Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Божественная комедия (илл. Доре)

Алигьери Данте

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Божественная комедия (илл. Доре) - Алигьери Данте - Страница 51

Изменить размер шрифта:

118

Но я алхимик был, и потому

Минос, который ввек не ошибется,

Меня послал в десятую тюрьму».*

121

И я поэту: «Где еще найдется

Народ беспутней сьенцев? И самим

Французам с ними нелегко бороться!»

124

Тогда другой лишавый,* рядом с ним,

Откликнулся: «За исключеньем Стрикки,

Умевшего в расходах быть скупым;*

127

И Никколо, любителя гвоздики,

Которую он первый насадил

В саду, принесшем урожай великий;*

130

И дружества* , в котором прокутил

Ашанский Качча* и сады, и чащи,

А Аббальято* разум истощил.

133

И чтоб ты знал, кто я, с тобой трунящий

Над сьенцами, всмотрись в мои черты

И убедись, что этот дух скорбящий —

136

Капоккьо, тот, что в мире суеты

Алхимией подделывал металлы;

Я, как ты помнишь, если это ты,

139

Искусник в обезьянстве был немалый».*

Песнь тридцатая

Круг восьмой — Десятый ров (окончание) — Поддельщики людей, денег и слов

В те дни, когда Юнона воспылала

Из-за Семелы гневом на фивян,

Как многократно это показала, —

На разум Афаманта пал туман,

И, на руках увидев у царицы

Своих сынов, безумством обуян,

Царь закричал: «Поставим сеть для львицы

Со львятами и путь им преградим!» —

И, простирая когти хищной птицы,

Схватил Леарха, размахнулся им

И раздробил младенца о каменья;

Мать утопилась вместе со вторым.*

И в дни, когда с вершины дерзновенья

Фортуна Трою свергла в глубину

И сгинули владетель и владенья,

Гекуба, в горе, в бедствиях, в плену,

Увидев Поликсену умерщвленной,

А там, где море в берег бьет волну,

Труп Полидора, страшно искаженный,

Залаяла, как пес, от боли взвыв:

Не устоял рассудок потрясенный.*

Но ни троянский гнев, ни ярость Фив

Свирепей не являли исступлений,

Зверям иль людям тело изъязвив,*

Чем предо мной две бледных голых тени,*

Которые, кусая всех кругом,

Неслись, как боров, поломавший сени.

Одна Капоккьо* в шею вгрызлась ртом

И с ним помчалась; испуская крики,

Он скреб о жесткий камень животом.

Дрожа всем телом: «Это Джанни Скикки* , —

Промолвил аретинец* . — Всем постыл,

Он донимает всех, такой вот дикий».

«О, чтоб другой тебя не укусил!

Пока он здесь, дай мне ответ нетрудный,

Скажи, кто он», — его я попросил.

Он молвил: «Это Мирры безрассудной

Старинный дух, той, что плотских утех

С родным отцом искала в страсти блудной,

Она такой же с ним свершила грех,

Себя подделав и обману рада,*

Как тот, кто там бежит, терзая всех,

Который, пожелав хозяйку стада,

Подделал старого Буозо, лег

И завещанье совершил, как надо».*

Когда и тот, и этот стал далек

Свирепый дух, мой взор, опять спокоен,

К другим несчастным* обратиться мог.

Один совсем как лютня был устроен;

Ему бы лишь в паху отсечь долой

Весь низ, который у людей раздвоен.

вернуться