Все точки над ё...? (СИ) - Гордеева Евгения Александровна - Страница 8

Андрей тоже решил не церемониться и огорошил мамашу нерадостной новостью.

— Ваш сын строит пакости нашему василиску, подбрасывая тому в загон каменные фигурки зверей! Баське это угрожает уничтожением, и мы не допустим, что бы какой-то недотёпа…

— Зверей? Каменных? — взревела Аида, и от этого рёва всё вокруг пришло в движение. Из пещер стали выска-кивать разбуженные полуодетые черти, заревели коровы в свих загонах, заблеяли овцы, на разные лады заголосили птицы. — Кудыка!!!

Из-за двери пещеры выглянул испуганный чертёнок и, бросив растерянный взгляд на гостей, начал пятиться назад.

— И вот этот недомерок посмел вредить Баське? — возмутился Андрей, увидев причину всех бед. Росточком не больше метра, щуплый, безрогий ещё чертёнок. Руки у него зачесались, и почесать их он собирался об этого бесёнка. — Мелкий потрох! Масон недоделанный! Чертила, блин, мастер! — Лоцман медленно подошёл к пещере и, с неумоли-мостью скалы навис над трепещущим Кудыкой. Рядом встал Рыська, усугубив ситуацию.

— Это не я, — забормотал тот, — я не хотел…. то есть, я не думал… Мама! — он бросился к матери, ища защиты у неё за спиной. — Ой-ой-ёй!

Аида вытащила отпрыска из-за спины, держа того за ухо.

— Говори! — рявкнула она сыну.

— Какая она немногословная, — шепнул Андрей Рыське на ухо.

— Лаконичная, — согласился фолк.

— Не скажу! — вдруг заупрямился Кудыка и горестно свёл бровки.

Мать встряхнула его за шиворот, но он продолжал упорно молчать. Аида прекрасно знала упрямый характер своего ребёнка и отвесила ему крепкий подзатыльник.

— Веди! — обратилась суровая мамаша к Лоцману.

— Как скажете.

Андрей покорно двинулся по еле заметной тропе, тем более что именно этого они и добивались. Остальные потянулись за ним. Кудыка под шумок попытался смыться, но цепкие пальцы Рыськи сомкнулись на его плече.

— У-у-у, — заныл он не то от боли, не то от обиды.

— Вы арестованы, — фолк исправно нёс службу, — следуйте за нами.

Ельник, он ельник и есть. Даже когда он не такой густой, продираться сквозь колючие ветки доставляет мало удовольствия. Но этот конкретный ельник превзошёл самые густо заросшие дебри. Продвигаться через него можно было только ползком по усыпанной хвоей земле. Ветви сцепились друг с другом в прочный вертикальный ковёр. Сна-чала Май пытался протискиваться боком, но такой способ продвижения был малоэффективен.

— Как он тут ходит?

Лоцман уже собрался встать на четвереньки, чтобы попробовать ползти, но его от этого опрометчивого шага остановил Огул. Он встал впереди, что-то пошептал, дунул, хлопнул в ладоши и… ельник расступился, давая дорогу сыскной процессии. Впрочем, проход был настолько узким, что колючие ветки всё время цеплялись за одежду, лезли в глаза, рот, и, словно живые, старались не дать пройти дальше. Но, как оказалось, идти было не далеко, и вскоре тропка привела их на небольшую поляну с дальней стороны которой приютилось старое заброшенное строение, напо-минавшее сторожевую будку. На первый взгляд создавалось впечатление, что место не посещалось кем-либо на про-тяжении многих лет, и Май стал сомневаться в своих навигационных способностях.

— Ну-у? — опять немногословно произнесла сзади Аида. — Где?

Андрей заглянул в строение. Никаких следов пребывания, если не считать оборванной паутины, да пары го-ловешек у порога.

— Пусто, — он огорчённо посмотрел на Рыську.

— Напраслину возводить…, - загрохотала на весь лес оскорблённая мать.

Как раз в это самое время из-за развалины выполз (именно выполз) небольшой заяц.

— Боже мой, — сочувственно выдохнул Андрей, — да за что ж тебя так!

Передняя часть зайчика была нормальной и продолжала функционировать, в отличие от задней. И вот эта са-мая задняя часть была… каменной. Горе — кудеснику не хватило силёнок превратить столь «крупное» животное в ка-мень всего. Передними лапами бедный косой ещё упорно передвигал своё безжизненное тельце, хотя был обречён. Все присутствующие на поляне пристально следили за несчастным животным, но каждый испытывал свои эмоции… Андрею было жалко изуродованную животинку. Кудыка отчаянно боялся, поняв, что его тайна раскрыта и попадёт ему, мама, не горюй! Аида закипала от злости на бестолкового сына и решала, какого из «мама, не горюй» наказаний достоин всемогущий маг Кудыка. Огул думал, куда смыться на время, пока главный чёрт Мракобес будет проводить в Стивратовке очередные репрессии. А Рыська торжествовал победу.

