Колдовство по найму - Волынская Илона - Страница 28

Паутина из тонких сверкающих нитей уплотнялась, становилась всё толще и толще. Вот она стремительно ринулась навстречу огню. Край паутины хлестнул по людям. Иващенко, Серегу и ребят вышибло из коридора в холл! Они покатились по полу. Зажигалка выпала у Таньки из рук, отлетела в сторону. И вдруг из-за нитяного заслона послышались многоголосые скрежещущие вопли:

— Не те, не те оборотни! Бо не вси волки! Не вин, не вин! Нема його! Утик, утик! В погоню!

Словно театральный занавес, паутина распалась пополам. И в открывшуюся щель, выставив вперед острые веретёна, хлынула толпа ничек. Их армия уже не казалась столь громадной — огонь и волчьи клыки сделали свое дело. Но против пятерых людей и уцелевших тварей было более чем достаточно!

— Бежим отсюда! — гаркнул Иващенко и, крепко ухватив за руку Серегу, рванул к выходу.

Сквозь стекло будки мелькнуло бледное, совершенно безумное лицо охранника. И тут же исчезло — похоже, охранник хлопнулся в обморок.

Будто стая пчел взвилась у людей за спиной. Генеральный обернулся. Неистово жужжа, сотни веретён неслись к нему. Порывом воздуха Иващенко и Серегу толкнуло к стене, и вокруг словно град застучал: пробивая одежду и больно прихватывая кожу, веретёна прикалывали их к стене, как жуков к листу картона! Бизнесмен и его племянник неистово задергались, пытаясь вырваться, но веретёна держали крепко.

Вторая стая взмыла из длинных пальцев ничек и ринулась навстречу Ирке и ее друзьям. Они побежали, но веретённый рой настигал. В голове у Ирки было пусто, ни одного заклятья! В последней отчаянной надежде она сунула руку в карман: — Бабушка, помоги! — и швырнула карточную колоду навстречу атакующим веретёнам.

Края карт сверкнули серо-стальными лезвийными остриями. Колода закружилась стайкой ярких бабочек и выпорхнула навстречу веретённому рою. Отступив к стене, ребята расширившимися глазами смотрели на разгоревшийся воздушный бой. Вот вжикнул острый край карты, и веретено распалось пополам. Но тут же другое с хрустом пробило карту насквозь. Медленно, но верно веретёна пробивались сквозь карточный заслон.

А толпа ничек тем временем рванула к беспомощным Иващенко и его племяннику. Гибкие пальцы цеплялись за одежду, тонкие создания, омерзительно извиваясь, ползли, подбираясь к лицу. Одна тварь вскочила бизнесмену на голову, свесилась, заглядывая в глаза. И разочарованно заскрежетала:

Старый, тэж старый! Не вин! Пэрэвирьтэ молодого!

Э-э, — предостерегающе забормотал Серега, когда острие веретена распороло футболку у него на груди, обнажая кожу. — Мне этот сон перестал нравиться! Проснуться хочу! Будильник, ты где? Вы что делаете? А-а-а!!!

Острое веретено уперлось младшему программисту в пупок и поехало вверх, оставляя на животе и груди царапину, мгновенно набухшую кровью. Жабий рот нички распахнулся. Из него, свисая ниже колен твари, вывалился длинный язык. И этот язык пополз по груди Сереги, слизывая кровь. Содрогаясь от отвращения и боли, парень кричал.

Язык втянулся в рот твари, растянутые губы заплямкали, словно пробовали изысканный деликатес. Ничка глотнула.

— Не та кровь! Не та! Не вин! Знов не вин!

Нички повернулись к Ирке и ее друзьям.

Один остался, один! — заскрежетали твари. — Це вин! Вин! — Гибкие пальцы-макаронины указали на Богдана.

А чего я-то? — потерянно пробормотал мальчишка.

Толпа ничек неумолимо двинулась к нему.

Вин, вин, вин! Молодый! Иды до нас! Хазяин тэбэ хоче!

Много хочет — мало получит! — выкрикнул Богдан, сжимая кулаки. — Вот заставили меня меч оставить, а он сейчас бы пригодился!

Вон, целая стенка с мечами, бери любой! — Танька кивнула на стенку холла с красующейся на ней оружейной коллекцией.

Последние карты из старой колоды осыпались клочьями, вспоротые веретёнными остриями.

— И как туда пробиться? — фыркнул Богдан.

Наступающие нички замкнули их в плотное полукольцо.

Ирка схватила мальчишку за плечо:

Ты ж здухач! Стань здухачем — перелетишь!

Ты знаешь, боюсь, в таком шуме я не смогу заснуть, — процедил Богдан.

