Вторая родина - Верн Жюль Габриэль - Страница 72

Миновало два часа пополудни, когда основание конуса было достигнуто. Надо было наконец передохнуть: ведь с последней остановки прошло не менее трех часов, и за это время преодолели всего пятнадцать сотен туазов.[175]

Привал сделали короткий, не более двадцати минут, после чего начался последний этап восхождения. Чтобы избавить спутников от утомительного крутого подъема, капитан Гульд вздумал обогнуть конус, но подножие конуса оказалось практически непроходимым. Итак, не оставалось ничего другого, как преодолеть эти триста футов.

С первых же шагов оказалось, что ноги находят между скал опору в грунте с жалкой, но растительностью, а руки могут уцепиться за пучки постенниц. К счастью, подъем оказался более легким, чем предполагали. Всего за полчаса удалось преодолеть половину пути, но тут идущий впереди Фриц вскрикнул от удивления. Все остановились, вопросительно глядя на него.

— Посмотрите туда! — закричал он, указывая рукой на самую вершину.

Там, словно продолжение конуса, торчал какой-то шест, пяти-шести футов высотой.

— Возможно, это ветка, очищенная от листьев, — высказал предположение Франц.

— Нет, это не ветка, — возразил Гарри Гульд.

— Это посох… дорожный посох, — догадался Фриц. — И кто-то установил его на вершине!

— Чтобы он послужил мачтой для флага, — добавил боцман, — и флаг на мачте есть!

Теперь все тоже увидели флаг, под порывами ветра развернувшийся во всю ширь, но издалека трудно было определить его цвет.

— Значит, остров обитаем?! — воскликнул Франц.

— Несомненно, — уверенно подтвердила Дженни.

— По крайней мере, даже если он необитаем, то находится в чьем-то владении.

— Но кому он принадлежит? — спросил Джеймс.

— Или хотя бы чей это флаг? — добавил капитан.

— Флаг английский! — послышался возглас боцмана. — Смотрите — красный фон с яхтой на краю![176]

Ветер опять развернул флаг, и все теперь увидели, что это действительно флаг Великобритании.

В едином порыве, не договариваясь, они бросились вперед. Сто пятьдесят футов отделяли их от пика. Не чувствуя усталости, не переводя дыхания, увлекаемые какой-то сверхъестественной силой, они поднимались все выше и выше.

Не было еще и трех часов, когда капитан Гульд и его спутники достигли наконец высшей точки горного хребта. Взоры всех устремились на север.

Но путники испытали только разочарование.

Все вокруг покрывал густой туман, так что трудно определить, обрывается ли плато с этой стороны такой же отвесной стеной, как в Черепашьей бухте, или полого опускается вниз. Сквозь не проницаемую туманную завесу ничего невозможно разглядеть, даже солнечные лучи, падающие сейчас с запада, будто застревают в ней.

Но не спускаться же вниз, так и не узнав, что собой представляет северная сторона острова! Решили остаться на вершине до тех пор, пока ветер не разгонит туман.

Развевающийся по ветру британский флаг поднимал общее настроение. Разве это не свидетельство того, что остров нанесен на географическую карту и его широта и долгота четко обозначены на английских картах? И разве услышанные накануне пушечные выстрелы не подтверждают того факта, что проходящие мимо корабли приветствуют подобным образом государственный флаг? Кто знает, может быть, на северном побережье существует и стоянка для кораблей…

Нет ничего удивительного в том, что Великобритания приняла этот остров с его выгодным положением на границе Тихого и Индийского океанов, даже если он совсем небольшой, в свои владения. Вполне возможно также, что это не остров, а малоизвестная часть Австралийского континента, являющегося британской колонией.

Все эти предположения оживленно обсуждались в ожидании, когда наконец прояснится истина.

Дискуссию прервал крик птицы, сопровождаемый энергичными взмахами крыльев.

Это был питомец Дженни, альбатрос. Взлетев в небо, он некоторое время реял над туманом, потом совсем исчез в северном направлении.

Интересно, куда улетела птица?.. Уж не к дальнему ли какому-нибудь берегу?

