Во власти желания - Камерон Стелла - Страница 15

Господи, чти он затеял?

Превратил свою жизнь в пытку.

Макс остановился у двери, ведущей в его покои. Он сказал Керсти, что чутко спит, что ей нужно только позвать — и он сразу же придет.

Только лучше бы она его не позвала. Если он пойдет ее успокаивать, то уже не сможет уйти. Еще удивительно, что он сдержался сегодня вечером и все-таки покинул ее спальню.

Он чутко спит? Сможет ли он вообще заснуть, если постоянно видит перед собой ее стройную фигурку в полупрозрачной, по-детски скромной ночной рубашке? О Боже, как она невинна! Макс невольно застонал. Его влекло к Керсти Мерсер, и он проклинал себя за нерешительность. Ведь он мог бы устроить все по-своему, но для этого пришлось бы отвернуться от человека, даровавшего ему достойную жизнь.

Сегодня вечером, когда Керсти решила бросить свою семью и уйти к нему, она проявила больше мужества, чем он.

Отец велел ему держаться от нее подальше, и Макс не посмел его ослушаться.

— Ты сын джентльмена, сын виконта, — сказал отец. — Керсти — хорошая девушка, но она дочь простого фермера.

Вы с ней совершенно разные люди. Я всегда заботился о тебе, Макс, и сейчас говорю: забудь о ней, гак будет лучше для тебя. Пожалуйста, постарайся меня понять. Все, разговор окончен, и больше не будем к нему возвращаться.

Он мог пойти к Аррану и попросить у него совета. Грейс была в Корнуолле, и маркиз до глубокой ночи засиживался в своей музыкальной комнате, где сочинял музыку. Арран понимал Макса, но держал свое мнение при себе, не желая спорить с братом. Однако Макс заметил, как дядя покачал головой, когда отец сказал, что его сыну следует найти себе «подходящую жену». Арран поддержал идею Макса назначить Керсти секретарем — беспрецедентную идею, которую отец, вернувшись, наверняка не одобрит.

При желании Арран мог бы ему помочь. Правда, дядя был не в восторге, когда племянник сообщил, что задумал поселить Керсти в замке, однако препятствовать не стал.

А что, если уехать отсюда навсегда? Поедет ли она с ним?

Средств на жизнь им хватит. К тому же он скопил приличную сумму и удачно вложил деньги. Да и отец неплохо его обеспечил.

Но как она будет жить вдали от родных мест? Увезти ее отсюда — все равно что выдернуть с корнем прелестный цветок. Здесь Керсти выросла, здесь живут ее родители и брат, которых она любит всей душой. И они, конечно же, со временем ее простят. А вдали от родительского дома она будет страдать, хотя и безропотно, и в конце концов они оба пожалеют о своем бегстве.

Поселив ее в замке, он совершил ошибку, но пути к отступлению не было.

Макс вошел в свои покои и едва сдержался, чтобы не хлопнуть дверью. В душе его закипал гнев, но он боялся давать ему волю. По дороге в замок он кричал на Керсти и вел себя ужасно.

— О Господи, что со мной творится? — пробормотал Макс. — Какой позор — взрослый сильный мужчина срывает злость на слабой, хрупкой девушке!

«Признайся, что ты намерен сделать ее своей любовницей. Признайся в этом хотя бы перед самим собой».

Он замер, прислушался. И вдруг услышал тихий шорох. В его покои кто-то вошел!

По спине пробежал холодок — Макс увидел тусклый свет, сочившийся из его кабинета. Он осторожно подошел к открытой двери и остановился у порога. С губ его сорвался возглас невольного удивления.

— Ты сердишься. Макс? — Леди Гермиона, сидевшая за его письменным столом, поднялась с кресла, но не сделала попытки к нему подойти. — Пожалуйста, скажи мне, что не сердишься, что ты рад меня видеть. Знаю, я тебя напугала, но будь со мной ласков. Я в отчаянном положении, и мне нужна твоя помощь. — Она накручивала на палец свой медово-золотистый локон и покачивала пышными юбками.

— Моя помощь?

Он не мог заставить себя приблизиться к этой женщине.

После их первой встречи, которую, совершенно очевидно, устроили его родители и графиня, он безуспешно пытался вызвать в своей душе хотя какие-то чувства к леди Гермионе.

Она опустила густые ресницы и провела кончиками пальцев по столешнице. Бледно-лиловое платье с глубоким декольте облегало ее изящную фигуру.

