Мир под крылом дракона - Гетманчук Людмила - Страница 31

— Дима, Димка, здравствуй, мой мальчик. Как же я рад тебя видеть!

Эмоции застряли в горле, сделав мой голос хриплым и мешая говорить. Сын, как в детстве, потерся о мое плечо, вытирая слезы, правда, теперь ему пришлось нагнуться, мы уже давно одного роста.

Звякнул бокал, кто-то за столом попытался привлечь наше внимание. Я развернул Дмитрия лицом к сидящим. Стоя за его спиной, я положил руки ему на плечи и со счастливой улыбкой, сказал:

— Марфа, позволь тебе представить моего старшего сына, Дмитрия.

Пока Дмитрий знакомился с моей женой, я смотрел, как Рон, с угрюмым выражением на лице и с преувеличенным старанием, нарезает мясо на очень маленькие кусочки. Ревнует. Я слегка сжал плечо сына, и, когда он обернулся, показал ему глазами на Рона. Дмитрий понимающе кивнул. От Повелителя не укрылся наш обмен взглядами. Откинувшись на спинку кресла, он внимательно следил за нашими передвижениями. Марфа, сравнив наши счастливые лица с кислой физиономией Рона, моментально сориентировалась:

— Рон, у тебя в замке так уютно. Я в восторге от предоставленных нам комнат.

— Я рад, что тебе понравилось.

Я слегка подтолкнул Дмитрия к стулу рядом с Отероном и, вернувшись на своё место, заметил одобрение в глазах Повелителя. Мастер поменял позу и протянул руку за бутылкой.

— Кент, проводи меня. Я хотела бы отдохнуть.

Я подскочил, помог ей встать и, попрощавшись с повелителем, мы пошли наверх.

— Как ты себя чувствуешь, солнце моё?

— Спасибо, для беременной вполне удовлетворительно. Прости, что не сказала тебе, кто я.

— Мне не важно, кто ты, главное, что ты рядом. Завтра я ухожу в Академию с Дмитрием. Как он тебе?

— Замечательный. Ты можешь им гордиться. Только как у вас всё перепуталось! Вместо одного отца у Димы оказалось сразу три. Неудивительно, что ему тяжело с вами разобраться. А Рон напрасно ревнует. Ему придётся еще не один год доказывать, что он настоящий отец.

— Поживем — увидим. Отдыхай, милая, а я пойду, пообщаюсь с драконами.

Когда я вернулся в столовую, Повелитель, Рон и Дмитрий уже сидели рядом и дружно смеялись над какой-то шуткой. Рон махнул мне рукой, давясь смехом.

— Кент, представляешь, Шон умудрился отправить эльфов домой, да еще и сотню гвардейцев к ним приставить, чтобы по дороге не разбежались. За это надо выпить! — мы выпили. — Завтра состоятся похороны, у тебя, Кент, дебют в качестве телохранителя. С братом повидаешься.

— Не думаю, что Шон его узнает. Кент сильно изменился, — сказал Повелитель.

— Это правда, — добавил Дмитрий, — я тебя, папа, тоже еле узнал.

Через два часа Рон сидел в обнимку с Димой, уверяя его в своей отцовской любви. Дима использовал плечо только вчера найденного папы в качестве подставки для головы, чтобы не упасть лицом в тарелку. Мы с Повелителем вели очень серьёзный разговор о смысле жизни, цитируя философов древности и ругая эльфов последними словами. В какой-то момент Повелитель стукнул кулаком по столу, привлекая внимание наших собутыльников.

— Рон, пошли эльфа пытать!

— Какого эльфа?

— Рон, у тебя в темнице эльф сидит?

— Сидит, — ответил принц, утвердительно махнув головой.

— А зачем он там сидит?

— Посадили, вот и сидит.

— Не-е-е, мы тут с королем, — ик, — правда, бывшим, — ик, — имеем к нему вопрос! Можно ли считать эльфа человеком, — ик, — или нет?

— Папуля, ты хочешь пытать эльфа, пошли, попытаемся, тьфу, попытаем. Пошли?

— Пошли! Кент, держи меня. Нет, поставь на место, я сам.

— Клим! — заорал Рон дурным голосом. Дворецкий влетел в столовую, — Отведи нас в темницу!

— Отсыпаться?

— Щас в морду дам! Нет! Мы идем ельфа пытать! Папуля, ты готов?

— Готов! Кент, далеко не отходи, мне может понадобиться твоя поддержка. Политическая…

— Клим! Неси нас в темницу!

