Сердце Мира - Каменистый Артем - Страница 26

Фыркнув, прекрасная лучница быстро парировала:

— Это у тебя проблемы! Смотри, как бы к тебе кто-нибудь из таких грозных ребят не заскочил в женском платье.

— Меня это не смутит, я человек широких взглядов.

— Может, сам юбку нацепишь?

— Если пообещаешь прийти, надену что угодно, хоть кружевные трусики.

— Неплохое будет зрелище!

Отходя от ужаса короткой схватки, Анита говорила резким, дрожащим голосом, почти не задумываясь о своих словах. Понимая ее состояние, Хонда оставил ее в покое, принялся разглядывать трупы врагов.

Толпу растолкал Робин, бросился к Сате:

— У тебя кровь!

— Не бойся, это Ахмеда, он в ногу ранен.

— Ты цела?

— Да. В меня попали пара стрел, но кольчуга выдержала.

— Дай посмотрю!

— Робин! Не буду же я здесь раздеваться, при всех!

— Анита, как ты?

— Аналогично. Серьезно у нас пострадал только Ахмед, нога у него рассечена до самой кости, надо зашивать. Да и мелких ран у него хватает, если бы не крепкие доспехи, его бы изрубили в куски.

— Хонда, что здесь произошло?

— Я сам только пришел. Но картина вполне ясна, они хотели убить Сату.

— Кто это такие?

— Есть две отличные версии. Первая — перед нами отряд воинствующих гомосексуалистов, на это явно указывают женские одеяния и…

— Хонда!!! После того, что я сейчас с тобой проделаю, ты сам будешь носить красивую женскую одежду!!!

— Да ладно, не кипятись! Спорю на задницу Ахмеда, это наши старые знакомые — ниндзя из Клана Горных Теней!

Джигит немедленно встрепенулся и принялся громогласно вспоминать о своих интимных отношениях с многочисленными родственниками Хонды, стараясь не пропустить никого. Тот даже ухом не повел, склонился к одному из убитых и распорол ему рукав. На плече мертвеца алела яркая татуировка — голова, надетая на острие меча.

— Ну вот, что и требовалось доказать!

— На что они надеялись? — Робин покачал головой. — Напасть под самыми стенами Ноттингема! Им ни за что не дали бы уйти живыми в любом случае.

— Они шли на смерть, это и козе понятно, — уверенно заявил Хонда.

— Да, так и есть. Атоны заплатили Клану бешеную цену, раз он отдал в жертву столько своих воинов. А что там за дети на телеге?

— Обычные ребятишки, — ответил один из солдат. — Их родные шли в Ноттингем. Всех убили, телеги и быков забрали, детей оставили в живых для правдоподобия.

— Понятно, — сказал Робин и обернулся к иссе. — Все, Сата, свои занятия будешь проводить только под усиленной охраной! Ты сегодня была на волосок от гибели.

— Зелми жалко, — вздохнула волшебница, — его убили.

— Ничего, — сказал один из риумов, — мы устроим ему хорошее огненное погребение и долго будем поддерживать Костер Памяти.

Со стороны леса подскакал всадник:

— Там, в кустах на опушке, мы нашли трех мертвых лучников. Рядом схватили четвертого, он не сопротивлялся, сейчас его сюда приведут.

— Это же наш человек! — воскликнула Анита. — Он стрелял по убийцам, свалил троих, да и лучники, наверняка, тоже его работа.

К Робину подвели высокого человека в одеянии охотника. Руки его были связаны за спиной. Приглядевшись к пленнику, вождь изумленно воскликнул:

— Я тебя вспомнил! Это ты приходил прошлым летом ко мне вместе с Зардраком акх Даутором. Вы еще выдавали себя за простых охотников! Как твое имя, я позабыл?

— Да, Робин Игнатов, ты прав, мы с тобой знакомы. Меня зовут Тукс Длинный Лук, я был здесь прошлым летом и при зимней осаде города.

— Почему ты убил воинов Клана?

— Я не хотел, чтобы они убили Сату Неомо Кайю.

— Но почему? Ты же верный слуга Зардрака?

— Я свободный охотник, один из лучших в этих краях. Надо мной нет хозяина, я служу, но не прислуживаю.

— Игра слов! Ты так и не ответил на мой вопрос, почему?

