Дерево дракона - Каннинг Виктор - Страница 17

Пленники сошли на берег перед наступлением темноты, и их тут же отвезли в форт. Кроме джипа, был выделен грузовик для перевозки их багажа, доставившего всем немало хлопот.

После того как вещи мадам Шебир перенесли в ее комнату, Джон пришел туда вместе с сержантом Бенсоном. Мадам Шебир стояла у зарешеченного окна и смотрела вдаль, на крутой скалистый откос, где уже начали сгущаться сумерки и в небе появились первые звезды.

Она обернулась, окинув взглядом комнату. Вдоль одной из стен стояла старая железная кровать с витиеватыми вензелями.

Остальная мебель — стол, плетеное кресло и большой зеленый шкаф. Единственной приличной вещью в комнате был небольшой испанский коврик ручной работы, лежавший на дощатом полу возле кровати.

Проследив за ее взглядом, Джон догадался, о чем она думает.

— Боюсь, обстановка здесь довольно убогая. Вам понадобятся туалетный столик и зеркало. Сержант Бенсон позаботится об этом.

— Благодарю вас. — Она помолчала и кивнула в сторону шкафа:

— А нельзя ли достать какие-нибудь вешалки?

— Я пришлю кого-то из солдат сегодня же вечером, сэр, — сказал сержант.

— Спешки нет. Я могу распаковать чемоданы и завтра.

— Да, кстати, относительно ваших чемоданов… — Джон замялся, не зная, как продолжить. С другой стороны, он понимал, что сделать это необходимо, ведь, случись что, ему придется отвечать.

— И что же мои чемоданы, майор? — Она, судя по всему, догадалась, в чем дело, так как голос ее сделался осторожным.

— Боюсь, мне придется проверить их содержимое. Весьма сожалею, но ничего не поделаешь — необходимая предосторожность.

— Плотно сжав губы, Мэрион отошла от окна, но тут же, словно осознав всю тщетность какого-либо протеста, пожала плечами, желая показать свое безразличие, и повернулась спиной к Джону и Бенсону.

— Можете приступать, сержант, — сказал Джон и кивнул в сторону трех дорогих, но довольно потертых кожаных чемоданов.

Когда Бенсон положил один из них на стол, Мэрион Шебир подошла к кровати и взяла свою сумочку. Раскрыв ее, она проговорила:

— Вам понадобятся ключи.

Вместо того чтобы протянуть их сержанту, она бросила их на край постели и снова отвернулась к окну. Джон передал ключи Бенсону, удивленно поднявшему бровь при виде его улыбки.

Они тщательно просмотрели содержимое чемоданов. Мэрион Шебир располагала обширным гардеробом, причем, как заметил Джон, весьма изысканным. Роясь во втором чемодане, он почувствовал, как руки его коснулись прохладного шелка. Джон смутился, вспоминая, когда в последний раз видел женщину в белье. Для человека, неравнодушного к слабому полу, даже пока и не способного остановить свой выбор на какой-нибудь одной из его представительниц, это было слишком давно. В его возрасте пора быть женатым. Даже не для того, чтобы обладать женским телом или видеть женщину в одном белье, но и по многим другим причинам… Ведь есть же еще чувство привязанности, дружеские узы, семейные… Заметив на себе взгляд Бенсона, он поспешно сложил ночную рубашку, которую держал в руках. Укладывая ее на место, он наткнулся на пару блокнотов в черном кожаном переплете и раскрыл один из них.

— Что это?

Мадам Шебир повернулась к нему:

— Мои дневники.

— Вы владеете стенографией?

— Как видите.

Джон положил блокноты обратно в чемодан и запер его.

Мэрион Шебир с нескрываемой враждебностью наблюдала за ним, и это очень его раздражало. Черт возьми, неужели она не понимает, что это его работа?! Подойдя к постели, он взял в руки ее сумочку. Чувствуя себя задетым за живое, он грубым движением вытряхнул на постель ее содержимое — пудреницу, кошелек, несколько ключей, шелковый носовой платок, флакончик с аспирином, солнцезащитные очки и еще какие-то мелочи. Потом собрал все это и запихнул содержимое обратно.

На постели лежала шкатулка с украшениями. Осмотрев напоследок и ее, он захлопнул крышку и шагнул к двери.

