Кореллианская трилогия-3: Полет над бездной - Аллен Роджер Макбрайд - Страница 54

— Не надо смущаться, уважаемый Соло, — попыталась его утешить Дракмус. — Не забывайте, что те селониане, с которыми вы сталкивались, прошли особую подготовку. Они были подготовлены к общению с людьми. Наша задача состоит в том, чтобы вы чувствовали себя в своей тарелке, находясь рядом с нами.

— Знаю, знаю. И у них это неплохо получалось. Я вырос в убеждении, что селониане — это забавные человечки, у которых с древних времен сохранились кое-какие странные привычки. И все-таки мне следовало быть повнимательнее и изучить ваших сородичей, даже если они не хотели этого. В прежние времена, когда я занимался контрабандой, я многое узнал о своих партнерах с других планет, и это принесло мне барыши. А между тем оказалось, что я ничего не знаю о собственных соседях. Я начинаю подумывать о том, что и на Кореллиане я увидел не все.

— Пожалуй, далеко не все, — согласилась Лея. — Мы недостаточно хорошо изучаем культуру собственной расы.

— Какая глубокая мысль, — вытаращил глаза Хэн. — И все равно мы ходим вокруг да около, вместо того чтобы перейти к главному. Я хотел сказать, что меня смутило то, что я, оказывается, так мало знал о селонианах. Но теперь мне это безразлично. Можете называть меня полным идиотом, но объясните, что же такое происходит. Если я правильно понял, то, поскольку Клейвиц призналась, что она ставленница Триумвирата и что она тайно переправила на Селонию известное число сакоррианских селониан, то все меняется. Так ведь?

— Так, — отозвалась Дракмус. — Отлично!

— Вот и договорились. Я рад. Но как именно?

— Прошу прощения?

— Я сказал, как именно. Как именно меняет обстановку признание Клейвиц?

— Это означает, что Хунчузуков обманули. Мы сдались, поддавшись на их уловку. Верховное Логовище заставило нас поверить, будто репульсор находится в их руках и будто именно члены их Логовища уничтожили бакуранский легкий крейсер. А это оказалось ложью, — проговорила она, не скрывая гнева. — Верховное Логовище добилось консенсуса среди нас — такого, который выгоден ему. Причем с помощью обмана и жульничества, да еще связавшись с позорным Логовищем, утратившим свое имя. Это неслыханное преступление. Хуже того, оказалось, что безымянное Логовище связано с Триумвиратом, а Триумвират связан с Сал-Соло, который ворует собственных сородичей, похищает детей.

— Виновность по ассоциации, — заметил Хэн. — Как это научно и сложно.

Взглянув на Хэна, Мара проговорила:

— А вы пораскиньте мозгами. В групповом обществе, управляемом принципом консенсуса, виновность по ассоциации — не такая уж глупая штука.

— Во всяком случае, — отозвалась Дракмус, — Верховное Логовище в помойной яме. В очень глубокой — глубже не бывает. Вы видели, какой пришибленной стала Клейвиц, когда правда вышла наружу. Так будет происходить всякий раз, когда Хунчузуки будут требовать от Верховного Логовища правды. Верховное Логовище так низко наклонит голову, что станет виден его затылок. Хунчузуки одержат верх. Добьются консенсуса, получат значительную часть имущества — получат контроль над репульсором.

— Но пока владеют репульсором селониане с Сакорры, — возразил Люк.

— Это так! Поэтому мы должны ждать. Я знаю, как поступили бы в таком случае люди. Во всяком случае мне известен один их способ выхода из положения. Они предоставили бы селонианам с Сакорры единственную возможность — сдаться. А если бы они не сдались, вы принялись бы поливать их огнем своих пушек. И всех бы перестреляли. Однако, захватив репульсор, вы бы не узнали, где на нем находится кнопка: «ВКЛЮЧЕНО». — Дракмус покачала головой. — Нет, такой способ не для селониан. Мы будем разговаривать с этим отребьем, хотя дело это не из приятных. Мы уже ведем с ними переговоры. И снова будем вести. И опять. В конечном счете после воздействия на них — морального воздействия — сакорриане сдадутся. И не просто сдадутся. Они станут сотрудничать с Хунчузуками. Расскажут нам, как управляются механизмы. Это будет их платой за то, что они оказались на стороне проигравших. Вот как все произойдет. Нам остается .лишь сидеть и ждать.

