Колдовство по найму - Волынская Илона - Страница 2

Ирка коротко перевела дух. Так вот оно что! Вот почему бабка отправила на базар ее! Рассчитывала… Девчонку вдруг затошнило. А ведь чуть не вышло по-бабкиному. Всего секунды отделяли грозную базарную смотрительницу от того, чтоб превратиться в трупак с начисто снесенной головой!

Бабка, дура жадная! Ирка с ненавистью уставилась на вопящую старуху. Готова из внучки убийцу сделать, лишь бы за место не платить!

Ирка почувствовала, как волна гневного жара поднимается из глубин ее души, и быстренько прикрыла глаза ресницами. А ведь, пожалуй, и сама бабулька сейчас запросто может стать трупом. Хорошо прожаренным.

Старательно глядя в сторону, Ирка ровным голосом сообщила:

Единственное, что можно сделать, это за место заплатить.

Платыты? — взвизгнула бабка. — Ото умна дытына, щоб тебе! А з чого платыты? Клубника на весни була? Не було клубники! Уси грядки черные, пожженные, не расте там бильше ничого, може, и не вырасте вже николы… Чия це робота, а? — точно как давешняя базарная тетка, бабка ткнула обвиняющий палец Ирке под нос.

Ирка снова отвела глаза. Ну, допустим, работа не совсем Иркина. Но и правда, пышущая зеленым колдовским огнем рука гонялась именно за ней. И удирала Ирка как раз по клубничным грядкам, и теперь там действительно лишь черное горелое пятно. А клубники, верного источника дохода, больше нет и не будет.

— Огород весь песком та каминням заваленный… — продолжала обвинять бабка. — Це хто зробыв?

На огороде развалились песчаный и земляной великаны, натравленные на Ирку с Танькой конкурирующими ведьмами. И вот тут уж бабка категорически не права!

— Прибрали мы твой огород, прибрали! — завопила Ирка. — Вон, смотри, чистый, ни песчиночки! Ты сама после того раза на базар картошку молодую мешками таскала! Бурячки, помидорчики! Раньше всех, впереди сезона!

И верно, наутро после роковой битвы весь бабкин огород был завален не только песком и землей, но и свежими молодыми овощами, вызревшими в теле земляного великана из выплеснутого на него Иркой борща. Довольная бабка тогда очень даже неплохо заработала. И сейчас тоже старуха на мгновение замолчала, не зная, что ответить.

— Так що, ты теперь думаешь, нам тих грошей на все життя хватит? — бабка недолго пребывала в растерянности. — 3 такими-от втратамы? Грошей ни копийкы не заробыла, товар попортыла… — неожиданно новая мысль пришла бабке в голову, — помидорки побылыся, а кабачата шо ж? Не могла зибраты?

Ирка представила, как под взглядами хихикающих торговок она ползает по грязному асфальту — собирает раскатившиеся кабачки, — и ей стало дурно.

Может, тебе еще и кулечек с битыми яйцами сюда приволочь? — нахально процедила сквозь зубы строптивая девчонка.

А и приволокла б, не барыня! Яешню б пожарили! Ни, ну що ж це за дытына така, мени, старой жинци, на бидну голову! Лыше разорение с нее, лыше убыткы!

Ну так выгони меня, и все! — закричала Ирка.

Ком обиды залепил горло. От жалости к себе перехватило дыхание. Да что она бабке — курица, мало яичек несет?

— Як же выгони! А бабке старой одной по хозяйству! От дивка бисова! На все згодна, лишь бы не робыты! — тут же подхватила бабка. — Пол не метеный, по двору мотлох валяется, а вона соби сыдыть! — покосилась на стоящую у калитки Ирку и уточнила: — Стоить! Ручки наманикюренные склала!

Ирка быстро спрятала руки за спину. Она вчера полвечера убила на свой маникюр: поверх темно-синего лака еще и разрисовала каждый ноготь под японские иероглифы. Тонкой гелевой ручкой. Ирка считала, что вышло не хуже, чем во всяких дорогих салонах, и маникюром своим гордилась. Но бабке этого, конечно, не понять!

— А ну давай стил до сараю, — бабка кивнула на столик. — И до дила! Не вмиешь товар берегти, так хоть приберись! А потим вертайся до огороду! Ручки свои наманикюрены берегла, та половину жукив на помидорах позалышала, ось воны знов и поповзлы, — и, покачивая головой и фыркая, как рассерженный еж, бабка круто развернулась и зашагала через двор к дому.

