Книга о верных и неверных женах - Канбу Инаятуллах - Страница 18

— Если ты, — говорит твоя сестра, — во имя нашей давней дружбы и любви прибудешь к нам, если своим присутствием озаришь дворцы твоих доброжелателей, это будет очень хорошо. Этой ночью в твои тенета угодит юноша, в которого ты страстно влюблена и покорить которого уже давно мечтаешь. А чистое розовое вино, которое дарит щекам радостный румянец, налито в кубки желания и бурлит, словно соловей поет на зеленой ветви.

Та красавица со станом пери приложила в глазам пальцы в знак согласия, вся расцвела и ответила:

— Настала ночь, о которой я молилась долгими часами до самого утра, на востоке желания сверкнула зарница счастья, лужайка мечтаний о друге заколыхалась от ветерка желания, и потому мне подобает спешить туда. Удостоиться счастья свидания с тем статным юношей, чьи завитые кудри пленили мое сердце и чья неприступность похитила мое терпение, — это величайшее наслаждение.

— Еще никогда, — продолжала она, — всевышний бог не даровал ни одному существу такой радостной ночи, — ведь это на самом деле живая Лейли [47], к каждой косичке которой привязана тысяча мешочков с мускусом.

— Когда падишах заснет крепким сном, я в мгновение ока прибуду в то собрание, подобное раю.

Дав такое обещание, жена падишаха отпустила посланницу. А в те края, куда она решила отправиться, было триста фарсахов пути, и падишах, который слышал весь их разговор, был сильно поражен и никак не мог сообразить, как это див в облике пери пройдет за одну ночь такой путь, который не в состоянии пройти ни один человек, и как вернется оттуда. Он был уверен, что если она даже оседлает вместо коня ветер, и то не сможет проделать этот путь за одну ночь. Но тем не менее он решил раскрыть эту тайну, закрыл глаза, перестал двигаться и захрапел как во сне. А жена от хитростей которой даже див убежал бы на расстояние столетнего пути, не медля облачилась в царственные одеяния и стала прихорашиваться. Затем она позвала жену везира, они вдвоем перекувырнулись на ковре, превратились в пестрых кошек, быстро вышли из комнаты, потом из дворца и направились за город.

А падишах тем временем поднялся с постели и поспешил вслед за кошками. На окраине города росло огромное дерево, высокое и с раскидистыми ветвями, которые, казалось, соприкасались с небом. Обе кошки взобрались на дерево, а падишах прислонился к стволу, крепко упершись ногами в корни. Вдруг дерево стало трястись, вырвалось из земли вместе с корнями и полетело в ту самую страну, куда собиралась жена падишаха. Потом дерево остановилось. Падишах услышал звон литавр, звуки труб и флейт и понял, что здесь идет какой-то праздник. Он оторвался от ствола дерева и остановился поодаль, а кошки спустились с ветвей и направились прямо в город. Тогда и падишах пошел за ними.

Они прибыли во дворец, где собрались все знатные и простые люди той страны. Кошки вошли во внутренние покои дворца, а падишах смешался с мужчинами и сел в уголке, чтобы никто не узнал его. Народу было много и из разных сословий, так что никто даже внимания на него не обратил. Хотя падишах и сидел с мужчинами, но все время вел наблюдение за кошками, чтобы они не вышли и не улетели, покинув его на чужбине: он опасался, что без волшебного дерева не сможет вернуться в свою страну, так как у него не было ни припасов на дорогу, ни коня, ни проводника.