— В какую темницу, в подвал, что ли?

— А где у нас эльф сидит?

— Посадили, значит, скоро расцветет, — пробормотал Дмитрий.

— Эльфы в темницах не цветут. Они там сидят.

— В подвале, возле винного погреба, там комната без окна, но с замком.

Тут Дмитрий оторвал голову от плеча Рона и запел: " Расцветали яблони у эльфов!"

— Короче, тащите нас к ельфам!

— Он всего один, Ваше Высочество!

— Почему один? Тебя два, и эльфа может быть два! Димка, подтверди!

— Подтверждаю! У меня был один папа, а теперь их три. Клим, они размножаются по-по-почкованием, не иначе! Папы, вперед! — он встал, вцепившись в рукав Рона, и закинул руку на плечо дворецкого. — Я готов!

Повелитель, спавший стоя, повиснув на моей руке, вдруг встрепенулся, поцеловал меня в губы и, шатаясь, направился к двери. Я за ним. Рон, в обнимку с сыном, с помощью Клима, следом. В дверях произошла заминка. Повелитель уперся плечом в створку двери, пытаясь выдавить её наружу.

— Заперли, сволочи!

— Ваше Величество, потяните на себя!

Нащупав ручку, мастер дернул дверь и едва не упал. Я еле успел его подхватить.

— Вперед! — скомандовал дракон, и мы вышли в коридор. Стражники подхватили своего Повелителя под руки. — В темницу!

Мы медленно, с остановками, стали спускаться в подвал.

Стражники практически тащили Повелителя на себе, он висел между ними, болтая ногами в тщетной попытке достать до пола. Спуск вниз прошел, можно сказать, спокойно, если не считать попыток Рона станцевать на лестничной площадке под пение Дмитрия, который от похоронной песни резко перешел к плясовой. На лестнице у них получалось не очень — то одного, то другого приходилось ловить и прислонять к перилам. О качестве исполнения я умолчу, в тот момент это не играло никакой роли. Только Клим портил всеобщее веселье своей кислой рожей. Трезвый пьяным не товарищ!

Широкий коридор из светлого гранита освещался бездымными факелами в чугунных держателях, укрепленных возле дубовых дверей с обеих сторон прохода. Дверей было много. Рон вырвался вперед и устроил нам экскурсию по подвалу.

— Клим, а что у нас здесь? — закричал принц, толкая первую дверь. — О, еда. Папуля, мы запасливые! У нас тут колбаска висит и мясо копченое, — Рон подпрыгнул и, сорвав с крюка кольцо колбасы, повесил его со второй попытки себе на шею. Пахло вкусно. Мы ждали, столпившись в дверях, и тут запасливый хозяин замка скомандовал:

— Кругом! Раз, два!

Мои ноги автоматически выполнили команду, но тело зацепилось за дверь, и я устоял только потому, что Повелитель великодушно поделился со мной стражниками. Один из них поймал меня за руку и прислонил к себе спиной.

— Спасибо, дроу! Ты настоящий друг! — О, какой я вежливый.

Кое-как мы вышли. Рон обогнул нас по очень кривой линии и открыл следующую дверь.

Это оказался винный погреб. Ряды стеллажей с пыльными бутылками, перемежаясь большими бочками с вином и маленькими, вероятно, с бренди, уходили вдаль, теряясь в темноте. Рон, с криком "ура!", снял со стены факел и ворвался в эту "мечту алкоголика".

— Ваше Высочество! Может, пойдем дальше? — жалобно заныл дворецкий. — В прошлый раз Вы тут застряли на три дня.

— Молчи, предатель! Ты меня тогда папе заложил? Заложил! У тебя теперь нет права голоса. А будешь выступать, я сам тебя тут запру на недельку и потом посмотрю, что ты мне запоёшь!

Лучше бы он этого не говорил! Дмитрий, который в начале экскурсии замолчал, с открытым ртом обозревая сокровища винного погреба, при слове «запоёшь» опять затянул что-то о несчастной любви. Повелитель вырвался из объятий стража и закрыл внуку рот ладонью. Но Дмитрий не растерялся и, застряв на особо жалостливой ноте, попытался укусить деда за палец. Повелитель еле успел убрать руку. Пьяный, а самосохранение работает. Рон, задумчиво покачиваясь с носка на пятку, выбирал вино.

— Красненькое, беленькое, о! Шипучка! То, что надо, — он вытащил три бутылки со стеллажа, одну отдал Диме, одну взял под мышку, а последнюю стал открывать зубами.