Сердце Мира - Каменистый Артем - Страница 30

Убедившись, что его указание выполняется верно, Робин повел за собой отряд Хонды, охватывая врага справа. Миновав нуров, они помчались на пеших стражников, по пути вытаптывая замешкавшихся охотников. Клин легко рассек жидкое каре. Ромфаниум успел поднять кого-то на рог, Робин дважды взмахнул мечом, вынесся на чистое поле и, не останавливаясь, плавно повернул, направляя бойцов в сторону еще не оправившейся кавалерии противника.

Пехота, не успев прийти в себя, попала теперь под атаку отряда Тевтона, он окончательно расстроил их ряды. Тем временем, верховые стражники поспешно развернули быков, стремясь поскорее вернутся к стенам. Они четко запомнили, что атаку единорогов им не сдержать. Завидев хвосты суфимов, Робин изменил направление атаки и повел всадников на выручку тяжелой пехоте. Больше всего он жалел, что у них не осталось пик, в спешке боя собирать их было некогда.

Разметав остатки охотников, единороги опустили головы, сбавляя ход, им не хотелось по инерции растоптать своих. От рога зелми защиты не существовало, мерцающие бивни вскрывали нуров, как молочных поросят. Мощным ударом Робин снес занесенную лапу ближайшему монстру, тот взревел и повернул к вождю свою страшную морду, украшенную арбалетным болтом. Вытянувшись на стременах, Робин вонзил клинок в огромный глаз.

— Отходим!!! — заорал он, хлопнув Ромфаниума по боку.

Потеряв скорость, всадники были сейчас беспомощны перед сильными монстрами, их спасло только то, что измененные нуры не отличались большим проворством и разворачивались довольно медленно. Единороги схлынули белой волной, а ободренные кнехты, наоборот, шагнули вперед и стали быть врагов уцелевшими пиками. Монстры оказались меж двух огней, но, помня, кто им нанес самые большие потери, ринулись на всадников. Те легко уклонялись от схватки, выманивая чудовищ подальше от своей пехоты. К этому моменту атоны-поводыри были уничтожены и, разумеется, уже не могли управлять своими неразумными созданиями.

Робин легко отвлек взбешенных нуров на себя, отвел их подальше, подставив под удар отряда Тевтона. Разогнавшиеся единороги ударили монстрам в тыл, уцелевших дружно расстреляли из луков и арбалетов.

После полного разгрома двух сотен нуров, Линн, наконец, сделал правильные выводы. Он спешно отозвал войско в город, под защиту стен. Ноттингемцы не препятствовали беглецам, рейнджеры опасались обстрела крепостных машин. Робин уже думал, что на сегодня все закончено, но не оценил находчивости Крыса. Бывший бритоголовый боевик после осады Ноттингема вконец помешался на метательных машинах, став по ним лучшим специалистом. В нынешнем походе его назначили командиром всей артиллерии, и он оправдал оказанное доверие.

Неизвестно как, но парень успел вновь запрячь быков и разогнать десять полевых баллист до скоростей, достойных «Формулы-1». Остановившись на дистанции уверенного выстрела, Крыс быстро расставил орудия, и они начали метать снаряд за снарядом. Крепостные машины дали по наглецам суетливый залп, но впустую. Пока враги перезарядили свои огромные катапульты, баллисты успели метко выпустить пару десятков зажигательных снарядов и шустро укатили из-под обстрела.

То, что творилось в воротах, не поддавалось описанию. Напалм разлился среди толп отступающих солдат и нуров, ужасающие крики достигли небес. Один из горшков угодил прямиком в бойницу, надвратная башня весело загорелась. Наверху заметались, перепуганного градоначальника спустили под ехидные улюлюканья ноттингемцев на стену с помощью веревки. К сожалению, полностью башню сжечь не удалось, но и без того урон был нанесен немалый, в воротах сгорело около сотни нуров и стражников. Крыс до вечера выслушивал многочисленные поздравления.

Враги, потушив пожар, быстро угомонились, ворота закрыли наглухо, атонов больше не тянуло на подвиги. Робин выставил вокруг города усиленные дозоры, остальное войско отправил в лагерь, солдатам надо было отдохнуть.

Над воинским станом опустилась темная ночь, когда вождь приказал привести пленного офицера, схваченного после его падения с убитого быка. Пленный, несмотря на помятый вид, держался с заносчивой надменностью, пряча за напускной бравадой свой страх. На вежливые вопросы Хонды стражник презрительно отмалчивался, или давал глумливые ответы. Пришлось позвать красавчика Ахмеда, тот разыграл свое любимое шоу с разогревом клещей, щелканьем пассатижей и звериными ухмылками. После того, как Робин затеял с Хондой увлекательную дискуссию на тему, с какого яйца надо начинать процесс выяснения истины, пленник сник окончательно, бросая на джигита панические взгляды.

— Чего вы от меня хотите? — наконец соизволил поинтересоваться офицер.

— Уже ничего, — ласково успокоил его Хонда. — Упрямый ты больно. Но у нас никто зря не пропадает, пусть хоть Ахмедик немного повеселится. Бедняга уже дней десять не пробовал человеческой печени, осерчал вконец.

Пленник побледнел, судорожно сглотнул, однако пересмешник не остановился на достигнутом и повернулся к Робину:

— Спорим на его задницу, что он и суток здесь не протянет?

— Да ну, — усомнился вождь, — прошлого стражника он почти два дня разделывал, под конец не понятно было, жив тот или нет. Парень даже ничем пошевелить не мог.

— Конечно, не мог! У него же и не было ничего, чем можно было бы шевельнуть. Только дышал шумно, с кровавыми пузырями. Но тот парень крепкий был, а этот так, жалкий офицеришка. После каждого глаза его откачивать кипятком придется, попомнишь мои слова!

Пленник окончательно сломался через несколько минут подобного диалога. Робин узнал количество солдат в гарнизоне и то, что в Кораллиум должно подойти подкрепление с севера. Оказалось, что ноттингемцы немного опоздали, перед их появлением прибыло полторы сотни стражников и несколько десятков нуров из Айтэг Бланориза, они вошли в другие ворота города. Друзья разочаровано переглянулись, жалко было упущенной возможности пощипать силы врага. Но и без того бездарная вылазка здорово подкосила силы гарнизона. Кораллиум лишился около половины своих нуров и примерно четверти солдат. Потери землян были минимальны, да и то в основном легко раненые, пострадавшие от стрел охотников.

Офицер не закрывал рта даже когда его поволокли в загон к пленникам, он страшно боялся, что Робин сейчас передумает, отдаст его страшному великану, и продолжал сыпать самыми разнообразными сведениями. Но все, что требовалось, стражник уже сообщил.

Глава 5

На четыре дня город оставили в покое. Ноттингемцы согнали с окрестностей сотни крестьян, причем всем неплохо платили за труд. Те возводили укрепленный лагерь, помогали изготавливать огромные осадные машины. Вокруг Кораллиума выставили крепкую изгородь, за которой постоянно перемещались патрули, это сильно изолировало город от внешнего мира. Настоятель городского храма больше не рисковал устраивать бездарные вылазки, кроме редких выстрелов из баллист, гарнизон ничего против осаждающих не предпринимал.

На утро пятого дня сонное затишье кончилось. С рассветом деловито засуетился Крыс, подгоняя приданных рабочих, в сторону города потащили четыре огромных требучета. На стены Кораллиума высыпало множество защитников — все с опасливым интересом следили за странными машинами, похожими на огромные колодезные журавли, и ожидали, когда по ним начнут стрелять.

Камнеметы остановили возле самой изгороди, на безопасном расстоянии от огня вражеской артиллерии. Обслуга начала взводить мощные механизмы, заряжать огромные булыжники. Первые выстрелы заставили горожан закричать от страха и удивления. Как ни странно было видеть, но увесистые снаряды легко преодолели немыслимое расстояние. Один рухнул в ров, два улетели в город, вызвав там немалый переполох и разрушения, но четвертый ударил в самый верх стены, во все стороны полетели обломки камней, широко разошлись швы между древними известняковыми блоками, несколько человек не удержались на ногах, упали вниз. Следующим залпом уже два валуна ударили рядом с местом первого попадания. Обветшалая стена не выдержала насилия, из нее вывалился немалый кусок.