Прошла половина ночи, и во дворец вошел человек с венком из роз. А по древнему обычаю той страны жениху одевали через плечо венок из роз, а потом отводили его в гарем и устраивали пир. Но жених был на диво безобразен, и человек с венком не решился ввести такого гуля к гуриям, он стал искать красивого юношу, чтобы перекинуть через его плечо венок и отвести к гуриям для совершения свадебных обрядов. Потом он решил, что счастье достанется тому, кому уготовано, и тут по воле судьбы его внимание привлек красивый и ладный юноша, пришедший незваным гостем вслед за кошками. Он, не задумываясь, перебросил венок через его плечо, взял его за руку и велел встать. Падишах от страха, как бы кошки не узнали его, дрожал как мышь, а венок с розами казался ему кровожадным драконом. Он не знал как ему быть, но возражать боялся. Наконец, он поневоле смирился перед судьбой и приготовился встретить смерть. Он встал со своего безопасного места и отправился прямо в пасть крокодила, то есть в шахский гарем, где было несметное число гурий и пери, сидевших повсюду, как цветущие розы и базилики на лужайке. Падишаха усадили на почетное место и по обычаю Хиндустана на руку невесты надели нитку жемчужин, подобных Плеядам, а другие гурии окружили ее, словно звезды луну. После этого начались разные свадебные обряды, принятые у этого народа. Падишах же только дивился поворотам судьбы, сидел тихонько и тайком разыскивал ту, которая попрала его честь и доброе имя. Он воздавал хвалу художнику, который, не прибегая к волшебству и чарам, сотворил из горсти праха такую чудесную статую на сцене бытия. И вдруг взгляд его коснулся целомудренной жены, которая в укромном уголке вместе с женой везира и несколькими другими розоликими красавицами пила прозрачное вино. Опьяненная вином и возбужденная, она ласкала своего красавца и дарила его живительным напитком своих сладостных рубиновых уст. Вдруг жена падишаха встала, подошла поближе, заглянула в лицо падишаху и сказала жене везира:

— Всемогущий Изед создал жениха как две капли воды похожим на моего мужа, их даже не отличить.

Но она была настолько пьяна, что не узнала своего мужа, да и очень уж они были далеко от дома. Она решила, что это всего лишь сходство, успокоилась и вернулась к новому властелину ее души. Падишах, когда слышал этот разговор, несмотря на все свое мужество, чуть не умер от страха.

Когда падишах освободился, он вышел из гарема к мужчинам и стал возносить славословия творцу, а про себя принял твердое решение, если вернется домой целым и невредимым, бросить свою и везира жен с поднебесных высот крепости в пропасти подземные, к самым глубинам земли.

Когда настал обманчивый рассвет, обе кошки вышли из гарема и быстро двинулись из города. А падишах, крадучись, поплелся за ними и, как и в первый раз, вместе с ними прибыл в свою страну. Он поспешил во дворец и, прежде чем вернулась та подлая, как собака, кошка, заснул в своей постели. Жена же, войдя в комнату, села на краю постели.

Когда появились вестники утра и распустились розы, изменница-жена занялась своими делами. Падишах очень утомился от бессонной ночи и от преследования кошек и все еще спал. Но по неосторожности, которой должны бояться разумные мужи, на руке его так и осталась нитка жемчуга. Проснувшись, он по забывчивости — а это враг человека! — не снял с руки жемчужин, и жена увидела их. Ее ночные подозрения подтвердились, сомнения отпали, и она удостоверилась, что муж ее был на свадьбе и видел все. Это ей очень не понравилось, — она ведь убедилась, что тайна ее раскрыта, — и в сильном волнении она спросила мужа:

— Что это у тебя за жемчуг на руке? Уж не был ли ты втайне от меня на свадьбе?

Неопытный муж не стал хитрить, его лицо загорелось яростью, и он вскричал:

— Побеспокойся лучше о себе и приготовься отправиться в ад! Готовься встретить достойное возмездие за твои поступки!

Бесстыдница-жена, услышав такие резкие слова, тотчас сообразила, что промедление грозит ей смертью, и решила опередить мужа, прибегла к чарам и ударила падишаха по лицу. Падишах тут же покинул человеческий облик, превратился в златокрылого павлина и стал стучать клювом по полу, как это делают низшие твари.

Прошло несколько дней, и государственные мужи забеспокоились, так как давно не были на приеме, и велели слугам доложить: