Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Привычное проклятие - Голотвина Ольга - Страница 13


13
Изменить размер шрифта:

Смягчился даже Верзила, которому поначалу пришелся не по душе вредный гость. Певец на постоялом дворе – это неплохо!

К вам в окно капель стучится —
Выйду, свистну, улыбнусь,
Запою весенней птицей
И назад не обернусь!

Струны умолкли, певец еще раз низко поклонился.

– Арби Золотое Жало! – торжественно представился он. – Из Семейства Лейтуш!

Таким тоном придворный герольд провозгласил бы явление государя.

Хозяин с широкой улыбкой обернулся к жене:

– Как, дорогая? Перезимуем с музыкой?

* * *

Бескрайнее море леса с желтеющими вершинами, среди которых островками темнели макушки елей. Серо-стальная полоса реки. И кораблик – маленький, словно игрушечный.

Серая птица, накренив расправленные крылья, поймала нисходящий поток воздуха.

Не может быть, чтоб она ошиблась! Ее враг должен быть на корабле! Не стал бы он пробираться в Джангаш по лесным дорогам, которые могут уже сегодня превратиться в хлюпающий кисель!

Плавно приблизилась палуба.

Бородатый верзила у руля. Матросы ставят парус. Темноволосая девица, указывая на берег, что-то говорит своему спутнику – бледному человечку с заметной лысиной.

Неужели все-таки ошибка?!

Не успела Вастер почувствовать всю глубину отчаяния, как открылась дверь каюты в палубной надстройке. Вышел румяный толстяк-капитан. А за ним – человек в синем плаще.

При виде ненавистного лица Вастер чуть не ринулась в атаку. Но вовремя удержала себя на безопасной высоте. Это не старикашка с палочкой. Такой ухватит за крыло – да шмяк о палубу! А главное – у негодяя бумаги! Их кто угодно с мертвого тела возьмет.

Птица закачалась на распахнутых крыльях. Внезапно вспыхнула надежда. Впереди у корабля – опасные пороги, что называются Пенными Клыками. А вдруг корабль разобьется и пойдет ко дну?

Да, Вастер подождет до Пенных Клыков, а там видно будет.

* * *

– Что-то Молчун мне на глаза не попадается.

– И не попадется. Я отправила его на пасеку, у нас меда мало осталось. Завтра вернется… Как думаешь, стражники у нас долго проторчат?

– А куда им спешить? Назад, в замок? Там десятник враз к делу пристроит. А здесь они вроде как не дурака валяют, а какого-то беглого ловят. Уж до завтра наверняка будут вино хлестать, тем более что дождь собирается. Мне вот интереснее, что за мальчишка к нам забрел – тот, что не назвался. Одежа плохонькая, а руки не натруженные. И перстень снять забыл – не из дешевых. И заплатил вперед без писка…

– Я его напрямик спрошу, кто да откуда, на женщину не обидится. А что ты думаешь про певца? Уж больно выхваляется…

– Вечером споет, тогда скажу, что о нем думаю. А что нос задирает, так ведь в их ремесле скромность еще никого не прокормила и…

Кринаш не окончил фразу: лежавший у его ног черный пес вскочил и разразился таким свирепым лаем, словно к воротам приближалась сама Хозяйка Зла.

Дагерта обернулась к калитке, поспешно натянув на физиономию лучезарную улыбку, предназначенную исключительно для гостей. Но улыбка сразу увяла, а Кринаш негромко ругнулся и бросил взгляд в сторону топора, всаженного в дубовую колоду.

За приоткрытой калиткой мялись двое парней весьма потрепанного вида. Один, как на посох, опирался на лук со спущенной тетивой. У второго в руке была дубинка, а из-за пояса торчали два метательных ножа.

– Явились! – встретил их хозяин недоброй усмешкой. – Холодом потянуло? Ищете, где зазимовать? Не боитесь, что оглоблей привечу?

На пороге конюшни возник Верзила. Небрежно прислонился к дверному косяку – мол, притомился работник! Но вилы из рук не выпускал.

Дагерта, не отводя глаз от непрошеных гостей, протянула руку к поленнице, нашарила суковатое полено.

– Ну, что так неласково – «оглоблей привечу»? – примирительно сказал смуглый косоглазый парень с хитрой рожей. – Повстречай мы тебя на лесной тропе, поучтивее бы вели беседу! Или забыл, как мы на этом самом дворе клялись тебе в вечной дружбе?

– Не в дружбе, – брезгливо уточнил Кринаш, – а что не станете пакостить моей семье и гостям. Ни тебе, Бурьян, ни шайке твоей поганой, ни атаману вашему я другом сроду не был.

