Ночь Стилета - Канушкин Роман Анатольевич - Страница 29

«… и если бы киллерам удалось переправиться на другой берег, где их ждали автомобили, это шумное дело стало бы еще одним крупным „висяком“ на следственных органах прокуратуры и МВД. Вмешательство подразделения ОМОНа, открывшего огонь по киллерам в момент их отхода, нарушило запланированный сценарий».

«…и сейчас можно достоверно утверждать, что шестеро киллеров были убиты, однако одному удалось смешаться с толпой гостей и уйти. Видимо, на розыск этого седьмого убийцы и будут направлены основные усилия…»

«… которому Лютый обязан жизнью. По нашим сведениям, этот неизвестный спаситель тоже ранен и находится в одной из больниц Москвы…»

«…менеджера фирмы „Сладкий мир“ Савелия Башметова. Таким образом, число жертв террористического акта перевалило за тридцать».

«…одетые в одежду официантов, с той только разницей, что киллеры были в карнавальных масках. Поэтому, когда сотрудники ОМОНа открыли огонь, один из убийц сорвал с себя маску и смешался с перепуганной и обезумевшей в панике толпой, где были и официанты. Таким образом, идентифицировать его стало сложно, хотя сейчас предпринимаются попытки создать словесный портрет».

«…чем и объясняется стрельба бойцов ОМОНа по несчастным перепуганным людям, официантам, обслуживающим мероприятие. Теперь зададимся вопросом: а что, если бы киллеры переоделись в эстрадных звезд? Или, к примеру, в членов правительства?..»

"…спасителя хозяина дома, бывшего криминального авторитета Лютого.

Этот таинственный спаситель в последний момент словно почувствовал надвигающуюся угрозу. По имеющимся сведениям, сейчас жизнь хозяина дома и Марины Щедриной, даже не успевшей сменить фамилию, вне опасности. Так что если бы этого неизвестного спасителя удалось отыскать, возможно, некоторые детали происшедшего удастся прояснить".

«…этот, седьмой, киллер сорвал с себя маску и смешался с толпой гостей. Разумеется, это был сущий ад, люди в панике выбегали, пытаясь спрятаться от града пуль. Несмотря на предпринятые меры, седьмому террористу все же удалось скрыться».

Санчес бросил последнюю газету на журнальный столик и оттолкнул его от себя ногой. Столик был на колесах и, отъехав на пару метров, с глухим стуком врезался в стену. Конечно, если всю эту информацию запихнуть в компьютер, то какой-нибудь головастый сукин сын смог бы что-нибудь да наскрести. Но сейчас Санчеса это все не особо волновало. Он уже сутки отсиживался здесь и прекрасно знал, что именно в этом месте его искать никто не будет. Хотя он находился под самым носом у тех, кто его искал.

Глядя на ворох газет, Санчес ухмыльнулся — как все они по-разному пишут об одном и том же событии. Словно притча о человеке, которого никто не смог узнать, так как все его видели по-разному. И это очень хорошо. Потому что у Санчеса была еще одна точка зрения. И на печатных полосах этих умников он ее не встретил.

«Мир совсем не то, чем он кажется», — вспомнил Санчес чью-то довольно удачную мысль. Он усмехнулся и открыл банку пива. Пена выступила на запотевшую металлическую поверхность. Здесь было все необходимое. В этом доме было все, что ему могло понадобился. Самое главное — его здесь никогда не станут искать.

Это никому даже в голову не взбредет. Санчес имел свои маленькие тайны, он видел черную точку, где сходятся похоть, болезненные пороки и то мутное, что живет в глубине сознания и на самом деле управляет каждым человеком. Он видел эту точку и умело ею пользовался. Легкий нажим — экстаз, чуть сильнее — сладостная боль, а проткнешь — гибель, словно оргазм на пороге смерти. Санчес имел свои маленькие тайны. Этот дом был одной из них. Его Санчес подготовил заранее, когда ничто не предвещало бурю. И теперь осталось выяснить наверняка, что произошло: трагическая случайность или… кто-то решил сыграть с ним в свою игру. И очень скоро он это узнает и тогда уже нажмет на все черные точки.

