Закат Америки. Уже скоро - Капхен Чарльз - Страница 5

Хотя эта книга в первую очередь о тенденциях будущего Америки и всей мировой системы, сложившейся под ее влиянием, часто речь в ней идет о прошлом. Я развиваю каждый из основных аргументов книги, сначала исследуя тот исторический период, который наилучшим образом может пролить свет на происхождение наших современных трудностей. Это внимание к прошлому может показаться странным для книги о будущем. Но неопределенность текущего момента не оставляет иного выбора. Если не вникать в исторический контекст, настоящее предлагает лишь картину мира, находящегося в середине длинного перехода. Если не вглядываться в прошлое, то анализ настоящего может быть только поверхностным, с риском просмотреть потенциальный источник изменений, который становится очевидным только в историческом контексте.

Использование прошлого как руководства к будущему таит в себе собственные аналитические опасности. Распространение демократии, безусловно, изменяет характер как внутренней жизни наций, так и их взаимодействия. Электронные технологии и их воздействие на все – от вооружений до средств связи и торговли – безусловно, осложняют сопоставление трудностей Римской империи IV века с трудностями, с которыми сталкивается Америка сегодня. Следовательно, цель – отсеивать и взвешивать, использовать прошлое избирательно и не пропустить исторические тонкости, которые порой могут скорее запутать, чем пролить свет. Наряду с этим в мире есть факторы, которые существуют всегда, поскольку уходят корнями в человеческую природу. Именно они заставляют быть настороже, чтобы не упустить момент возвращения силового соперничества и кровопролития, которым оно сопровождается. Но, с другой стороны, именно такого рода факторы и дают причины для оптимизма относительно нашей способности учиться у истории и избегать повторения дорогостоящих ошибок, совершенных ранее.

Я утверждаю, что главная проблема будущего останется той же, что и в прошлом, – выстраивание отношений между соперничающими силовыми центрами. Это утверждение идет вразрез с желанием видеть торжество мудрости и предполагает существование терроризма, перенаселенности и болезней в развивающихся странах, этнические конфликты, международную преступность и вырождение окружающей среды, что отнюдь не способствует безопасной конкуренции в XXI веке. Тем не менее, оно соответствует реальности и не позволяет беззаботно отмахнуться от последней под предлогом «надуманных забот». Именно поэтому на последующих страницах я уделяю значительное внимание терроризму, распаду государств и нищете. Однако все эти проблемы бледнеют в сравнении с опасностями, которые возникнут, если Америка сохранит свои иллюзии о том, что ее главенство в мире сохраняется и что ее традиционные геополитические соперники настроены по отношению к ней неизменно благожелательно.

Поэтому предназначение данной книги – скорректировать национальную политику, которая серьезно сбилась с пути. Цена будет слишком высока в случае, если Соединенным Штатам не удастся приспособить свою внешнюю политику вменяющейся международной системе. В то же время выгоды от правильного курса очень существенны. Только если Америка и весь остальной мир уже сегодня составят представление о жизни после эпохи американского величия, у всех нас появятся время и возможность сделать мирными те бурные годы, что ждут впереди. Возможно, тогда Соединенные Штаты смогут завещать все самое лучшее из эпохи американского величия миру, который ей наследует.

ГЛАВА 1

БОЛЬШАЯ СТРАТЕГИЯ И ПАРАДОКСЫ АМЕРИКАНСКОЙ ВЛАСТИ

Сильные нации – главные игроки на международной арене. Они распространяют влияние за границы своих государств, подыскивая подходы к мировому окружению, соответствующие их интересам. Чтобы действовать эффективно, нациям необходима концептуальная карта мира и определяемая ею «большая стратегия» достижения международных целей в соответствии с возможными и имеющимися для этого средствами. Только достигнув этого равновесия между желаемым и действительным, нации способны защитить свою безопасность и одновременно удовлетворить амбиции, которые появляются с ростом благосостояния и военной мощи.

Но стихийно обретенная и используемая власть может принести нации гораздо больше вреда, чем пользы. Неконтролируемое первенство часто привлекает врагов и провоцирует создание враждебных, противостоящих коалиций. В то же время разумно используемое превосходство награждает нацию, обладающую им, от внешних угроз и не только обеспечивает благосостояние, но и привносит в международную систему желаемый и стабильный порядок. Римская империя, британское могущество, эпоха американского величия – это не просто сильный Рим, сильная Великобритания и сильные Соединенные Штаты, которые породили эти эпохи, но также новаторские и дальновидные стратегии, каждая из которых обеспечила превосходство.

Взгляд на то, как Британия вела себя по отношению к наращивающей силу Германии в начале XX века, дает ясное представление о том, насколько важна подходящая стратегия для благополучного осуществления власти и для привнесения стабильности в международную систему. Неприкосновенный на протяжении нескольких веков статус имперского превосходства не помешал британской элите с готовностью откликнуться на решение Германии в 1898 году построить огромный военный флот. Предчувствуя, что растущие германские амбиции вот-вот нарушат европейское силовое равновесие, Лондон отозвал Королевский военно-морской флот из имперских баз и подготовил британскую армию к войне на континенте. Эти действия легли в основу успеха совместных действий Британии, Франции и России, стремившихся заблокировать притязания Германии в 1914 году и в конечном счете защититься от претензий Берлина на европейское господство. Короче говоря, Британия действовала верно. В течение 1930-х годов Британия вела противоположную политику. Германия во имя своих амбиций снова принялась за военное строительство и снова предъявила претензии на европейское господство. На этот раз, однако, Британии не удалось подготовиться к войне против Германии, вместо этого она занялись умиротворением Гитлера и сконцентрировались на защите колониальных территорий. Британия, и Европа вместе с ней, понесли суровое наказание, позволив своей главной стратегии так резко уклониться в сторону.

ПРОШЛОЕ

«Мальтийская эскадра, – настаивал Уинстон Черчилль 22 июня 1912 года, – наверняка не будет действовать в Средиземноморье, пока решительные и победные сражения не произойдут в Северном море. Тогда, и не ранее, она может вернуться в Средиземноморье»1. Таким утверждением Черчилль закончил свое воззвание к Королевскому военно-морскому флоту, прозвучавшее по всей разветвленной сети заморских радиостанций. Лондон смягчил удар от смены направления своей стратегии, договорившись с Парижем о том, что французский флот патрулирует Средиземноморье, «в обмен» на защиту Королевским военно-морским флотом Атлантического побережья Франции. Несмотря ни на что, последствия ухода из Средиземноморья были потенциально губительными. Британия разорвала жизненно важную связь между островами метрополии и Восточной империей. К лету 1912 года у Черчилля, однако, уже не было выбора. Очевидная угроза со стороны Германии, имевшая целью и заявлявшая свое право на «место под солнцем», лишила Британию возможности сконцентрироваться на ведении дел в заморских владениях.

Черчилль, который занял пост морского министра Великобритании только в предыдущем году, начал вести дела с таким неистовством именно потому, что он знал, с каким активным противником он столкнулся. В конце концов, доказывая, что Королевский военно-морской флот следует вывести из отдаленных баз и сконцентрировать во внутренних водах, Черчилль нанес удар в самое сердце стратегии, которая вознесла Британию на гребень волны мировой силы. Эта стратегия сформировалась в процессе развития богатевшей морской державы, избегавшей вмешательства в дела европейского континента, и была любовно названа «блистательной изоляцией», которой Британия достигла, находясь в положении первенства.