Шпион на батарейках - Гусев Валерий Борисович - Страница 27

– Стоп! – сказал папа. – Какая у Саши мечта? О самой большой крысе?

– О самой красивой овчарке, – вспомнил я.

– Это другое дело, – сказала мама. – Берите газету с объявлениями и выбирайте нужные телефоны.

Мы обрадовались. А когда узнали, сколько стоит щенок самой красивой овчарки...

Алешка сильно расстроился:

– Дим, она нам так помогла, Саша. И так пострадала.

– Как это она пострадала? Что-то не помню.

– А как же! Вместо шестнадцати – четыре!

По-моему, ее родители больше пострадали. Но я эту мысль не озвучил.

– Я продам свои радиодетали. – Алешка вздохнул. – А ты что продашь? Часы?

– Ничего не надо продавать, – сказал, входя в нашу комнату, папа. – Я решил эту проблему. У моего начальника, генерала, шесть прекрасных щенков.

– Как это? – удивилась мама, входя в нашу комнату. – Как это – щенки у генерала?

– Ну, не у самого генерала, конечно, – уточнил папа. – А у его овчарки. Кажется, ее зовут Юрма.

– Красивое имя, – сказала мама. – И что?

– А то! – Папа даже немного задрал нос. – А то, что одного щенка он отдает нам. Я сам его выберу.

– Поехали! – вскочил Алешка. Он так обрадовался, будто этого щенка отдают не Саше, а ему. Тоже надо уметь – за других радоваться.

– Поехали, – кивнул папа. – Но не сейчас. Через пару недель. Они еще очень маленькие, должны со своей мамой побыть.

Через две недели папа пришел вечером домой. Мама хотела его поцеловать, как обычно, но он сказал:

– Осторожно, раздавишь, – и вытащил из-за пазухи щенка.

– Какое чудо! – воскликнула мама.

Папа опустил чудо на пол, и оно сразу же сделало лужу.

– И какой умный, – сказала мама. – Он ведь мог испачкать твой костюм. А не испачкал!

Щенок в самом деле был очаровательный. Я даже испугался, что еще день-два и мы с ним не сможем расстаться.

Алешка взял щенка на руки. Папа гордо сказал:

– Мальчик! Я сам его выбирал! Зовут – Грей!

На следующий день мы пошли к Саше. Поздравили ее с днем рождения, чем очень уди–вили – уже больше месяца прошло. А потом Алешка достал из-за пазухи щенка и отдал Саше.

– Это тебе премия, – сказал он, – за то, что ты с нами по всяким подвалам лазила.

– Это мне?! – надо было видеть Сашино счастье. – Это мой?

Саша держала его у груди, он лизнул ее в нос, а у Сашиных ног собралась вся ее команда. Ну а как же – новый член семьи, нужно с ним познакомиться. Только Гоша и Антоша не обратили никакого внимания на нового жильца. Они, нахохлившись, сидели в своих клетках и, как обычно, перебранивались:

– Дур-рак! Сам дур-рак!

– Спасибо, – сказала Саша. И больше она ничего не могла сказать от счастья.

– Мальчик! – гордо, точно как папа, произнес Алешка. – Зовут – Грей!

Саша перевернула щенка пузечком вверх и улыбнулась:

– Девочка! Зовут Грета!

Выбрал папа мальчика...

Где-то через полгода мы зашли к Саше повидать ее зоопарк и девочку-овчарку Грету.

– Тихо, – сказала Саша, – они спят.

Картина была еще та! Посреди комнаты, на ковре лежала уже довольно большая овчарка, а рядом с ней и прямо на ней дрыхли: умница Джо, две морские свинки, сколько-то крыс и забияка Мэрка.

Как только мы вошли, она тихонько тявкнула на нас: «Тише, не разбудите. А то я вас!»

Только попугаи не спали. Но и не ругались – видно, побаивались большой красивой овчарки...

Да, а в нашей квартире теперь живет очаровательный озорной крысенок, который больше всего любит прыгать со стенки маме на плечо. И мама на него не сердится. И кормит его гораздо чаще и, кажется, даже лучше, чем нас. Крысенка зовут Сашкой.

Когда я записал всю эту историю, Алешка довольно ревниво прочел ее и высказался:

– Фигню ты, Дим, написал. У меня лучше было.

И добавил от себя несколько фраз.

«Димка не очень правельно все написал в етой эсторее. Он зделал из сибя такова скромнава, а из миня такова Умнова. Это неправельно. Без сваих друзей и без сваиво брата никакой Алешка ни пабедил. Бы. А сваю падводнаю лотку я назвал „МЭРКА“.

Я не стал возражать против такого уточнения.