Индиана Джонс и Храм Судьбы - Кан Джеймс - Страница 8

Громилы повернулись к своему повелителю, ожидая приказаний. Однако старый гангстер лишь ухмыльнулся. Ибо на борту самолета, который как раз в этот момент пробегал мимо них по взлетной полосе, виднелась надпись: “ГРУЗОВЫЕ ПЕРЕВОЗКИ ЛАО ЧЕ”. Пилот при виде Лао поприветствовал хозяина. Тот со смехом отсалютовал в ответ. Самолет с ревом оторвался от земли, и силуэт его стал удаляться на фоне занимающегося оранжевого рассвета.

Самолет держал курс на запад. Уилли в блестящем платье, скорчившись на полу грузового отсека, пыталась согреться и одновременно была вынуждена отгонять десятки осаживающих ее растревоженных цыплят. Это было уже слишком.

— Хватит меня клевать, тупые клуши! А не то окажетесь на сковородке! — огрызнулась она.

Самое худшее заключалось в том, что обстановка, в которую попала Уилли, возвращала ее к истокам: на птицеферму отца, в Миссури, с бесчисленными грязными курами. Мама без конца твердила, что там ей и суждено провести жизнь. Что сколько бы Уилли не мечтала и не рвалась прочь, ей никогда не вырваться с птицефермы. Если только не случится чудо — а чудес на свете не бывает, говорила мать.

Однако подвернувшийся счастливый случай вовсе и не был чудом. В восемнадцать лет Уилли избрали королевой красоты в их округе. Просто потому, что она оказалась самой красивой среди местных девушек. На деньги, полученные в качестве приза, она отправилась в Нью-Йорк, чтобы стать актрисой и танцовщицей. Там тоже обошлось без чудес, которых там действительно не было и которых все в этом городе постоянно ждали. Поэтому Уилли решила отправиться дальше на запад.

В Чикаго она связалась с опасной компанией, и ей пришлось довольно поспешно оттуда уехать. Так что в Голливуд она прибыла не в лучшей форме, а если ты хочешь стать танцовщицей, в такой форме там появляться нельзя. В результате Уилли оказалась перед выбором: либо вернуться назад, в Миссури, либо двигаться дальше на запад. А уж если Уилли в чем-то и была уверена, так это в том, что из всех мест, где чудес не существует, Миссури самое безнадежное.

Странствуя автостопом, девушка познакомилась с одним стильно одетым типом, который уверил ее, что Восток открыт для нее. Что ж, тут он не соврал. Уилли сама убедилась: Восток оказался действительно открытым — но скорее на манер бездонной ямы. В Шанхае чуда с нею тоже не произошло, и тем не менее карьера ее начала мало-помалу складываться. Она стала местной знаменитостью, обзавелась подражателями и ухажерами. Перед ней открывались некоторые перспективы... Теперь, однако, все это осталось в прошлом. Перспективы обратились в ретроспективы. В рот ей то и дело попадали птичьи перья. На вкус настоящее ничем не отличалось от забытого Миссури.

Дверца в хвосте самолета открылась, и в проеме возник Индиана Джонс. Он уже успел переодеться. Теперь на нем были рубашка цвета хаки, поверх нее — кожаная куртка, а также грубые штаны и ботинки, шляпа с закатанными полями, кожаная сумка через плечо и потертая кобура на поясе. В одной руке он держал свернутый смокинг, а в другой скрученный в кольцо бычий хлыст.

Индиана подошел и сел между Уилли и Коротышкой, предварительно повесив хлыст на привинченную к стенке салона вешалку, а парадную одежду положив прямо на пол.

— Укротитель львов? — поинтересовалась Уилли, думая о том, какие же все-таки эти мужчины в душе мальчишки.

— Коль уж я по доброте своей позволил тебе прилепиться к нам, то дай своему ротику немного отдохнуть. Хорошо, детка? — Инди снисходительно похлопал ее по бедру, чувствуя, что эта непредвиденная спутница все больше начинает действовать ему на нервы.

Уилли спокойно убрала его руку со своего бедра. У этого парня, похоже, лишь одно на уме — а сейчас не время и не место. Да и парень не тот.

— Я замерзла, — произнесла она, поднимаясь, и, накинув на плечи смокинг Индианы, направилась в хвост самолета. — И что значит “прилепиться”? С той самой минуты, как ты переступил порог ночного клуба, ты глаз не мог от меня оторвать...