– Да ладно, какая разница! – еще дружелюбнее продолжал Бурьян. – Главное, ту клятву дали, верно?

Суровая Дагерта хихикнула, как девчонка. Она прекрасно помнила, чем завершилась затяжная война с шайкой. Кринаш тогда ухитрился похитить атамана из-под носа у его дружков. И пообещал утопить Хвата в отхожей яме, если ватага не поклянется впредь не посягать на его имущество, на его близких и гостей…

– А я вам ни в чем не клялся, – широко улыбнулся хозяин. – Не надейтесь здесь зимовать, я лучше троллей на постой пущу. И закройте калитку, пока мой пес от вас блох не набрался… А ну, цыц, Хват, пошел в будку!

К удивлению Кринаша, разбойничьи физиономии расплылись в довольных ухмылках.

– Слышь, Горластый, Кринаш пустобреха назвал Хватом! – обернулся Бурьян к своему молчаливому приятелю. – Оно, конечно, верно, да только не обидно ли для псины?

Горластый кивнул.

Дагерта недоверчиво глядела на разбойников. Верзила хмурился. А Кринаш первым сообразил, в чем дело. Откинул голову, расхохотался, ударил себя ладонями по бедрам:

– Он все-таки смылся от вас? С добычей, ясно-понятно? Ай да Хват! Ну, ловок! Такой на эшафоте у палача удавку стибрит! Я ж вас остерегал, дурни вы лесные!

Пес лаем вторил этой восторженной речи.

Разбойники пристыженно маялись за калиткой. Им самим было непонятно: почему не заподозрили главаря в коварных умыслах? Не зря Хват норовил в одиночку припрятать самую ценную добычу! Говорил, так добро целее будет. (Поэтому, кстати, лесная братия так дружно выручала вожака из плена. Если бы он – единственный! – не знал, где зарыты общие денежки, так и пропади он пропадом, пусть бы его и впрямь в отхожей яме утопили!) И теперь, когда разбойникам в кои веки досталось настоящее сокровище, они ему даже порадоваться толком не успели.

Впрочем, о сокровище они Кринашу рассказывать не собирались…

А хозяин постоялого двора унял смех и сообразил, что упустил нечто существенное.

– Что встали у калитки, как нищие? – сказал он мирно. – Заходите, недотепы ограбленные! Рассказывайте, кто у вас теперь в главарях ходит? Комель?

Когда живешь в глуши бок о бок с разбойничьей шайкой, известие о новом атамане важнее, чем весть о смене короля в далекой столице. Кринаш не только знал разбойников в лицо и по кличкам, но и представлял, на что способен каждый из них. Как он добывал такие сведения? Да на постоялый двор слухи сами стекались, знай держи ухо настороже!

– Комель? – переспросил Горластый. – Не… Мы это… костер ему на днях сложили.

У разбойника был слабый, писклявый голос, поэтому он предпочитал молчать.

– Надо же! – удивился Кринаш. – Кто ж его сумел ухайдакать? Я думал, у вас нет таких!

– А ты наших наперечет знаешь? – хмыкнул Бурьян. – К нам прибились остатки бывшей команды Сарха – слыхал про такого?

Вот это была уже всем новостям новость!

Кринаш посерьезнел и внимательно выслушал невероятный рассказ о гневе богов, обрушившемся на корабль речного пирата – распахнулась Грань Миров и вновь сомкнулась, поглотив наррабанца. Корабль сгорел, из команды уцелела разве что треть.

– Вот оно как! – присвистнул Кринаш. – И вы решили объединить шайки? Ясно-понятно. И кто ж теперь вами командует?

Калитка скрипнула, растворилась пошире.

– Я командую, – прощебетал прозрачный голосок – словно птица спорхнула с ветки.

Кринаша трудно было поразить. Но сейчас он ошеломленно взирал на возникшее перед ним хрупкое существо.

Сначала – из-за снежно-белых волос – ему показалось, что с ним заговорила маленькая старушка. Затем он сказал себе: «Ребенок, ясно-понятно, лет двенадцати!» А когда кроха в мальчишеской одежде встретилась с ним глазами, Кринаш понял, что вновь ошибся. У ребенка не может быть такого быстрого оценивающего взгляда. Холодные светло-голубые огни на миг сверкнули из-под длинных ресниц – и мужчина понял, что его изучили до последней косточки и назначили ему цену (кажется, не очень высокую). Женщина или девушка, уже освоившая все хитрости своего непостижимого племени. Но сколько же ей лет?.. А Серая Старуха ее знает!