33 стратегии войны - Грин Роберт - Страница 37

Стратегия 8 ЗДРАВО ОЦЕНИВАЙ СВОИ СИЛЫ: СТРАТЕГИЯ РАЗУМНОЙ ЭКОНОМИИ

У каждого из насесть свои пределы — силы и способности человека не безграничны. Запомните: опасность кроется в желании попытаться выйти зарамки своих возможностей. Ослепленные предвкушением награды, ради которой предстоит выложиться до конца, мы часто остаемся у разбитого корыта, обессиленные, беззащитные. Вы должны знать свои возможности и тщательно рассчитывать силы. Оцените потери, которые вы можете понести на войне: проигранное время, поставленная на карту репутация, ожесточенный противник, готовый к мщению. Иногда лучше выждать, тихонько подкрасться к неприятелю, а не открыто бить в лоб. Если же сражения не избежать, навяжите врагам свои условия ведения боя. Наносите удары по их слабым местам; сделайте войну дорогостоящей для них, но дешевой для себя. Сражаясь экономно, вы сумеете продержаться даже против самого опасного противника.

ЭФФЕКТ СПИРАЛИ В 281 году до н. э. между Римом и Тарентом, который был расположен на восточном побережье Италии, началась война. Тарент некогда был основан как колония греческой Спарты; горожане говорили по-гречески и полагали себя цивилизованными спартанцами, а прочие города Италии считали варварскими. Что же до Рима, то он в те времена укреплял свои позиции, ведя непрерывные войны с близлежащими городами.

Осторожные римляне не собирались выступать против Тарента. Тогда это был самый богатый город в Италии, которому ничего не стоило найти себе союзников в войне против Рима. К тому же располагался он довольно далеко на юговостоке и не представлял непосредственной опасности. Но жители Тарента затопили несколько римских кораблей, приблизившихся к их порту, убили командующего флотом, а когда с ними попытались как-то договориться, послов изгнали с позором. Была задета честь Рима, и решение о вступлении в войну более не вызывало колебаний.

У Тарента, несмотря на богатство, не было настоящей армии. Горожане привыкли жить легко и беспечно. Сами воевать они не умели, и было решено обратиться за поддержкой к грекам. Спартанцы, однако, были заняты в какой-то другой кампании, поэтому пришлось попросить помощи у эпирского царя Пирра (319–273 до н. э.), величайшего греческого полководца после Александра Македонского.

Эпир представлял собой маленькое царство на западе центральной Греции. Бедные малонаселенные земли, скудные ресурсы — однако Пирр, воспитанный на рассказах о подвигах Ахилла, от которого, по поверью, происходил его род, а также о подвигах дальнего родственника Александра Македонского, был исполнен решимости идти по следам прославленных предков и добиться превращения царства в могучую империю. В юности он служил в армиях других славных военачальников, включая Птолемея, ныне — правителя Египта. Пирр скоро приобрел репутацию храброго и доблестного воина. Он был известен тем, что в битве бросался в самые опасные места, за что заслужил в армии всеобщее уважение. Вернувшись к себе в Эпир, он сформировал небольшую, но отлично подготовленную армию, которой не однажды удавалось одерживать победы над более многочисленными силами — например, над македонцами.

Да, у Пирра была славная репутация, но такой маленькой стране, как его, нелегко было добиться признания более могущественных соседей — македонцев, спартанцев, афинян.

Поэтому предложение Тарента показалось соблазнительным: во-первых, ему обещали хорошо заплатить и доукомплектовать армию солдатами союзников. Во-вторых, победив римлян, он стал бы лучшим в Италии, оттуда открывалась дорога на Сицилию, а там и в Карфаген на севере Африки. Александр, создавая свою империю, продвигался на восток; Пирр решил, что будет продвигаться на запад и добьется власти во всем Средиземноморье. Он принял предложение.

Весной 280 года до н. э. Пирр отправился в плавание, возглавив самую большую греческую армию, которая когда-либо вторгалась в Италию: 20 тысяч пехотинцев, 3 тысячи кавалерии, 2 тысячи лучников и 20 боевых слонов. Оказавшись в Таренте, полководец, однако, понял, что его провели: в городе не только не было собственной армии, но и не делалось никаких попыток ее собрать, — Пирру предоставили все делать самому. Он не стал даром тратить время: провозгласил военную диктатуру и немедленно приступил к формированию армии из числа жителей Тарента.