— Ну… не совсем помощь. О, я так смущаюсь! Я знаю, ты ко мне равнодушен, но надеюсь, что со временем это изменится в ты меня полюбишь.

— Как ты сюда попала?

Она пожала обнаженными плечами.

— Очень просто. — Ее пышная грудь вздымалась. — Буду с тобой откровенна, Макс. Я подкупила кучера графини, и он привез меня обратно. Потом я спряталась в саду и дождалась, когда выйдет дворецкий, после чего пробралась в дом. Дворецкий не запирает двери, когда выходит на прогулку. Я знала, что твои покои находятся где-то здесь, в башне, и занялась поисками. А когда я попала в эти комнаты, то сразу поняла, что они — твои.

Максу очень хотелось ей нагрубить, но он сдержался.

— Шанкс ушел на прогулку?

— Да, он гуляет каждый вечер. Иногда вместе с экономкой. Они берут книжку и уходят в сад. «'«

— Странно… — проговорил Макс. — Я сейчас же провожу тебя домой.

— Нет! — Гермиона обошла стол и, бросившись к Максу, обняла его и прижалась к его широкой груди. — Не прогоняй меня? Я в отчаянии.

Эта женщина была ему совершенно чужая.

— Тебе не следовало сюда приходить, — сказал Макс, пытаясь отстраниться.

— Скоро я стану твоей женой — как т&лько наши родственники все подготовят. Но у меня такое чувство, что я совсем тебя не знаю. Мне страшно. — Она дрожала и все крепче к нему прижималась. — Прогони мои страхи. Макс. Сделай меня своей, сделай сегодня же. Докажи, что я тебе небезразлична.

Видимо он не правильно ее понял…

— Ты не в себе. Это тяжелое время для молодой женщины — во всяком случае, так я слышал.

— Ты имеешь в виду то время, когда женщина помолвлена и предвкушает счастливые перемены, ожидающие ее в браке?

Макс и сам не знал, что имел в виду. И даже не знал, хотел ли он жениться на этой женщине.

— Я повторяю: тебе не следовало сюда приходить. Если тебя увидят, твоя репутация будет погублена.

— Меня никто не видел, — сказала она, не поднимая глаз. — Пожалуйста, не гони меня! Позволь мне остаться с тобой. Если хочешь, я буду сидеть у твоей постели. Но только не гони. Рядом с тобой я успокаиваюсь.

— Ты меня почти не знаешь. — «И никогда не узнаешь», — добавил он мысленно.

— Зато я чувствую… Чувствую, что ты очень добрый и отзывчивый. Я чувствую это вот здесь. — Она прижала ладонь к своей полуобнаженной груди, подняла голову и с мольбой в глазах посмотрела ему в лицо.

Макс невольно обратил внимание на ее груди, видневшиеся в вырезе платья. Эти налитые, пышные груди могли бы возбудить любого мужчину.

— Ты неравнодушен ко мне, — прошептала она, — я чувствую.

— Я хочу, чтобы ты ушла, — пробормотал Макс, но в его голосе слышались нотки неуверенности.

Гермиона приподнялась на цыпочки, обвила руками его шею и поцеловала.

Макс в изумлении отшатнулся и, чтобы не упасть, машинально обхватил ее за талию. И тотчас же язык Гермионы проник ему в рот, и она прижалась к нему всем телом. В следующее мгновение Макс почувствовал, как она взяла его за руку и сунула ее себе за лиф. Потом тихонько застонала и, еще крепче прижавшись к Максу, положила ладонь ему на пах. Из груди Макса вырвался прерывистый стон, и он почувствовал, как твердеет его мужская плоть. Одновременно Гермиона пыталась приподнять свои юбки. Наконец ей это удалось, и она прижалась к нему бедрами.

Макс был ошеломлен. Пот струился по его лбу и заливал глаза. Подобного ему еще не доводилось переживать. Гермиона оказалась слишком уж смелой дамой…

Да ведь она самая настоящая шлюха!

Нет, этого не может быть!

— Прекрати! — Он схватил ее за руки и, преодолевая сопротивление, завел их ей за спину. — Ты сама не понимаешь, что делаешь!

Глаза ее сверкали, щеки пылали. Было очевидно, что она до крайности возбуждена.

— Я еще никогда не испытывала… такого, — проговорила Гермиона, с трудом переводя дух. — Знаю, что поступаю очень дурно, но я не владею собой Я хочу, чтобы ты сделал меня своей. О… пожалуйста, Макс, пожалуйста!..