Ее отлет вызвал у оставшихся на вершине чувство уныния и даже тревоги. Он походил на бегство.

Между тем время шло, а непостоянному по силе ветру не удалось рассеять плотную завесу тумана, белыми кольцами опоясывающего вершину. Неужели до наступления ночи северный горизонт не откроется взорам путников?

Нет, не вся надежда еще потеряна. Густая пелена начала постепенно опускаться вниз, и вот Фриц смог убедиться, что конус не возвышается отвесной скалой, а опускается полого, и склоны, вероятно, тянутся до уровня моря.

Потом ветер усилился, складки флага расправились, и рядом с клубами тумана, на добрую сотню футов стал виден склон.

Это уже не было нагромождение скал — перед глазами предстала тыловая часть хребта, где снова появилась зелень, не доступная взору в течение долгих месяцев…

С какой жадностью смотрели они на обширные зеленые лужайки, кусты алоэ, мастиковые и миртовые деревья, торчавшие там и сям! Все с нетерпением ожидали, когда туман рассеется полностью: ведь так хотелось спуститься с гор еще до наступления ночи!

И вот в восьми или девяти сотнях футов внизу, сквозь разрывы в тумане, выступили лиственные деревья высокоствольного леса, тянувшегося на многие лье; потом показалась плодородная равнина с разбросанными по ней рощицами и группами деревьев, широкие поляны, обширные луга, по которым текли речушки, самая крупная из которых устремлялась на восток, в прибрежную бухту. На запад и восток, до самого горизонта уходило бескрайнее море. Только на севере его не было видно; там была суша — и не островок, а остров… большой остров! Вдалеке смутно вырисовывалась скалистая гряда, шедшая с запада на восток. Не окаймляла ли она побережье?..

— Идемте же! Идемте туда! — воскликнул Фриц.

— Да, идемте! — подхватил Франц. — Еще до наступления темноты мы будем внизу!

— И впервые проведем ночь под сенью деревьев, — добавил капитан Гульд.

Дженни, только что подойдя к Фрицу, спросила, не ждет ли он, чтобы исчезли последние клочья тумана. Океан тогда появится во всей своей безграничности и может быть виден на семь-восемь лье.

Остров… это, конечно, остров! Теперь стало видно, что северное побережье изрезано тремя бухтами разной величины, самая крупная из них располагалась на северо-западе, средняя — на севере, и самая маленькая, но глубже других вдававшаяся в сушу, открывалась на северо-восток. Бухту окаймляли два мыса, один из которых заканчивался довольно высоким обрывом.

А в открытом океане, насколько хватал взгляд, не было видно никакой другой земли… Ни одного паруса не белело на горизонте…

На юге же глаз упирался всего в двух лье в ту самую отвесную стену, которая скрывала Черепашью бухту.

Какой контраст между недавно покинутым бесплодным берегом и этой землей, что раскинулась сейчас перед ними! Какое здесь разнообразие лесов и полей, изобиловавших буйной растительностью тропической зоны… Но нигде не видно было ни деревушки, ни хутора, ни фермы…

И вдруг крик радости, как внезапное озарение, вырвался из груди Фрица, тогда как руки его вытянулись к северу:

— Это же Новая Швейцария!

— Ну конечно! Новая Швейцария! — в крайнем возбуждении закричал Франц.

— Новая Швейцария! — взволнованно повторили за ним Дженни и Долли.

Да! Там, за лесом, за лугами высилась скалистая гряда с ущельем Клюз, выходившим в Зеленую долину!.. А там уже была Земля обетованная, ее леса, фермы, Шакалий ручей!.. Вот Соколиное Гнездо посреди мангрового леса, а дальше Скальный дом, его деревья, загон!.. Этот заливчик слева — Жемчужного залива, а дальше, словно черная точка, Дымящаяся гора, увенчанная вулканическим дымком, бухта Жемчужных Корабликов, за ней виднеется мыс Обманутой Надежды, бухта Спасения, защищенная Акульим островом! А почему бы не с его батареи раздались те выстрелы, которые слышали накануне, раз уж никакого корабля не оказалось ни в бухте, ни в открытом море?..