Прибытие Пирра в Тарент обеспокоило римлян, которым была хорошо известна его безупречная репутация стратега и воина. Было принято решение не давать ему времени на подготовку — римляне незамедлительно направили к Таренту свои войска, вынудив Пирра вступить в бой с теми силами, какие у него были на тот момент. Две армии встретились у города Гераклея. Войска римлян, превосходившие армию Пирра численностью, оказались на грани поражения, когда тот неожиданно разыграл свою козырную карту: в атаку пошли слоны; громадные, массивные, они громко и устрашающе трубили, на спинах у них расположились лучники, посылавшие на врага потоки стрел. Римлянам прежде никогда не приходилось встречаться с боевыми слонами, в их рядах вспыхнула паника, ход сражения удалось переломить. Римские легионы, дрогнув, отступили.

Пирр одержал великую победу. Слава его распространилась по всему полуострову; поговаривали даже, будто в нем воплотился дух самого Александра Великого. Другие города теперь охотно присылали ему подкрепление, желая восполнить потери, понесенные при Гераклее. Однако несмотря на это Пирр был не на шутку встревожен. В бою он потерял многих ветеранов — испытанных и проверенных воинов, включая ключевые фигуры. Еще важнее была сила и дисциплина римских легионов — они произвели впечатление на Пирра, с ними не мог сравниться никто из прежних его противников. Пирр решил постараться добиться мирного соглашения с римлянами, предложив им поделить полуостров. Одновременно с этим он начал поход на Рим, чтобы повлиять на ход переговоров, ускорив их и показав, что в случае отказа римлян от мирного соглашения он готов снова вступить с ними в схватку.

Что до римлян, то на них поражение при Гераклее произвело большое впечатление — римских легионеров не так-то просто было привести в смятение, редко случалось, чтобы они сдавались с такой легкостью. Немедленно после битвы был объявлен призыв новых рекрутов, и молодые мужчины с энтузиазмом откликнулись на него. Римляне гордо отвергли предложение мира — они никогда не будут делить Италию ни с кем.

Две армии вновь встретились у города Аускулум, недалеко от Рима. Это произошло весной 279 года до н. э. На сей раз силы были равны. В первый день произошла яростная схватка, и снова римляне, казалось, были готовы победить. Но на второй день Пирру, искусному стратегу, удалось заманить римские легионы в местность, которая больше отвечала его собственному стилю ведения боевых действий, благодаря этому и было достигнуто преимущество. Когда день уже близился к концу, Пирр лично возглавил атаку на римские легионы — впереди его отрядов вновь бежали боевые слоны. Римляне бросились врассыпную, и вновь Пирр остался победителем.

Теперь Пирр, казалось бы, вознесся до высот, однако сам он ощущал лишь тоску — дурные предчувствия томили его. Потери, понесенные его армией, были ужасны. Ряды военачальников, на которых он возлагал надежды, поредели, да и сам он был серьезно ранен. В то же время римляне казались неутомимыми, их силы — неисчерпаемыми. Когда Пирра поздравляли с победой, одержанной при Аускулуме, он отвечал: «Еще одна такая победа — и я вернусь в Эпир без единого воина».

Пирр, однако, уже потерпел поражение. Его потери при Аускулуме были столь значительны, что о быстром их восполнении не было и речи, а оставшихся воинов оказалось слишком мало, чтобы повторно атаковать римлян. Кампания в Италии завершилась полным крахом.

ТОЛКОВАНИЕ

История о царе Пирре и его знаменитое высказывание после сражения при Аускулуме дали рождение выражению «пиррова победа», которое означает триумф, добытый слишком большой ценой и потому превратившийся в поражение. Победитель слишком вымотан, чтобы закрепить свои достижения, слишком уязвим, чтобы думать о следующей битве. И в самом деле, после «победы» при Аускулуме Пирра начали преследовать неудачи, его армия не успевала восстановить силы, а между тем мощь неприятеля все возрастала. Все закончилось его безвременной гибелью в бою, положив конец беспочвенным мечтаниям о господстве Эпира.