Правда, перед тем как нажать, он сделает паузу. И не только потому, что на его исторической родине говорили: «Месть — это то блюдо, которое следует подавать холодным». Нет, хотя поэтому тоже, но это не главное. По большому счету это не важно. Ибо если Санчес прав, то его очень сильно испугались. И решили закончить ужин без него, а вот такого он никому позволить не мог.

Санчес отхлебнул из банки пива. Потом прошел на кухню. Поставил банку на столик для готовки. Значит, Мише Монгольцу повезло? Что ж, эти умники правы, в каком-то смысле ему действительно повезло. Но кое-кому повезло больше.

Гораздо больше. Санчес снова ухмыльнулся, думая о Монгольце и о неожиданном спасителе Лютого… Ладно, очень скоро все выяснится, а пока… Пока надо отвлечься и приготовить себе еду. Он взял тяжелый кухонный нож и некоторое время любовался, как лучик света бежал по острому лезвию. Самозатачивающаяся шведская сталь — в этом доме всегда было все самое лучшее. Самые лучшие предметы, которыми можно пользоваться, самая лучшая еда, самая сладкая шлюха.

Санчес обмыл нож водой, взял несколько больших луковиц и принялся нарезать их кольцами. На исторической родине Санчеса плов называли паэльей. Там долго, и отдельно варили рис, отдельно — курицу, морепродукты. На новой родине его научили готовить плов по-другому. Либо узбекский мясной — тогда требовались жирные ребрышки молодой баранины и кусок говядины, либо куриный, в который Санчес добавлял морепродукты — смесь мидий, кальмаров, ракушек, осьминогов и креветок, и получалась превосходная паэлья. Ничто так не успокаивало Санчеса, как приготовление плова. И к тому же позволяло ему сосредоточиться. Да, наверное, это было его любимое блюдо, но прежде всего потому, что все самые верные решения приходили к Санчесу, когда он готовил плов. Не важно — мясной или паэлью. Всю свою жизнь Санчес был идеальной машиной уничтожения, ликвидатором, ангелом смерти. Сначала он был уверен, что делал это в угоду идее, он искренне так считал и, может быть; умер бы с этим, если б идея не умерла раньше. И тогда Санчес осознал, что это само по себе самодостаточно, как повторение мантры, молитвы, что разрушение само по себе наполнено магическим смыслом, вдохновением; оно больше любых идей, использующих его, поэтому абсолютно все равно, ради чего действует ангел по имени Санчес — ради высшей идеи или ради больших денег. В последнем случае все выглядело даже лучше, чище.

Невиннее. Деньги грязны лишь для тех, кто их никогда не имел. Может, деньги и являются пометом дьявола — сказано точно, ничего и не возразишь, — только он не знал ни одного человека, который бы ради этого помета не вляпался в обычное человеческое дерьмо. Так стоит ли слушать чужие песни?

Санчес взял казан и налил туда большое количество растительного масла. Санчес не любил рафинированные сорта — они делают еду пресной. Когда масло нагрелось, он бросил в него немного лука — прокипит и впитает в себя все ненужные запахи. Потом этот, первый, лук можно выбросить. И добавить в масло основную массу лука. Потом Санчес начал нарезать тонкими полосками морковку.

Лука и моркови должно быть по весу столько же, сколько и риса, только тогда вы получите идеальный плов — рисинка к рисинке, такой, который заставит ваших гостей, особенно женщин, с благодарным благоговением вспоминать вас.

Санчес всегда был ангелом разрушения. Сейчас он созидал. Но одно не было противопоставлением другому. Разрезая обычные продукты, потом, в общем котле, он получал что-то совсем другое, что-то восхитительное, новое. Так же было и с разрушением.

Когда лук чуть подрумянился, Санчес бросил в казан предварительно нарезанные кусочки курицы. Если бы он готовил не паэлью, а обычный плов, то вслед за луком последовало бы мясо. Во всем остальном технология такая же. Как только курица поджарилась — а лучше использовать бедрышки — части, где имеется жир, — он добавил в казан морепродуктов и, что важно; неочищенных креветок.

Креветки покрыли тонким слоем смесь из курицы, лука, перца, небольшого количества специй и морепродуктов, и Санчес тут же добавил моркови.