PR для братвы - Сергеевский Александр - Страница 27

— Вали, свинья жирная, — прохрипел беззубым ртом отморозок, — а то и тебя швахну…

— Хам! — еле слышно пролепетала дамочка и рванула в сторону. Но ублюдка она уже не интересовала.

Тот был занят своими мыслями. С утра собрав в арендованном клубном подвале упырей, мясник раздавал им четкие инструкции и, отсчитав по две тысячи строговских баксов, отправил их творить кровавое месиво.

Основу банды убийц составляли бывшие зеки мусорской спецзоны, на которой Ваня и сам чалился, потому как раньше служил конвоиром во внутренних войсках.Государство создавало для преступивших закон ментов отдельные колонии из соображений гуманности, так как среди обычных зеков в прошлом надсмотрщики и жандармы были обречены на безвременную и мучительную кончину. Бывают в России сучьи зоны, живущие по беспределу, но самая сучья — это как раз ментовская, где Ваня под конец своей ходки за счет хитрости, жестокости и коварства выбился в легавого пахана, то есть в конченого сучару.

Упыри Ваню побаивались, вспоминая, какие жуткие интриги тот закручивал за колючей проволокой, при этом всегда выходил сухим из воды, оставаясь вне разборок с лагерной администрацией, если даже это касалось гибели кого-нибудь из заключенных. Банда давно бы распалась, но отморозки не слишком забурели от награбленного, полагая, что еще наживут с помощью своих неугомонных шефов и работодателей, Черепа и Строгова. Вот и сейчас своими тупыми мозгами они, как и начальник отдела юстиции, наивно полагали, что могут подломить под себя принадлежащие ящеровской колоде предприятия и тогда уже по полной программе наслаждаться жизненными благами.

Один Ваня понимал бесперспективность этой затеи, зная наперед, как будет пилиться по законам братвы оставшаяся без лидеров собственность, да и осколки самой бандитской группировки. Если даже среди ящеровских не найдется влиятельного парня для объединения пацанов, то все будет решать сход воров и авторитетов, на который, естественно, ни Строгова, ни упырей не пригласят.

Да если бы кто из нормальных братанов знал прошлое Черепа, то участь его давно была б решена. Но вот беда, на свободе эта часть общества весьма нелюбопытна, и среди них даже считается плохим тоном проявлять излишний интерес. А жаль, на одного конченого сучару на нашей славной планете было бы меньше…

«Отдам Тихого этим придуркам, пускай помечтают, а сам свалю с общаком, который укажет мне Винни. А куда он денется, — преследуя Марину и маленькую Алинку, размечтался кровожадный червь, — будет на ходу подковы сшибать, лишь бы девок его не трогали. Ну, скоро они домой потопают?» — затрясся он от нетерпения.

Захватить семью Винникова было первым мероприятием по плану Черепа, и только после этого он собирался дать команду на отстрел, для чего и отправил всех мокрушников по уже вычисленным адресам бригадиров. Самому Ящеру была уготована участь быть расстрелянным вместе с двумя телохранителями из трех автоматов у поворота с шоссе к загородному дому.

Одного из придурков по настоянию Строгова Ваня отвез на шикарную квартиру к адвокатессам. Настало время возможного появления мелкого шантажиста Чернявенького. Черепу было на него наплевать, но он еще собирался подоить своего армейского дружка Олежку и согласился оставить у юристок дежурного, хотя и для основных дел упырей не хватало.

Внешние данные Тани-Гали ублюдок тоже оценил, и у него возникло желание побаловаться и с ними, но сначала было необходимо добраться до денег. «Интересно, сколько их там, этих зеленых упаковок? — прикидывал мысленно Череп, представляя огромные черные чемоданы. — Хорошо бы они оказались в офисе Тихого», — это была вторая цель размечтавшегося ублюдка…

38

— Юрочка, родненький мой! Как же я устала тебя ждать. Сколько слез я пролила в бессонные ночи. Ты бы позвонил, и я прилетела бы к тебе хоть на край света-земли, чтобы обнять и приласкать тебя, мой любимый, — плакалась Наташка, при этом маленькое круглое личико ее как-то странно вытягивалось.

