Сердце Мира - Каменистый Артем - Страница 43

Его соратники тоже не отличались склонностью к пьянству, а вот горожане отрывались во всю, как бы компенсируя трезвость своих гостей. Тосты, чем далее, тем более становились невнятными или откровенно непристойными, кое-где почетные граждане Лира набрасывались друг на друга с кулаками, вспомнив позабытые распри. Чем далее, тем становилось веселее, воздух пропитывался запахом алкоголя и блевотины, отчетливо потянуло наркотическим дымком от тлеющего корня дракуса.

Заметив, как морщится чистоплотная Сата, Робин подозвал главного старейшину города — Куна Вак Ирага:

— Послушай, почтенный, мы сегодня здорово устали и хотели бы отдохнуть.

— Как же так? — удивился Кун. — Веселье только начинается!

— Наш поход длится уже много дней, путь был нелегким, все вымотались. Не обижайтесь, но вам придется продолжить праздник без нас. Впрочем, несколько офицеров останутся, они вполне меня заменят за этим столом.

— Хорошо, — кивнул старейшина, — но подождите несколько минут, мне надо отдать кое-какие распоряжения по поводу вашего ночлега.

— Ладно, — вздохнул Робин, — только быстрее.

Старейшина испарился, а к вождю обратился Хонда:

— Чего он хотел?

Покосившись в сторону насторожившейся Саты, Робин холодно произнес:

— Догадайся.

— Ура! — воскликнул Хонда. — Мне снова улыбается удача, ведь ты не станешь изменять жене в ее присутствии, да еще с какой-нибудь толстухой?

Везде повторялась одна и та же история. После неизбежного застолья Робину приводили лучшую местную красавицу, чтобы ему не было так скучно. Согласно строгим Вертинским канонам красоты, живого весу в этих Венерах было не менее пяти пудов, что не сильно вдохновляло. Но хуже всего было то, что Сата, прежде не отличавшаяся развитыми собственническими инстинктами, немедленно мрачнела пуще тучи. Вблизи своего мужчины она была согласна терпеть только Аниту и не прекращала подстрекать супруга к двоеженству. Ко всем остальным особам женского пола исса ревновала Робина со страшной силой. Несмотря на множество соблазнов, вождь ни разу не обидел волшебницу своим распутством и всех предлагаемых красавиц уступал своим товарищам к их огромной радости.

— Ну, так как? — не успокаивался Хонда. — Порадуешь своего верного товарища? Впрочем, если хочешь, бери девку себе, а я ночью буду развлекать Сату, чтобы без тебя не скучала.

— А вот за это ты будешь наказан, — нахмурился вождь. — Сегодня ничего не получишь.

— Как?! Что же я буду делать темной ночью без красивой девушки? Это вредно для здоровья!

— Ничего, как-нибудь в одиночку справишься.

— На что ты меня подстрекаешь? — притворно возмутился Хонда.

Покачав головой, Робин сурово произнес:

— С чего ты вдруг решил, что я тебя еще и бабами снабжать буду?

— Мой мудрый вождь, я всего лишь надеюсь на твою заботу о своих самых верных, преданных и благородных людях.

— Вот и я о том же. Сегодня моя царственная забота коснется только Ахмеда, а ты выкручивайся, как хочешь.

— А может пусть житель гор выходит из положения в одиночку? — предложил Хонда. — У него обычно здорово получается.

— Что?!! — взревел джигит, его огромное ухо не пропустило ни одного слова. — Да я твой папа на крыше имел!!! Я твой дэдушка имел два раза! Я…

— Тише, Ахмед, — сказал Робин, — вон, старейшина возвращается. И не бойся, сегодня ночью ты скучать не будешь.

Кун склонился перед вождем в глубоком поклоне и почтительно произнес:

— Великий вождь Ноттингема Робин Игнатов. В городе Лир больше нет власти атонов, но осталось много красивых эйко. Окажи нам честь, возьми самую красивую из них, пусть она согреет ночью твою постель.

Взглянув на приведенную девушку, Робин чуть не выругался вслух. Горожане, очевидно, внимательно рассмотрели Сату и выбрали ему временную подругу, сильно похожую на прекрасную иссу. Та же стройная фигурка, огромные, испуганные глаза. В остальном между ними не было ничего общего, даже цвет волос был другой, но все равно, девчонка была очень красивая. Проклятье, если бы не присутствие жены, он бы точно ее никому не отдал.

