Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Божественная комедия (илл. Доре)

Алигьери Данте

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Божественная комедия (илл. Доре) - Алигьери Данте - Страница 46

Изменить размер шрифта:

И море, хлынув, поглотило нас».

Песнь двадцать седьмая

Круг восьмой — Восьмой ров (окончание)

Уже горел прямым и ровным светом

Умолкший пламень, уходя во тьму,

Отпущенный приветливым поэтом, —

Когда другой, возникший вслед ему,*

Невнятным гулом, рвущимся из жала,

Привлек наш взор к верховью своему.

Как сицилийский бык, взревев сначала

От возгласов того, — и поделом, —

Чье мастерство его образовало,

Ревел от голоса казнимых в нем

И, хоть он был всего лишь медь литая,

Страдающим казался существом,*

Так, в пламени пути не обретая,

В его наречье, в нераздельный рык,

Слова преображались, вылетая.

Когда же звук их наконец проник

Сквозь острие, придав ему дрожанье,

Которое им сообщал язык,

К нам донеслось: «К тебе мое воззванье,

О ты, что, по-ломбардски говоря,*

Сказал: «Иди, я утолил желанье!»

Мольбу, быть может, позднюю творя,

Молю, помедли здесь, где мы страдаем:

Смотри, я медлю пред тобой, горя!

Когда, простясь с латинским милым краем,

Ты только что достиг слепого дна,

Где я за грех содеянный терзаем,

Скажи: в Романье* — мир или война?

От стен Урбино* и до горной сени,

Вскормившей Тибр, лежит моя страна».

Я вслушивался, полон размышлений,

Когда вожатый, тронув локоть мне,

Промолвил так: «Ответь латинской тени».

Уже ответ мой был готов вполне,

И я сказал, мгновенно речь построя:

«О дух, сокрытый в этой глубине,

Твоя Романья* даже в дни покоя

Без войн в сердцах тиранов не жила;

Но явного сейчас не видно боя.

Равенна — все такая, как была:

Орел Поленты в ней обосновался,

До самой Червьи распластав крыла.*

Оплот, который долго защищался

И где французов алый холм полег,*

В зеленых лапах ныне оказался.*

Барбос Верруккьо* и его щенок,

С Монтаньей* обошедшиеся скверно,

Сверлят зубами тот же все кусок.

В твердынях над Ламоне и Сантерпо

Владычит львенок белого герба,

Друзей меняя дважды в год примерно;*

А та, где льется Савьо, той судьба

Между горой и долом находиться,

Живя меж волей и ярмом раба.*

Но кто же ты, прошу тебя открыться;

Ведь я тебе охотно отвечал, —

Пусть в мире память о тебе продлится!»

Сперва огонь немного помычал

По-своему, потом, качнув не сразу

Колючую вершину, прозвучал:

«Когда б я знал, что моему рассказу

Внимает тот, кто вновь увидит свет,

То мой огонь не дрогнул бы ни разу.

Но так как в мир от нас возврата нет

И я такого не слыхал примера,

Я, не страшась позора, дам ответ.

Я меч сменил на пояс кордильера*

И верил, что приемлю благодать;

И так моя исполнилась бы вера,

Когда бы в грех не ввел меня опять

Верховный пастырь* (злой ему судьбины!);

Как это было, — я хочу сказать.

Пока я нес, в минувшие годины,

Дар материнский мяса и костей,

Обычай мой был лисий, а не львиный.

вернуться