— Все в порядке, сержант, — сказал он и, когда Бенсон, намереваясь выйти, направился к двери, прибавил, обращаясь к Мэрион Шебир:

— Приношу свои извинения, но, к сожалению…

Она, резко повернувшись, проговорила:

— Странно еще, что вы не обыскали меня. Может быть, у меня в поясе зашит напильник…

Джон выдавил из себя улыбку, что тоже вызвало в ней раздражение. Ну что ж, стало быть, она не робкого десятка, раз позволяет себе подобные дерзости. К тому же у нее нет причин симпатизировать ему, зато он чувствует к ней симпатию, хотя и не намерен показывать этого. Так что лучше ей не играть с огнем и не говорить ему колкостей.

— Толщина решетки больше двух дюймов. Для того чтобы перепилить их, вам потребуется много времени. К тому же окна будут проверяться дважды в сутки — утром и вечером. Кроме того, ваше окно расположено в сотне футов от земли, так что даже если вы свяжете все простыни, вам все равно придется прыгать с большой высоты. Я был бы весьма и весьма огорчен, если бы вы сломали себе шею.

Глядя ему в глаза, она проговорила ровно и сдержанно:

— Знаете что, майор, катились бы вы ко всем чертям!

— Ну что ж, ваше состояние мне понятно, — невозмутимо ответил Джон.

Сержант Бенсон открыл перед ним дверь и посторонился.

— И вот еще что, — проговорила она, когда он был уже на пороге. — Я бы хотела получить ключ от двери.

— По моему распоряжению все ключи будут у вас изъяты, — коротко ответил Джон.

Они с сержантом вышли за дверь и некоторое время стояли, молча глядя друг на друга, потом Бенсон сказал:

— Да она настоящая тигрица! Я уж было подумал, запустит в нас чем-нибудь тяжелым…

— Ничего, привыкнет.

— А почему вы отобрали у них ключи, сэр?

— Потому, сержант, что мне вовсе не светит, чтобы один из них заперся в своей комнате и чего-нибудь натворил. Если ктонибудь из троих решится на самоубийство, у нас будут такие же неприятности, как если бы им удалось бежать. Она-то, конечно, на такое не пойдет, а вот Шебир совершенно непредсказуем. Мы должны быть уверены, что можем, если понадобится, зайти к ним в любое время.

Проверив комнаты Шебира и Моци, напоследок они осмотрели небольшое помещение без окон, располагавшееся у входа в башню и запиравшееся снаружи. В этой комнате поселили слугу Абу и приставили к нему часового.

Полковник Моци отнесся к обыску спокойно, не выказав никакого недовольства. Во время процедуры он сидел на краю постели, сняв мундир, и молча курил. Когда обыск был закончен, он встал и бросил Бенсону свой мундир со словами:

— Не помешает проверить и это, сержант.

Потом он повернулся к Джону и поднял руки, и Джон приказал ему вывернуть карманы.

— Вы же знаете, майор, что все это было уже проделано в Кирении, — напомнил Моци.

— Это было неделю назад, полковник. И за это время вы вполне могли получить что-нибудь от своих друзей. С «Хамсы», например.

Хадид Шебир вел себя примерно так же, с той лишь разницей, что наблюдал за происходящим, не вставая с постели. Казалось, он вполне оправился после приступа. Чтобы обыскать его, Джон был вынужден попросить его подняться. Шебир не спеша встал, мысли его явно витали где-то за много миль отсюда. Он производил впечатление человека, всецело поглощенного каким-то трудным вопросом, вытеснившим из его головы все остальное и позволявшим лишь автоматически реагировать на все происходящее вокруг. Когда обыск подошел к концу, Джон попросил Бенсона:

— Сержант, подождите меня за дверью.

— Слушаюсь, сэр.

Когда он вышел, Джон повернулся к Хадиду Шебиру. Тот моргая смотрел на него. Его красивое, удлиненного овала интеллигентное лицо вдруг сделалось жестким и непроницаемым. Губы изогнулись в подобии улыбки, и он проговорил:

— Давно это было, Ричмонд, не правда ли?

— Да, очень давно.

— Так давно, что я предпочитаю даже не вспоминать об этом.

— Как вам будет угодно. Мне бы только хотелось кое-что уточнить. Считаю, что вся ответственность за поступки ваших спутников ложится на вас. Кроме того, хочу, чтобы вы все чувствовали себя здесь по возможности комфортно, и постараюсь сделать для этого все, что вписывается в рамки разумного. Однако, если вы нарушите условия, я буду вынужден принять меры. Признаться откровенно, сам бы я никогда не выбрал для себя такой работы. Одним словом, создать себе здесь приемлемые условия для жизни целиком зависит от вас.