— Неужели? — состроил удивленную гримасу Джонс, откинулся, опершись спиной о клетки с цыплятами, надвинул шляпу на глаза и тут же погрузился в сон.

Дверца кабины приоткрылась. Сквозь щель помощник пилота внимательно изучил обстановку. Взгляду его предстали Уилли, которая уже успела влезть в рубашку, брюки и смокинг Инди и спала на превращенном в подушку блестящем платье, затем сам Индиана, по-прежнему крепко спавший, прислонившись к клеткам с курами, и рядом с ним — столь же сладко спящий Коротышка в кроссовках, бейсбольной шапочке, стеганых штанах, потертой хлопчатобумажной куртке. Голова паренька покоилась на плече у археолога.

Помощник обернулся к пилоту, который в этот момент получил по рации указания от хозяина. Встретившись глазами с помощником, пилот кивнул. Помощник взял и взвесил в руке большой гаечный ключ. Затем вновь перевел взгляд на Индиану. Однако через мгновение он передумал, положил ключ на место и вытащил из-за пояса нож. Но едва он выше из кабины в грузовой отсек, как Индиана зашевелился. Помощник поспешно ретировался.

Пилот выругался по-китайски и протянул помощнику пистолет 45-го калибра. Тот внимательно осмотрел оружие и тихо спросил, нужно ли убрать вместе с мужчиной женщину и мальчишку. Пилот кивнул. Помощник заколебался и несмело возразил, что это повредит его карме. Пилот в сердцах набросился на него. Завязалась перепалка, во время которой то и дело поминались предки того и другого. В конце концов пилот отнял у помощника пистолет, приказал подменить его за штурвалом и отправился сам выполнять грязную работу.

Индиана продолжал спать как ни в чем не бывало. Но стоило пилоту шагнуть к нему, как произошло любопытное событие. Откуда-то из стоящей на самом верху клетки выпало яйцо, скользнуло по подстилке, покатилось по наклонной планке, затем ярусом ниже в мягкую подстилку, снова скатилось с нее, замерло у края и, наконец, полетело вниз... Не просыпаясь и не сделав ни единого лишнего движения, Инди протянул руку и поймал яйцо на лету, не дав ему разбиться. Джонс не был непогрешимым, всевидящим чародеем, просто у него было чутье на падающие яйца.

Увиденное заставило пилота остановиться и сильно призадуматься. Изумленный и напуганный, он попятился, на ходу посрамленно улыбаясь своему помощнику. Они вновь тихо принялись обсуждать создавшееся положение. Им нужно было выполнить приказание. Однако по зрелом размышлении они решили предоставить это богам. Пилот щелкнул тумблером, сливая горючее из бака. Помощник приладил ему и себе парашюты.

Слабый шорох вовремя разбудил Уилли, и она успела заметить, как помощник пилота, стоя перед открытым люком, задернул за собой занавеску. Она перевернулась на другой бок, намереваясь снова уснуть. Но в этот момент мимо прошел первый пилот и скрылся за той же занавеской в хвосте самолета. Это ее насторожило. Судя по размерам самолета, вряд ли им управляет многочисленный экипаж. Хм... “Интересно, кто же тогда там остался?” — подумала она, поднялась, прошла вперед и просунула голову в дверцу кабины. Никого. Уилли с грохотом закрыла дверцу и завопила:

— В кабине никого нет!

Коротышка, привыкший быть всегда начеку, тут же пробудился от сна. Инди же, еще не отойдя хорошенько от действия яда, продолжал спать мертвым сном. Уилли кинулась в хвост самолета, рванула занавеску, и ее глазам предстали два единственных члена команды с парашютами за спиной, приготовившиеся к прыжку.

— О, Господи! Нет! Индиана, на помощь! Проснись же! Пилоты хотят выпрыгнуть! — вновь завопила она.

Коротышка, подбежав на зов Уилли, застыл с открытым ртом. Ну и ну! Это была не шутка — пилоты и впрямь их бросают!

— Уже прилетели? — запинаясь, пробормотал Инди, с трудом открывая глаза.

Уилли с быстротой молнии подлетела к нему и стала тормошить его. Кожаная куртка на нем походила на пилотскую. Наверняка он знает, как управлять этой летающей колымагой.

— В кабине никого... они выпрыгнули с парашютом... Сделай же что-нибудь! — кричала девушка, расталкивая Джонса.