— Танька, усыпи его!

Танька скороговоркой затянула:

— Ходыть Сон по улонци…

Но нички не собирались давать ей времени для завершения колдовства. Скрежеща: «Вин, вин! Знайшлы! Наш!» — твари перешли в наступление. Длинные пальцы вцепились Богдану в ноги…

— А вот фиг вам, не ваш! — вдруг яростно вскричала Танька и… Ухватив Богдана за плечи, она изо всех сил впечатала пацана головой в стену!

Бесчувственное тело рухнуло к Танькиным ногам! И тут же, отделившись от беспомощного хозяина, над ним взмыл второй Богдан! Выше, крепче, сильнее! Веки здухача и на сей раз были крепко сомкнуты, но лицо не дышало покоем сна, оно исказилось болью и яростью. Слепой взгляд закрытых глаз нашарил Таньку…

— Со мной потом разберешься! — выкрикнула ведьма. — А сейчас дай им! — Она указала на ничек.

Двойник Богдана коротко кивнул и взмыл в воздух. Сверкающий рыцарский плащ развевался за его плечами. Здухач подлетел к стене с оружием. Пальцы его сомкнулись на рукояти огромного рыцарского двуручника.

— Пойдем со мной! — тихо попросил рыцарь.

И пудовый меч легко скользнул из ножен. Он был выше, чем сам здухач, но в руках мальчишки порхал легко, как тростинка. Шелестя, словно вертолетная лопасть, меч пошел поперек толпы ничек, выкашивая ночных тварей, будто сухой луг.

Издавая скрежещущие вопли, нички кинулись врассыпную. Но лезвие перепорхнуло на другую сторону и вновь неумолимо двинулось им навстречу. Ночные создания заметались.

— Хазяин розсэрдыться! — заскрипел предостерегающий голос. — Вин, вин! Хазяину потрибен молодой Хорт! Взять молодого Хорта!

— Хорт? При чем тут Хорт? Какой еще Хорт? — обалдевшая Ирка отшатнулась от стены, сделала шаг вперед.

Но ничкам не было до нее никакого дела. С безумием обреченных они кинулись навстречу Богдану. Но даже погибая, продолжали скрежетать:

Взять, взять! Молодой Хорт! Потрибна Хортова кровь!

Вы что, все очумели? Оставьте его! Он никакая не Хортова кровь! — прокричала Ирка.

Розбудыть молодого! Здухач зныкнэ! Визьмэмо, визьмэмо! — заскрежетали голоса.

Нички поперли вперед, словно камикадзе, бросаясь под меч. Клинок завязал в налипающих на лезвие тонких телах, движения его становились всё медленнее. И вот уже тоненький ручеек ночных созданий просочился мимо сражающегося здухача. Прямо к бесчувственному телу носителя. С десяток ничек подбежали к Богдану, ухватили его за плечи, затрясли.

— А вот не зря я его оглушила. Кто в обмороке, того не разбудишь! — довольно пробормотала Танька.

Отмахиваясь от уколов веретён, она кинулась отдирать ночных созданий от мальчишки. И тут же еще одна группа ничек сумела проскользнуть под убийственным клинком.

В воздухе свистнули нитяные арканы, и Танька покатилась на пол. Ее поволокло прочь. Тело Богдана захлестнуло петлей, дернуло…

Здухач отчаянно заметался, но уцелевшие нички встали между ним и похищенным телом.

Рыцарский меч сверкнул, обрушиваясь на врага. Но спутанное, бесчувственное тело Богдана уже волокли прочь, во тьму коридора.

Ирка бросилась было за ним, но немногие уцелевшие нички выступили вперед, раскручивая свои веретена. Здухач рвался в погоню, но уже не успевал, не успевал, не успевал…

— Да оставьте же вы его! — бессильно закричала Ирка. — Никакой он не молодой Хорт! Говорят, что это я Хортова кровь! Хватайте меня!

Ответом ей был скрежещущий смех:

— Нэ брэши, видьма! Якый же ты — вин! Ты — вона! Молодый Хорт, молодый Хорт! Хазяин велел впийматы молодого Хорта! И мы впиймалы, впиймалы!

Ирка почувствовала, что ее всю трясет от бесконечного ужаса, отчаяния и глухой злобы на саму себя. У стенки беспомощно дергались пришпиленные бизнесмен с племянником. Где-то там, в коридоре, остались вовкулаки — кто знает, живые или мертвые. Танька тюком валялась на полу. Богдан мог вообще никогда не очнуться — ведь если здухач не воссоединится со своим телом… У Ирки дыхание перехватило. Она стояла, совершенно бессильная: ни оружия, ни заклятья наготове, ничего, чтобы помочь другу!