Робин обернулся к Сате. Та, напрягшись струной, сидела за своим столом и, сжав губы, смотрела на приведенную соперницу. Исса не могла не заметить взгляда мужа, но не повернулась, опасаясь увидеть в глазах любимого подтверждение своим ревнивым подозрениям. Робин покачал головой, вид Саты жалостливо сжал его сердце. Нет, какую бы принцессу не выберут ему верные подданные, он никогда не изменит своей волшебнице. Повернувшись к старейшине, он заявил:

— Я благодарю жителей Лира, они нашли для меня истинную жемчужину. Надеюсь, вы не огорчитесь, если она достанется одному из наших младших вождей.

— А что за вождь? — насторожился Кун.

— Достойный мой соратник и великий воин! — Робин указал на гиганта, тот глядел на девушку, чуть ли не облизываясь.

— Твое желание — закон для подданных. — Старейшина послушно склонился в поклоне.

Глядя, как радостно блеснули глаза Саты, Робин улыбнулся. Он не жалел о своей верности, все равно с его волшебницей не сравнится ни одна другая красотка, а на Ахмеда приятно глянуть, тот радовался как ребенок, получивший вкусную конфету. Местная девчонка смотрела на гиганта с некоторым испугом, но особого ужаса в ее глазах не было. Она наверняка понимала, что после тесного знакомства с таким великаном станет настоящей знаменитостью.

Хонда, рассмотрев, что подарили вождю на это раз, взвыл на русском языке:

— Вот так всегда! Когда подгоняют разных толстух, так сразу всучивают их мне, а стоит показаться красотке — мавр сделал свое дело, мавр может уходить! Робин, это не справедливо! Ахмеду все равно кого, он за красотой не гоняется, ему что ишак, что женщина — одинаково хорошо!

— Я твой папа имел! Я…

— Да заткнись ты! Еще и обижается!

— Хонда, успокойся, — усмехнулся Робин. — В следующий раз повезет тебе.

— Такими темпами как бы самого не трахнули, — вздохнул Хонда. — Ладно, пойду я, надо выходить из положения самостоятельно.

Подмигнув Ахмеду, Робин взял Сату под локоть и пошел за Куном. Старейшина лично развел землян по их апартаментам, на празднике остались четыре самых выносливых офицера, им всегда поручали держаться до конца, чтобы не ронять честь Ноттингема. До сей поры квартет еще ни разу не осрамился, офицеры оставались на ногах до полной отключки всех представителей принимающей стороны. За эти подвиги их крепко уважали, а Хонда, непосредственный начальник этих бойцов, ласково величал непотопляемыми кашалотами.

Робин закрыл дверь, встал в центре комнаты и принялся расстегивать доспехи. Сата быстро сняла свою кольчугу, но помогать ему не спешила, присела на стул, посмотрела на мужа странно виноватым взглядом:

— Ты чего? — спросил он, избавившись от тяжелого железа. — Что-то не так?

— Со мной все нормально, — тихо ответила девушка.

— Ты что, обиделась из-за этой красавицы? Но, милая, я же не могу запретить людям одаривать меня по-своему, здесь так принято, подобный порядок ввели атоны, а до них так же поступали риумы.

— Робин, почему я должна на тебя обижаться? Ты мог спокойно забрать эту девушку себе, я бы спокойно переночевала у Аниты.

— Не говори глупостей, — нахмурился вождь. — Неужели ты думаешь, что я позволю тебе мучаться от ревности.

— Робин, — серьезным голосом сказала Сата, — ты же помнишь, я говорила, что не стану страдать, если у тебя будут другие женщины.

— Глупышка, что бы ты раньше ни говорила, сейчас ты скрипишь зубами, если ко мне приближается кто угодно, лишь бы она была женского пола.

Вскочив, Сата с неожиданной горячностью воскликнула:

— Да! Это правда! Я ревную тебя ко всему! Ты не поверишь, однажды, еще зимой, я приревновала тебя к самой себе!

— Это как? — опешил Робин.

— Я возвращалась из десмериума, а ты сидел возле кровати и гладил мои волосы. Но в тот момент мне пришлось смотреть на эту картину со стороны. Представь, как это выглядело? Я совсем не воспринимала собственное тело своим, мне казалось, что ты ласкаешь чужую женщину!