— Зардрак послал этих убийц на верную смерть, воины Клана неуязвимы в своих родных горах, но в наших лесах они беспомощнее младенцев, им не удалось бы спрятаться от погони. Я должен был проследить за результатом, потом вернуться. В лесу вы бы меня никогда не нашли, даже с помощью единорогов. Но в последнее время мне больше не по душе служба у верховного атона. Слишком много напрасной крови, не достойной настоящего воина. Я видел, как гибли цветущие деревни до последнего грудного ребенка. Так не должно быть, Зардрак не остановится ни перед чем, будет навязывать свой порядок, пока вся Вертина не останется без людей. Его надо остановить, только вам это по силам, я знаю.

— Поэтому ты решил перейти к нам?

— Нет. Слишком многим известно мое лицо, вы бы мне не поверили.

— И ты надумал убить воинов Клана, чтобы заслужить наше доверие?

— Нет. Робин Игнатов, моя семья имеет Долг Крови, его надо отдавать при любой возможности. Вчера ко мне подошел человек, который хранит Долг, он сказал, что ему требуется моя помощь, надо сделать так, чтобы Сата Неомо Кайя избежала смерти. После этого я должен был сдаться тебе.

— А сдаваться-то зачем?

— Не знаю. Но Долг Крови священен, я выполнил все, что требовалось.

— Кто этот человек?

— Я не могу сказать, так как он этого не просил.

— Давай я костерок разведу? — предложил Хонда. — А ребята пока к кузнецам за плоскогубцами сбегают!

— Вы можете меня истязать, — кивнул Тукс, — это ваше право. Под пытками я назову его имя, но не скоро.

— Хонда, успокойся, — сказал Робин и приказал солдатам: — Развяжите его!

Охотник стал разминать затекшие кисти, а вождь заявил:

— Ты помог защитить от смерти самого дорогого мне человека, никто не станет тебя здесь пытать. Спасибо, Тукс Длинный Лук, если у тебя есть какое-либо желание, скажи?

— Пусть мне вернут вещи и лук, — буркнул охотник.

— Ты получишь все, не беспокойся.

— И я смогу уйти?

— Да, ты свободен, никто не станет тебя задерживать.

Тукс внимательно посмотрел в глаза Робина:

— Я одинок. У меня нет семьи, а Зардрак акх Даутор сжег мою родную деревню. Если бы меня спросили, куда я хочу пойти, то ответил бы одно — в Ноттингем!

— Чего ты хочешь получить, присоединившись к нам?

— Я жажду стать частью вашей великой силы. Из меня плохой работник, но трудно найти стрелка, равного мне. Я постигал это искусство у великих мастеров, в далеких горах, у меня самый мощный лук во всей Вертине, он не будет лишним в твоем войске. Робин Игнатов, ты можешь взять с меня клятву верности, но и без нее наши пути не разойдутся, если только твои поступки будут по-прежнему доблестными и достойными настоящего воина.

— У тебя странное имя, так себя здесь не называют.

— Да. Моя семья родом из северных хафидов. Все наше племя давно уничтожено, только несколько человек смогли спастись благодаря помощи величайшего атона — Торанвера акх Рэйга. Мои родные нашли приют в Южной Вертине.

— Хорошо, Тукс, ты можешь остаться. Иди в город, спроси там Петровича, скажешь ему, что я велел принять тебя в отряд рейнджеров.

— Эй! — окликнул Хонда охотника. — Ты долго был с Зардраком, наверняка видел шпионов, которых он засылал к нам?

— При мне он не вел важных бесед. — Тукс покачал головой. — Но я видел многих людей и не жалуюсь на плохую память. Надо внимательно походить среди ваших крестьян, наверняка замечу знакомые лица.

Проследив за уходящим охотником, Хонда спросил:

— Ты ему доверяешь?

— Да, я видел его глаза, он не обманывает.

— Мне бы твою уверенность!

— Слушай, объясни-ка мне лучше, как ты со своей манией подозрительности прозевал это наглое нападение? Ведь если бы не этот Тукс, кто знает, была бы сейчас жива Сата?

Хонда внимательно посмотрел в суровые глаза вождя и печально вздохнул. Разговор обещал быть непростым.

Глава 3

Заседание совета Ноттингема шло обычным чередом, пока Робин не высказал вслух свое шокирующее предложение. Удивление соратников было столь великим, что все немедленно затихли, за столом установилась полная тишина. Вождь как ни в чем не бывало невозмутимо продолжал развивать свою мысль: