэнс сидела рядом с Уинстоном Келлогом, который среди практически незнакомых людей держался превосходно. Он даже рассказал несколько безумно смешных анекдотов, сохраняя при этом абсолютно невозмутимое лицо, чем напомнил Кэтрин ее покойного мужа, который был не только коллегой Келлога, но и обладал схожим характером, очень легким и простым, по крайней мере когда с делами бывало покончено и он мог позволить себе немного расслабиться.

Беседа свободно переходила с одной темы к другой, от музыки к критическому взгляду Анны на состояние искусства в Сан-Франциско, затем к ближневосточной политике, от нее к вашингтонским проблемам, к проблемам калифорнийским и, наконец, к значительно более важному вопросу о рождении два дня назад в Аквариуме в неволе детеныша морской выдры.

Это была очень милая вечеринка: друзья, смех, вкусная еда, вино, музыка.