Особенно быстро изменялся курносый носик, превращающийся в горбатую удлиненную сливу, нависающую над тонкими губами с торчащей за ними золотой фиксой. Прямые волосики прямо на глазах завивались и меняли цвет от серо-пепельного до жгуче-черного. Худенькая фигурка начала расплываться, узкие бедрышки — разрастаться в бесформенные булки, а птичья грудка — в свисающие на безразмерный живот уши спаниеля.

— Оставить без средств к существованию таких крошек! — продолжала хныкать уже неузнаваемая жена, при этом меняя интонацию и тембр голоса. — Ишь что придумал, проклятый Иуда! Да я тебе глаза выцарапаю и уши откушу! — оскалилась она и впилась сверкающей фиксой в мягкую податливую мочку. — Попомнишь еще, Мишенька, — не разжимая хватки, сквозь сжатые зубы прямо в укушенное ухо прохрипела брошенная с двумя детьми разъяренная супруга Сара.

Напрягая все силы непослушного ватного тела, Чернявчик попытался оттолкнуть от себя гневную вампиршу, и наконец ему это удалось. Посмотрев в лицо очумевшей подруге жизни, он с удивлением заметил, что волосики у нее стали рыжими и коротко стриженными, а на щеках и над верхней губой проявилась двухдневная щетина.

— Что с вами, гражданин Лифтер? Вы можете говорить? — спросила небритая женщина, приобретая облик усталого мужчины средних лет.

Проморгавшись, прохиндей понял, что находится в больничной палате с обвязанной головой, ухом и закованным, очевидно, в гипс ноющим носом. Сквозь узкую щель бинтов, оставленную для глаз, была видна похожая на цаплю конструкция с капельницей.

— Что со мной? — с французским прононсом произнес коммунальный дебошир, пытаясь вспомнить цепь событий, приведших его на казенную панцирную койку.

— Ну вот и хорошо, потерпевший, — сказал небритый мужик. — Я дежурный следователь РУВД, сейчас быстренько снимем показания, и я вас оставлю…

Капитан Суслин принял свою милицейскую вахту после организованной накануне такими же бесперспективными в профессиональном плане сослуживцами обильной пьянки по случаю получения давно задержанной зарплаты, поэтому видок у него был помятый и, естественно, работать не хотелось.

Вызов из больницы по поводу нанесения гражданину Лифтеру телесных повреждений с применением консервной открывашки пришел весьма некстати. Под вечер, после ухода начальства, отслаивающиеся друг от друга душа и тело его мечтали опохмелиться, чтобы слиться в потерянном от безмерного употребления дешевой водки желаемом единении. Уже приступившие к продолжению банкета опера посмотрели на страдающего следователя таким уничтожающим взглядом, что Витюша, не говоря ни слова и только глубоко вдохнув, самолично поперся регистрировать не ко времени случившуюся консервную поножовщину…

— Так что же произошло? — задал вопрос нетерпеливый Суслин, стремящийся скорее закончить необходимую официальную процедуру, чтобы добраться наконец до вожделенного граненого стакана и соленого огурчика.

— На меня напали бандиты, — промычал изуродованный об косяк Чернявенький. Он уже все вспомнил и находился в состоянии неподдельного ужаса, считая, что бантики непременно с минуты на минуту придут в больницу его добивать. — Я прошу поставить в палату вооруженную охрану, иначе меня сегодня же застрелят, — добавил он, все так же гнусавя.

— Вы знаете нападавших? — чувствуя, что допрос затянется, спросил раздраженный следак.

— Да. Это был Ящер и с ним его гангстеры, — заявил терпила и еще раз попросил непременно организовать охрану.

— За что же вас преследуют? — не поверив, что известный авторитет самолично гоняется за каким-то невзрачным еврейчиком, но уже заинтересовавшись, спросил капитан.

«Если это правда, — подумал он, — то преступление легко раскрывается, а благодаря широкой популярности предполагаемого фигуранта, имеется шикарный шанс сделать на столь громком имени и свою карьеру».

Мечта о водке моментально сменилась мечтой засадить Ящера, гениально провести расследование, довести дело до суда и под бременем пиаровской славы добиться наконец желаемого перехода на работу в налоговую полицию с повышением в звании.