— Какой кошмар! — ответил Хэн. — А какой смысл ждать?

— Смысл большой. Нужно время. Все будет так, как я сказала. Это неизбежно. Недаром селонианская поговорка гласит: «Чему быть, того не миновать». И еще: «На всякое хотенье есть терпенье».

— Ну, а сколько его понадобится, этого терпенъя! — поинтересовался Люк.

— Час. Сутки. Месяц. Год, — пожав плечами, ответила Дракмус.

— Ну, час в нашем распоряжении имеется, — нахмурился Люк. — Может быть, сутки. Но не более. Ровно через восемьдесят четыре часа Центральная Станция нанесет удар по Бово Ягену. Если мы не направим луч планетарного репульсора на Центральную Станцию, причем в нужный момент, погибнет целая солнечная система.

— И все население Кореллианского Сектора начнет паниковать, задавая себе вопрос, кто же па очереди, и на кой ляд им эта Новая Республика, если она не может их защитить, — добавила Лея.

— Как мне ни трудно признаться, — подхватил Хэн, — но они будут совершенно правы.

— Включать рубильник? — спросил брата Джесин.

— Еще рано. Подожди чуть-чуть, — рассеянно отозвался Анакин. — Нужно вставить еще одну штуковину. — Он лежал па животе, подперев кулаком подбородок, и разглядывал лабиринт проводов. Минуту или две он изучал пучки проводов, кабелей, печатных плат, расположенных под панелью доступа. Протянув руку, он ухватился за трансденсатор размером с кулак. Потребовалось некоторое усилие, чтобы извлечь его из гнезда. Подняв его к глазам, мальчуган пристально посмотрел на прибор, словно видел его насквозь.

— Ребята, да он совсем сгорел, — произнес Анакин, откладывая неисправный узел в сторону. — Джайна, дай мне такую же штукенцию из гиперпривода.

Сестра протянула ему последний из трансденсаторов, который они извлекли из сверхсветового двигателя. Анакин вставил его в освободившееся гнездо, затем присоединил пучок к разъему цепи главного подсветового двигателя.

— В порядке, — обратился он к брату. — Теперь врубай.

Джесин сидел возле соседней панели доступа, где находился главный распределительный щит. Затаив дыхание, он поднял рубильник, установив его в положение «ВКЛЮЧЕНО». Мгновение спустя загорелась зеленая лампа. Облегченно вздохнув, мальчик повернулся к Кьюнайну.

— Получилось, Чубакка, — произнес он. — Теперь у нас должны заработать репульсоры и главные подсветовые двигатели.

Послышался голое Чубакки, похожий на тявканье и рычание в одно и то же время. Было что-то неестественное в том, что из динамика доносятся такие звуки.

— Чубакка говорит, что надо торопиться, — перевел его Эбрихим, хотя смысл сигналов был понятен и без того.

— Хорошо, хорошо, — отозвался Джесин, поднимаясь на ноги. — Мы и так торопимся. — Он закрыл крышку панели распределительного щита, а младший брат сделал то же самое с крышкой панели печатных плат. — Мы идем в отсек управления.

В динамике, укрепленном на Кьюнайне, послышалась какая-то возня. Затем раздался гудок Чубакки и несколько раздраженный голос Эбрихима.

— Дай мне, — произнес он, очевидно обращаясь к Чуви. — Я сам им скажу.

После небольшой паузы донесся голос Эбрихима. Он был чуть громче и отчетливее:

— Давайте живей! Скоро встанет солнце, а вместе с ним, я уверен, поднимется и наш заклятый «друг».

— Хорошо, хорошо, — буркнул Джесин. — Давай, давай — только от вас и слышишь! Один «давай» «живеем» подавился! Ну" трогай, Кьюнайнушка, трогай! Натягивай крепче гужи! Служил Эбрихиму ты много, теперь ты и нам послужи!

— Не понимаю, почему вы не взяли в кладовой еще одно ПУ, — произнес дройд. — Что я вам — ходячее переговорное устройство? И нечего уродовать хорошие стихи!

Джесин улыбнулся начитанности Кьюнайна и ответил:

— Ты сэкономил нам целых пять минут. Иначе пришлось бы это ПУ искать, настраивать, подгонять под то, которое использует Чубакка. Поверь мне, эти пять минут были нужны нам позарез. Полно тебе сердиться. Через минуту мы перейдем на бортовую систему связи.