Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Алигьери Данте

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Божественная комедия (илл. Доре) - Алигьери Данте - Страница 19

Изменить размер шрифта:

«О свет, которым зорок близорукий,

Ты учишь так, что я готов любить

Неведенье не менее науки.

Вернись, — сказал я, — чтобы разъяснить,

В чем ростовщик чернит своим пороком

Любовь Творца; распутай эту нить».

И он: «Для тех, кто дорожит уроком,

Не раз философ* повторил слова,

Что естеству являются истоком

100

Премудрость и искусство божества.

И в Физике прочтешь,* и не в исходе,

А только лишь перелистав едва:

103

Искусство смертных следует природе,

Как ученик ее, за пядью пядь;

Оно есть божий внук, в известном роде.

106

Им и природой, как ты должен знать

Из книги Бытия, господне слово

Велело людям жить и процветать.

109

А ростовщик, сойдя с пути благого,

И самою природой пренебрег,

И спутником ее,* ища другого.

112

Но нам пора; прошел немалый срок;

Блеснули Рыбы над чертой востока,

И Воз уже совсем над Кавром лег,*

115

А к спуску нам идти еще далеко».

Песнь двенадцатая

Круг седьмой — Минотавр — Первый пояс — Флегетон — Насильники над ближним и над его достоянием

Был грозен срыв, откуда надо было

Спускаться вниз, и зрелище являл,

Которое любого бы смутило.

Как ниже Тренто видится обвал,

Обрушенный на Адиче когда-то

Землетрясеньем иль паденьем скал,*

И каменная круча так щербата,

Что для идущих сверху поселян

Как бы тропинкой служат глыбы ската,

Таков был облик этих мрачных стран;

А на краю, над сходом к бездне новой,

Раскинувшись, лежал позор критян,

Зачатый древле мнимою коровой.*

Завидев нас, он сам себя терзать

Зубами начал в злобе бестолковой.

Мудрец ему: «Ты бесишься опять?

Ты думаешь, я здесь с Афинским дуком,

Который приходил тебя заклать?

Посторонись, скот! Хитростным наукам

Твоей сестрой мой спутник не учен;

Он только соглядатай вашим мукам».*

Как бык, секирой насмерть поражен,

Рвет свой аркан, но к бегу неспособен

И только скачет, болью оглушен,

Так Минотавр метался, дик и злобен;

И зоркий вождь мне крикнул: «Вниз беги!

Пока он в гневе, миг как раз удобен».

Мы под уклон направили шаги,

И часто камень угрожал обвалом

Под новой тяжестью моей ноги.

Я шел в раздумье. «Ты дивишься скалам,

Где этот лютый зверь не тронул нас? —

Промолвил вождь по размышленье малом. —

Так знай же, что, когда я прошлый раз*

Шел нижним Адом в сумрак сокровенный,

Здесь не лежали глыбы, как сейчас.

Но перед тем, как в первый круг геенны

Явился тот, кто стольких в небо взял,

Которые у Дита были пленны,

Так мощно дрогнул пасмурный провал,*

Что я подумал — мир любовь объяла,

Которая, как некто полагал,

Его и прежде в хаос обращала;*

Тогда и этот рушился утес,

И не одна кой-где скала упала.

Но посмотри: вот, окаймив откос,

Течет поток кровавый,* сожигая

Тех, кто насилье ближнему нанес».

О гнев безумный, о корысть слепая,

Вы мучите наш краткий век земной

И в вечности томите, истязая!

вернуться