Ирка с досадой пнула столик, потом наклонилась подобрать его с земли… Сзади послышался легкий шелест шин. Ирка оглянулась. Подпрыгивая на раздолбанной тропке, черный джип катил прямо на нее. Дернувшись от мгновенного испуга, Ирка отступила к калитке. Темная громада остановилась, полностью перекрывая выход из переулка. Водительское стекло поползло вниз… Ирка опять отступила…

Из глубины салона раздраженный мужской голос спросил:

— Девочка, а где здесь живет… — вдруг голос пресекся, и из салона высунулся крепкий мужчина лет тридцати пяти. — Опа, я тебя узнал! Ты-то мне и нужна! — вскричал он.

Ирка перевела дух, и тут же облегчение в ее душе сменилось недовольством. Она тоже узнала своего собеседника.

Мужчина тем временем вылез из машины, поморщился: после прохлады салона жар августовского зноя просто оглушал. И остановился перед Иркой, явно ожидая, что девчонка пригласит его в дом.

Ирка обреченно вздохнула. Хоть гость и незваный, но не держать же его, в самом деле, на пороге.

— Проходите, — нехотя процедила она, — вон туда, на скамейку под яблоней, — и посторонилась, пропуская бизнесмена Иващенко, которого начинающая ведьма Ирка Хортица однажды чуть было не сжила со свету.

ГЛАВА 3

ВЕДЬМЫ В РОЗНИЦУ И ОПТОМ

Ирка тихонько заглянула в дом. Обычно бабка не слишком приглядывалась, кто к Ирке приходит, кто уходит. Но взрослого дядьку на дорогущем джипе могла и засечь, и тогда уж вопросов не оберешься. Но, кажется, Ирке повезло. Бабка, все еще тяжело дышавшая после утреннего скандала, стояла посреди гостиной и гневно шелестела страницами телепрограммы. Наконец выбор был сделан, и, все еще продолжая негодующе сопеть, бабка плюхнулась в кресло. Щелкнул пульт, роскошная красавица посреди столь же роскошной комнаты театрально заломила руки и закричала что-то про неземную любовь. На бабкином лице проступило умиротворение.

Ирка довольно кивнула. Все, считай, бабки дома нет. Не то что на джипе, на танке можно приехать — и то не заметит. И нехотя потащилась к столику под яблоней, где, утирая пот широким клетчатым платком, восседал бизнесмен Иващенко.

Что, с утра красоту наводила? — покосившись на Ирку, вопросил бизнесмен.

Какую красоту? — опешила Ирка.

Так возле глаз осталось, — неловко хмыкнул Иващенко. — Яичная маска, да? Моя девушка их тоже делает.

Ирка отколупнула с века пленку присохшего белка.

— Ага, маска, — мрачно буркнула она. — Косметическая. Яйцо с давленым помидором и целым кабачком. Накладывается на рынке.

А почему на рынке? — теперь уже опешил Иващенко.

Там от фруктовых испарений воздух для кожи очень полезный, — любезным голосом пояснила Ирка. — Так своей девушке и передайте.

Моя девушка на рынок не ходит, у нас домработница есть, — ответил окончательно растерявшийся Иващенко.

Ничего, для красоты-то можно и сходить. Встанет посреди базара, яйцом и помидором намажется, кабачком разотрется…

Ирка злилась. Домработница у них, видите ли! Он что, сюда приперся про домработницу рассказывать?

— Ага. Ну да, — неопределенно пробормотал Иващенко и смолк, нерешительно поглядывая на неласковую хозяйку. Неловко потянул галстук, словно бы тот его душил. Поводил пальцем по плохо обструганному краю столешницы.

Ирка молчала, совершенно не собираясь помогать бизнесмену. Больше всего ее устроило бы, если б гость убрался из сада, так и не решившись высказаться. Но Иващенко недаром был крупным бизнесменом. Набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком с вышки, он выпалил:

— У меня есть компаньон. То есть был компаньон.

Ирка пожала плечами. Нет, он не про домработницу пришел рассказывать, похоже, он решил Ирку со всем своим семейством познакомить. Вот уже до компаньона добрался, скоро на собак с кошками перейдет.

Так вот, недавно мой компаньон исчез. Сбежал. И прихватил с собой очень крупную сумму. Огромные деньги, ты себе даже не представляешь какие! А самое главное, это не наши с ним деньги. Это партнеров наших. Они нам бабки под один проект дали. А теперь, сама понимаешь, ни проекта, ни денег, одни неприятности.