— Да-а, птицу видно по помёту…, - изрёк старый чёрт и задумался над собственной фразой, вращая в разные стороны своими подвижными глазами, — по полёту, — поправился он. — А заклинание то слабовато.

Лоцман взял жертву неудачного колдовства на руки. Зайчик даже не испугался человека.

— Расколдуйте его! — он с мольбой взглянул на Огула.

— Я могу только дальше в камень его… доделать, — проворчал старик.

— Не в камень, а обратно в животное! — Май начал выходить из себя. — В живое животное! Колдуны кривору-кие!

— Мы черти, — возмутился Огул, — а не армия спасения!

— Вот именно, черти! Только гадить и умеете! — зло плюнул Андрей и двинулся в сторону виновника. — А ты, гадёныш, чего к Баське полез? Чего он тебе сделал? Погеройствовать захотелось?

— Это вам за Злода! — вдруг окрысился Кудыка. — Будете знать, как над чертями издеваться! — он вырвался из рук Рыськи и попытался сбежать, но тут же наткнулся на разгневанную мамашу. — А-а-а!!! У-у-у!!!

Аида, не обращая внимания на присутствие посторонних, самозабвенно порола бестолкового отпрыска рем-нём, непонятно, откуда материализовавшемся у неё в руках.

— За Злода, говоришь, отомстил? И кто тебе эту бредятину в голову вбил? — сокрушённо бормотал Огул, одна-ко с одобрением наблюдая за воспитательным процессом. — У того умника мозги набекрень съехали от жажды вла-сти… А власть, она барышня капризная. Добиться её не трудно, трудно в руках удержать. Ветреная она, власть то… А тебя то, что сподвигло? Его глупой славы захотелось?

— Он герой! Ой! — вопил чертёнок. — Он смелый! Ай! Он мой кумир! Уй-ёй-ёй-ёй!!!

После этой фразы Аида прекратила экзекуцию и с удивлением уставилась на сына.

— Кто!?

— Кумир, — глядя на мать исподлобья, упрямо повторил Кудыка.

— Калхан! — почти шёпотом выдохнула она и пошла прочь с поляны, волоча за собой ремень.

— Нет! — её сынок шлёпнулся на траву и залился горькими слезами.

— Что, Кудыка, доигрался в благородных мстителей? — глумливо спросил Рыська. В голосе его не было ни кап-ли сочувствия к маленькому проказнику, получившему заклятье на силу от родительницы. Больно уж большая карта разыгрывалась в этой, казалось бы, невинной игре. Жизнь Баськи была ему дороже наказанного чертёнка. Да и как можно сравнивать длительное, но всё-таки временное наказание и жизнь живого существа! — Если ещё раз что-нибудь подобное случится с василиском, я не буду изображать из себя сыскного агента. Я сыграю в ту же игру, что и ты: «Глаз за глаз»! Ты понял? — чертёнок согласно кивнул. — Передай это всем! Если ещё найдутся такие же последовате-ли Злода, — Рыська зло усмехнулся, — то участь их, как ты сказал, кумира? Так вот, участь их кумира, навечно обречён-ного долбить скалу, покажется им просто милосердной! Усёк!?

— Не запугивай ребёнка! — попытался защитить набедокурившего чертёнка Огул. — От матери досталось, ещё ты тут стращаешь!

— Так сами его стращайте! — не отступал фолк. — И его, и других, таких же ушлых! Жизни от ваших не стало! Злод, Урюпа, теперь этот бес — балбес! Законы, что, не для всех писаны? Чернобог кровью «Хартию» подписал! Или он вам уже не указ?

— Ладно, Рысий, перестань, — примирительно заговорил старый чёрт. — Я всё сделаю, чтобы этого больше не повторилось.

— И меньше, тоже, — вставил свои пять копеек, молчавший до этого Май.

— Меньше? — не понял Огул. — Чего меньше?

— А ничего! — снова начал злиться Андрей. — Я говорю, чтобы ВПРЕДЬ этого не было! И ваше счастье, что с нами Берегини не было! Она за Баську разложила бы тут всех на атомы! Можете в Абиссинии у джиннов проконсуль-тироваться!